Я мечтал повзрослеть. Из школы ушел после девятого класса и поступил в ПТУ, на простого сантехника. Потому что нормальный сантехник, который не прогуливал занятия и разбирается в своей работе, и при этом не бухает, ценится на вес золота. А я не бухал. Я даже пиво не пью — честно, я боюсь, что могу спиться, стоит мне лишь попробовать. И потому пробовать даже не желаю. И от этого я перестал общаться с бывшими друзьями. Потом рассорился и с младшими — когда они поняли, что тащить на себе всю жизнь я их не собираюсь, они объявили меня предателем. Потому что, видите ли, деньги у меня есть, а на бутылку им я давать не собираюсь. А тем более на дозу. А потом, пронюхав, что я работаю и у меня есть сбережения, стали объявляться бывшие ребята со двора. Это даже при том, что треть из них сидела, а еще одна треть уже успела сдохнуть. Кто от передоза, кто на разборках, а кто и на пьянках. Объявились занять, разумеется — без возврата. И это все при том, что, когда мне нужна была помощь, один лишь Серега, Серый, и выручал. Семнадцати не было, ножом в печень получил за гаражами… Нет его уже, короче. А я богатым считался — подержанную десятку прикупил, до ума довел. Мажор, блин! Короче жизнь моя — то самое ведро с крабами. Один хочет выбраться, а остальные его обратно тащат.
Короче, психанул я и уехал. Собрал все, что было, и рванул в большой город. Пару дней в машине пожил, пока жилье искал. Потом повезло — нашел однушку на отшибе. Убитая, зато недорого. А за первый месяц так и вовсе расплатился ремонтом сантехники, да мелочью по дому. Розетки там заменить, полочки поправить, дверцу в шкафу выровнять. После чего хотел было начать искать работу — сбережения не резиновые, но так получилось, что хозяева посоветовали меня знакомым, те другим знакомым, и пошли заказы, даже запись организовать пришлось. Сегодня это «мужем на час» называют, но даже в этой сфере ответственность и пряморукость — дефицит почему-то. Хотя, казалось бы, работай на совесть, и разбогатеешь даже. Странные люди…
И вот эти перемены, по словам врача, и стали спусковым крючком. Не то, чтобы это даже стресс был. Стресс, как сказал Павел Анатольевич, это то, что огорчает. То, что нас радует, он стрессом не считает. Просто я слишком долго терпел, а потом раз — и все хорошо стало. Вот крышу от неожиданности и сорвало. И это нормально, оказывается. Просто нужно вовремя понять, что пора к доктору. Вот как я. Других, как правило, спецбригады привозят, в спецучреждения.
— По-хорошему, в таких случаях на месяцок в клинику неврозов положить следует… — задумчиво протянул психиатр. — Но ты, я вижу, парень ответственный? — я поспешил кивнуть в ответ. — Так что распишу тебе лечение, даже можешь работу продолжать. Если, конечно, ты вместо инструмента каких-нибудь змей видеть не начнешь. Или унитазы с зубами. Но если начнешь, отмени заказы дня на три, потом таблеточки сработают, сможешь продолжить.
После этого «душелов» распечатал что-то с компьютера, заполнил бланки рецептов и, протянув их мне, принялся объяснять.
— Вот эти бумажки в аптеке заберут, а взамен дадут таблетки. — он указал на несколько листочков, а потом на другой. — Вот этот список продадут без рецепта. А вот тут схема, что как принимать.
Это уже был самый большой лист. Там подробно было расписано, что, как, по сколько и когда пить.
— В первый раз вижу печатные бумажки у врачей. — увиденное меня на столько удивило, что я даже это прокомментировал.
— О, просто у меня настолько ужасный почерк, что иначе никак. — улыбнулся в ответ доктор. — А мне нужно, чтобы все мои пациенты нормально лечились. И еще. Если через неделю ничего не поменяется, обязательно ко мне еще раз. Ах, да. Аптеку советую вон ту.
Он ткнул пальцем в окно. В доме напротив расположилась одна из «зельеварочных артелей Таранова». Я вновь потер глаза, и она превратилась в обычную «Аптеку 24».
— Там и подешевле, да и меня знают. — врач подмигнул и вновь его глаза вспыхнули синим пламенем.
— Ладно, сделаем. Была бы изолента… — задумчиво собрав бумажки в рюкзак, я потер правой рукой шею, чуть пониже правого уха.
— Какая изолента? — заинтересованно спросил доктор.
— Синяя. Определенно синяя. — ответил я и добавил. — Не обращайте внимания, это я от учителя, еще в шараге подхватил. Фразу в смысле.
В «зельеварочной артели» воображение разыгралось уже не на шутку. Я раз пять протирал глаза, чтобы прогнать иллюзии, но они упрямо возвращались. А очередь, как назло, попалась тягучая. То по карте оплата не проходит, и человек в телефоне возится, проверяет, что там с деньгами на ней. То бабка не может вспомнить, что ей соседка посоветовала от спины. А лекарства на витрине тем временем превращаются в пузатые стеклянные флаконы с зельями, и в баночки с законсервированными запчастями типа глаз и потрохов. И волосы у аптекарши при этом становятся зелеными, а губы — синими. И даже две баночки из тех лекарств, что мне Павел Анатольевич прописал, так и норовили поменять названия на что-то другое. Но, видимо, мозг не сумел оперативно выдумать слова, и текст, расплываясь, возвращался к нормальному.
Выкупив лекарства в аптеке, я задумался: что дальше? По-хорошему, надо все же на пару дней все отменить да отлежаться. Без машины работать тяжело — в ней инструмента такая куча, что на себе не утащишь. А какой из меня сейчас водитель? Выскочит глюк перед капотом, и хана. Сверну под встречную фуру, и прощайте. С другой стороны, сегодня хороший заказ на очереди. Два крана заменить, да протечку подлатать. Дел на час, а платят три тысячи. Туда с небольшим чемоданчиком можно подойти пешком. И хозяйка хоть и симпатичная, но и не мисс мира, у таких часто чай с продолжением перепадает, бонусом к основной оплате. Нет, красотки тоже, бывает, мужским вниманием обделены, но у тех, как правило, корона потолок царапает. Нормальных — одна из десяти. Так что простушки — наше все. Хе-хе. Надеюсь, сантехника не будет вести себя так, как предсказал доктор.
Я позвонил клиентке, и мы договорились о встрече через три часа. Как раз я успею и до дома добраться, и, прихватив инструмент, спокойно перекусить в кафешке с вывеской, периодически меняющейся в моих глазах с обычной, современной светящейся, на массивную, вырезанную из старого темного дуба и заметно потрепанную временем. И вот там, в той самой кафешке с забавным названием «Вкусное Место», я познакомился со странной девушкой.
Заметил я ее, как только она зашла. Несмотря на солнечную погоду, одета она была совершенно не по-летнему. Плотные темные штаны заправлены в высокие черные кожаные сапоги на небольшом каблуке. Сверху бежевый кожаный плащ с полами почти до щиколоток, с высокими разрезами до середины бедра по бокам и сзади, стянутый на талии широким кожаным поясом аж с тремя пряжками сразу. На руках черные кожаные перчатки. На голове — капюшон, подбитый не мехом, а какой-то экзотической чешуей. Общее впечатление — что она откуда-то из октября сюда, в июнь запрыгнула. И обратил на нее внимание только я, пусть даже кроме меня тут было всего лишь три человека. Двое из посетителей, сладкая парочка, даже не взглянули в ее сторону, а сорокалетний мужик лениво скользнул по ней взглядом и, словно это была обыденная картина, отвернулся в окно и продолжил допивать свой чай. Незнакомка же, взяв бутылочку морса, уверенным шагом подошла ко мне и, ничего не спрашивая, решительно уселась за мой столик напротив меня. После чего, с едва заметной усмешкой на губах, принялась молча играть со мной в гляделки, попутно откручивая крышку у напитка.
— Погодка сегодня чудесная. — не зная, опять у меня глюки, или она реально так одета, первым завел я разговор. — Сейчас бы на природу, а не вот это вот всё.
— А я вот слышала, что сегодня гроза будет. — слегка наклонив голову, ответила она.
После чего скинула капюшон и провела рукой по волосам, расправляя их. По волосам пробежали голубые искры электричества, соскочили на руку незнакомки и собрались на ее перчатке, не угасая. Она медленно перевела руку с мерцающими разрядами перед собой и поиграла пальцами, формируя из искорок аккуратный прозрачный шарик, размером с мячик для пинг-понга.
