Елена Звездная - Все ведьмы рыжие, или Будь моей ведьмой[СИ]

— И правда силен? — грустно спросила я.

— Столетний дуб одной рукой пригибает, — отозвался кот.

Пригорюнилась окончательно. Выглянула в окно, увидела мышку, которая с котомкой за плечиками, спешно покидала территорию. А говорят первыми бегут крысы…

Припомнив тот же мультик, вспомнила, что только жены с богатырями и справлялись, а потом спрашиваю:

— Женат?

— Не сложилась, — простонал Колобок с полу, — была у него невестушка, да ушла в колдуньи лесные, ведьмой стала, вот и не любит оно племя ваше ведовское.

Ууу, как весело.

— Может отравить? — предложила добрая я, покосившись, на всхлипывающую печку.

— Не съест, богатырь опытный, — у лисички оказался очень приятный голос.

— Бежать надо! — прорычал волк.

Печка всхлипнула еще жалобнее, ей-то не убежать. Хотя если избушка на курьих ножках…

— Бежать, — повторил волк, — избушку бросить придется, богатырь в первую очередь по ее следу пойдет.

Значит, бег в избушке отменяется.

И что теперь делать?

— Пошли, Серый волк, — сказала я, поднимаясь из-за стола, — поговорим с супостатом окаянным, побеседуем… На месте решать будем.

Нечисть лесная переглянулась и курочка проквохкала:

— Да кто ж с тобой говорить будет, коли одета как пугало лесное?

Для моего переодевания выгнали волка, кота и гуся, окно занавесили, после блюдце повернули обратной стороной, чтобы не подглядывало, значит. И только тогда Лиса Патрикеевна сундук открыла, а курочка Ряба скомандовала:

— Малиновый, малиновый бери, чай щечки зарумянятся сразу.

— Малиновому, почитай, триста лет будет, — парировала лисичка, — зеленый ищу, что Царевне-лягушке в приданное шился недалече как зимушкой только, и по росту в самую пору будет.

Но достали ничуть не сарафан — рубаху белую, по вороту и рукавам расшитую. Потом берестовые лапти новые, и только после когда я сняла джинсы уже не опасаясь раздеваться, протянули сарафан. Сарафан был темно-зеленый, на толстых лямках, с пуговками из жемчуга речного, по подолу да по стыку цветами расшитый.

— Ленту на волосы то какую? — спросила курочка.

— Зеленую атласную подавай, — скомандовала Лиса Патрикеевна.

А как повязали, отошла на пару шажков, руками всплеснула:

— Ох ты красна девица краса писанная!

Так и отправилась на монструозном коне на встречу с богатырем. Коняка клыкастая честно довез до опушки, а там, припав на задние ноги, ссадил меня самым бессовестным образом, со словами:

— Прощувай, ведьма, может встретимся… Прощувай, я сказал!

И затряс, тем местом, где хвост. А сидела я на нем без седла и уздечки, так что тактика коня оказалась успешной — я попросту сползала, как ни старалась уцепиться за гриву.

— Да стой же ты, я на коне солиднее выгляжу! — упорствовала отчаянно.

— А я живым солиднее выгляжу, — вставил резонное замечание коняка.

— Трус, — презрительно сказал Серый Волк и стащил меня с коня окончательно, не дав стукнуться попой оземь.

В тот же миг монструозная скотина, задрав хвост, умчалась в сказочные леса!

Молча волк поставил меня на ноги, да по плечу ободрительно похлопал. Нет, я догадывалась, что волки тоже быстро бегают, так что…

— Эх, жизня, — простонала я.

Резко оправила сарафан, поняла, что рубашка тоже задралась, а к ней, чтобы подобраться, надо сарафан поднимать. А не оправишь рубашку, неудобно как-то.

Я оглянулась — стояли мы на опушке леса, прямо у дороги, что вела с пригорка, на котором стояли, прямо в лесок дремучий. И никого вокруг — я, волк, пустая дорога.

— Слушай, Серый волк, отвернись, пожалуйста, — попросила я.

— В лес пойду, в засаде буду, — величественно сообщил серый и гордо удалился.

И этот сбежал, короче. Ничего удивительного, что тут всех Бабок Ежек повывели. Эх.

Когда волк скрылся за деревьями, я торопливо спиной к лесу встала, подняла подол сарафана, начала рубашку поправлять…

— Гой еси, красна девица!

Низкий колоритный баритон заставил вздрогнуть! Медленно поднимаю голову и вижу — богатырь былинный, под ним конь богатырский! Оба с интересом мне под юбку заглядывают, на лицо и не смотрят! Нервно одернула подол. Что конь, что богатырь — разом и тяжело вздохнули. И ладно богатырь, не удивительно без жены, а конь с какой стати?!

— И тебе не хворать, богатырь русский! — бодрым фальцетом ответила я на приветствие, чувствуя, что стою вся красная.

Вой перестал смотреть на ноги, на лицо взгляд перевел, да нахмурился.

— Ведьма? — вопросил богатырь мрачно.

— Рита, — представилась я, делая неуклюжий реверанс.

— Правду бает, — вставил конь.

Богатырь губы поджал, но снова спросил:

— Баба Яга?!

— Сам ты «баба», — обиделась я, — девушка я еще молодая, внуков не имею.

— Правду бает, — снова вставил конь.

Конь вообще был странный. Нет, внешне похож на Бурку из мульта про Илью Муромца — статный такой, гнедой, упитанный, и грива и хвост вьются локонами, но морда — ехидная. А богатырь классический — русая кудрявая борода, синий взгляд немигающий, косая сажень в плечах, торс мощный в кольчугу упакованный, шлем островерхий, штаны бежевый хаки… Присмотрелась, никакой не хаки, просто в грязных пятнах. Мда.

— А молви мне, девица красная, чего в лесных урочищах заповедных одна совсем? Где дом, да отец-батюшка твой? — густым басом вопросил богатырь.

— Ммм, — я огляделась, словно в надежде и дом узреть, и отца-батюшку и хату родную, не увидела. Пришлось врать: — Попаданка я, добрый молодец, злым колдуном в леса ваши перенесенная, да оставленная туточки на погибель неминучую, — даже вздохнула горестно.

И что из всей этой печальной истории заинтересовала бандюгу богатырского?!

— Одна, значит, — недобро протянул он.

— Совсем одна, — так почти угрожающе коняка добавила.

И оба снова на подол моего сарафана уставились.

— Мама, — потрясенно прошептала я, осознавая опасность.

Глаза суровые богатырские в мои перепуганные посмотрели, и вновь был задан вопрос:

— Девица, значит?

Я не ответила, в ужасе глядя на пошлую ухмылку коня богатырского! А вот сам богатырь, ногу через круп ездового перекинул, да и спрыгнул. Земля содрогнулась! Мелькнула запоздалая мысль «Бежать!», но по ходу поздно пить Боржоми.

— Эм, батенька, а чего это вы делать изволите? — дрожащим голоском поинтересовалась я.

— Жениться, — разминая плечи, поведал о своих планах богатырь русский.

У меня глаз дернулся и на нервной почве оно само выдалось:

— Догнал Иван Царевич Василису Прекрасную и давай на ней жениться…

— А то, — подтвердил богатырь, снимая кольчугу и шлем.

Заблестели под солнцем кудри богатырские… век не мытые явно, от того и столь обильный жирный блеск! А богатырь ко мне шагнул, окутывая густым чесночным духом. Я позеленела. На этом мое терпение закончилось.

— Так, все, стоять, морда бородатая! — заорала перепуганная ведьма, то есть я. — Ты баню когда последний раз видел вообще?!

К счастью от леса ветерок повеял, так что зеленеть я перестала и даже вдохнуть смогла нормально. А богатырь призадумался, крепко так.

— Марш мыться! — приказала я. — И волосы вымой, и штаны, и вообще все! От тебя ж, наверное, не только вся лесная нечисть разбегается, но и девушки тоже, причем все!

И тут я увидела как ошарашенное выражение на морде бородатой, сменяются выражением грустным и богатырь печально сказал:

— Только одна…

— Все, — сдал начальство конь.

Так как ветерок дуть перестал, я позеленела снова, зажала нос руками и невежливо попросила:

— Слушай, богатырь, иди, помойся!

— Гм, — произнесло бородатое издевательство над моей обонятельной системой, — чай кикимора ты? Вон, зеленеть начала.

— Иди, помойся! — я гневно ногой топнула.

И что-то изменилось — насупился обескураженный богатырь, иначе посмотрел на меня конь, переглянулись оба.

— Здесь жди, — скомандовал богатырь, возвращаясь к коню, и единым махом на него взлетая.

— Вот прямо тут? — я руками развела, указывая, что лес как бы кругом.

Вой подумал, да выдал:

— Все равно найду, из-под земли достану!

И красиво поскакал в закат… Ну не в закат, но вид был именно такой.

А я осмотрелась и поняла, что осталась я стоять рядом с лесом, практически в чистом поле, в неизвестном мире, и совсем одна!

— Эй, есть здесь кто-нибудь? — крикнула, обращаясь к лесу.

Из-за кустов, деревьев, стволов поваленных повыглянула нечисть лесная! Тут были все — и конь монструозный, и волк, и лиса, и избушка на курьих ножках и даже гусь.

— Ой, вы тут все что ли? — не поверила я.

— Все, — гусь вперевалку ко мне направился, — прав был Демон, что мы прошлую Бабу Ягу сами прозевали, так что тебя решили беречь, вот мы и тут… все.