Сперва я, признаться, опешила. Все-таки раньше мой довольно сдержанный муж всегда контролировал эмоции. По крайней мере, старался. А тут… Мало того что накинулся, будто голодающий на мясное рагу, так еще и с клыками.
А клыки-то только с виду такие большие да острые. А так… Совсем не мешают. Я зажмурилась, прислушиваясь к обрушившимся на меня ощущениям. Мм… Приятно!
Властелин резко прервал поцелуй и отстранился. Я разочарованно закопошилась в его руках.
– Не на тебя, – хрипло выдохнул он и поставил меня на пол.
Ощутив твердую поверхность под ногами, я почувствовала себя увереннее. Кажется, на сегодня мы закончили. Жаль, конечно, но так оно даже лучше. Как бы мне ни хотелось намертво вцепиться в этого властелина и в ближайшую сотню лет никуда его не отпускать, не следует забывать, что сейчас не время. Влас на горизонте маячит. Завтра (то есть уже сегодня) вставать рано и вообще…
Мысленные самоуговоры помогли призвать себя к порядку и восстановить дыхание. А заодно и некое подобие спокойствия. Надо сказать, очень шаткое ввиду присутствия поблизости одной клыкастой персоны.
Но, как выяснилось, расслабилась я рановато. Глаза мужа окончательно приобрели алый цвет. Дыхание его участилось, а на шее бешено запульсировала жилка.
Я и рыпнуться не успела, как ворот рубахи затрещал в потемневших пальцах властелина. Вот же леший! Так никакой одежды не напасешься! Но, несмотря на волну негодования, по плечам разбежались предательские мурашки. Алекс рывком потянул разорванную рубаху вниз – ровно настолько, чтобы освободить изуродованное плечо.
– Но однажды Данута окажется в моих руках… – угрожающе предрек мой муж.
Перед глазами живо всплыла давешняя сцена с эльфом, на свою беду вздумавшим похитить Любу. Я невольно поежилась. Не позавидуешь мерзавке!
Когтистый палец скользнул по коже и осторожно обвел очертания клейма. С моих губ слетел удивленный возглас. Боги, что он делает? Вот уж не знаю, какие мысли бродили в седой голове моего благоверного, но в следующий миг я почувствовала, как место когтя занял язык. Шероховатый и чуть удлиненный. Который, впрочем, буквально на глазах принимал нормальные очертания.
Потом исчезли когти, а вслед за ними стала постепенно растворяться чешуя. Даже алый блеск в глазах померк, уступив место привычному серому цвету. Лишь клыки остались прежними.
Алекс наконец оставил в покое мое многострадальное плечо и снова накрыл губы поцелуем. Теплым, доверчивым, нежным. Я не без интереса поймала себя на том, что отвечаю, крепко прижимаясь к сильному телу и запутавшись пальцами в жестких серых прядях.
– Доверься мне, – едва различимо шевельнул губами муж, прервав на мгновение свою ведьмоугодную деятельность, и подхватил меня на руки.
Я прильнула щекой к его плечу и, не сдержавшись, дотронулась до вызывающе торчащего клыка. Пожалуй, будь на его месте кто-то другой, я бы как минимум испугалась, а так…
– Давным-давно, клыкастый мой!
Из глубины серебристых глаз снова выглянули алые искры.
– Ты знаешь… клыки у властелинов появляются не только в моменты ярости, но и… кхм… в более интимных ситуациях.
А за окном уже наступал рассвет.
Самое удивительное, что выспаться все же удалось.
Блаженно потянувшись, я нехотя разлепила глаза. В комнате было светло. Сквозь искусно разрисованное морозными узорами окно проникали солнечные лучи и щедро золотили все, до чего только могли дотянуться.
– Алекс просил передать, чтобы ты собиралась. – Лап запрыгнул на кровать, неспешно прошествовал вверх по одеялу и вольготно растянулся на примятой подушке. – Выезжаем после обеда.
Настроение было преотличнейшее. Хотелось кружиться по комнате и мурлыкать себе под нос какой-нибудь незатейливый мотивчик. И совершенно не хотелось никуда тащиться через заснеженный лес. Но деваться было некуда.
– И куда на этот раз мы направляемся? – решила просветиться я, видя, что никто другой информировать хранительницу не торопится.
– В гильдию.
Я так и села.
– Куда-а?!
Лап раздраженно вздыбил шерсть:
– Куда слышала. – И, обозрев выражение хронического непонимания на моем лице, добавил: – Что тебя так удивляет? Между прочим, Влас – это тебе не ардрадская парочка. Такой противник куда опаснее. Вот Измир и решил заручиться поддержкой остальных магов. И передал через Алекса письмо к Совету двенадцати.
Вот даже как.
– Что же он сам к ним не отправился? – Этот вопрос мне показался вполне оправданным. – До Акриса ведь рукой подать.
Старый интриган решил выехать на нас. Небось втихаря надеется, что Алекса посетит ностальгия по былым временам и он решит снова податься в маги. Интересно, это вообще возможно?
– Магистр еще на рассвете телепортировался в Старый лес, Фабиэля расколдовывать.
Хорошее настроение чуть померкло. На душе стало тревожно. Слишком уж быстро развиваются события. Если так будет продолжаться, то встреча с Власом не просто не за горами, а за ближайшим поворотом поджидает нашу компанию.
– Да эти маги нас даже слушать не захотят! – нервно воскликнула я и наконец заставила себя выбраться из-под одеяла. – Сам знаешь, как они относятся к властелинам.
Кот махнул лапой в ответ на мое беспокойство.
– Еще как захотят! Стараниями господина директора наш властелин по сей день формально является одним из магов. Кстати, ты знала, что твой супруг когда-то входил в число тех самых двенадцати? Да что там входил, до сих пор входит!
О боги! Кого вы послали на мою бедную голову? Что-то многовато тайн у этого властелина. Только успевай разгадывать.
Покончив с утренним туалетом, я принялась торопливо запихивать в сумку те немногочисленные пожитки, которые накануне вечером успела из нее достать. Но и это много времени не заняло. Нищему собраться – только подпоясаться.
И тут мою буйную головушку посетил один весьма любопытный вопрос. Покрутив его мысленно и так и эдак, я удивилась про себя столь позднему его появлению и осторожно скосила глаз на возлежащего на подушке кота. Ничего не подозревающий Лапус умиротворенно мурчал и явно намеревался вот-вот задремать.
Погоди ж ты у меня, рыжий прохвост! С небывалой для себя прытью я метнулась в сторону кровати и сцапала безмятежно мурчащего кота за упитанные бока. Тот недоуменно мявкнул и уставился на вконец сбрендившую хозяйку огромными желтыми глазищами. Но отпустить какую-нибудь колкость на тему более чем странного поведения не успел.
Я водрузила кота на стол, а сама опустилась прямо на пол, так чтобы оказаться с ним лицом к морде.
– Скажи-ка мне, дорогой друг, долго ты у леди Ариадны жил? – Уверенности в голосе явно недостает, но отступать я не намерена.
Кошак округлил глаза еще больше и принялся нервно бить хвостом по сторонам.
– Твоя бабка меня еще месячным котенком приютила, – наконец проговорил он. – Восемнадцатый год пошел. Для обычного кота это очень долго, а вот для ведьминого… сама понимаешь. Все зависит от желания хозяйки.
По моим нехитрым подсчетам, все совпадает.
– Стало быть, ты успел немало узнать о своей благодетельнице. И о ее внучке, ведь правда? – Под моим пристальным взглядом кот забеспокоился еще больше.
Да и саму пробрало, если честно. Перед глазами заплясали красные круги, в висках запульсировала боль, которая с каждым мгновением все нарастала. Пришлось вцепиться в край стола, чтобы не упасть. Это еще что за новости!
– Кто мои родители? – из последних сил просипела я, испугавшись, что если промедлю еще хоть миг, неожиданно возникший вопрос снова выветрится из головы. – Ты же знаешь, правда?
Голова болела так, что хотелось заорать в голос. Пальцы, конвульсивно сжимавшие столешницу, онемели и начали легонько покалывать, то ли от перенапряжения, то ли по вине бурлившей внутри силы.
Лап зашипел, распушился в рыжий комок шерсти и стал пятиться к противоположному краю стола. Желтые глазюки перепуганно сверкали.
– Попытаешься удрать – огребешь фаерболом между глаз, – подозрительно спокойно проинформировала я кота относительно дальнейших перспектив его рыжего существования. Голос был словно чужой.
В том, что силенок на колдовство хватит, сомнений почему-то не возникало. И правильно, у таких чокнутых, как я, сил обычно много.
Уж не знаю, что его впечатлило больше – голос, который звучал, как из бочки, или смысл сказанного, – но кот послушно замер и новых попыток к бегству не предпринимал.
– Про отца я не знаю, – медленно, будто специально растягивая время, заговорил Лапус.
Я утвердительно кивнула, подспудно чувствуя, что он говорит правду.
Из носа побежала теплая струйка.
– А мать твоя была ведьмой, как и бабка, – не замечая моего плачевного состояния, продолжал кот.
В общем-то неудивительно, кем же ей еще быть? Остается только догадываться, в кого же я такая бесталанная уродилась. При такой-то родословной.
