Но в игру вновь вступила старая змея. Недаром она была дочерью леди Мириам, а от той выло все Западное кладбище и даже некоторые соседние.
– Уважаемый господин Дальварис, а не злоупотребляете ли вы служебными полномочиями, используя их в личных интересах?
– Леди Шаррини, вам стоило бы задать себе тот же вопрос, – почти неслышно шепнул Иней, цепко глядя в зеленые глаза своей оппонентки.
– Боюсь, что наши с вами… действия носят разный характер, – не разжимая губ, улыбнулась женщина, так как всерьез опасалась, что сейчас сможет удержаться в рамках этикета и не обнажить клыков. Искушение было сильным.
– А я боюсь, что вы несколько не понимаете последствий своих действий, – вскинул подбородок мужчина. – А особенно того, что они мешают… мне.
– Вот! – повела ладонью старая леди. – И вновь мы возвращаемся к исходному. К тому, что на плаху своих амбиций вы положили очень много.
«Непозволительно много» так и не прозвучало, но было услышано.
– Госпожа Шаррини, не вам судить о мере допустимого, – нахмурился Инейран и скрестил руки на груди. – Возможно, теперь вы все же изволите вернуться к непосредственной теме нашей беседы? Я бы охотно подискутировал и на такие отвлеченно-философские, что вы только что подняли… но, боюсь, что в данный момент несколько ограничен во времени.
Укол достиг цели, и старуха чуть заметно сжала губы, что выдавало почти крайнее раздражение. Самоуверенный мальчишка ее почти что бесил. А надо отметить, что этого удостаивались далеко не все существа, которых встречала на своем пути зеленоглазая нага. Скорее это она сама многих бесила.
– Мы вас слушаем.
– Я уже говорил, но могу и повторить. Я, Инейран Дальварис, желаю вернуть то, что принадлежит мне по праву! А Лалидари, согласно Закону, все еще в моей власти. Причем задокументированно.
– От меня сбежала собственность, и я просто обязан ее вернуть, а все, кто меня окружает, должны старательно помогать? – с издевкой спросила Шаррини, все же позволяя себе отступление от правил приличия. – Договор о «купле-продаже» девочки, как понимаю, у вас тоже с собой?
– Разумеется, – надменно дернул бровью мужчина и нетерпеливо сказал: – Леди, может, вы все же прекратите усложнять дело как мне, так и своим коллегам? Ввиду ваших же отсылок к злоупотреблению полномочиями это смотрится как минимум некрасиво. А еще, уважаемая… меня почему-то преследует ощущение, что вы тянете время. Вопрос, почему?
По тому, как на миг дрогнула бабушка Гаррини, рыжий парфюмер понял, что попал в точку, и напрягся еще больше.
Он не обольщался по поводу леди Шаррини. Это старая, опытная и очень верткая интриганка. И будет хорошо, если Иней выйдет из этой схватки хотя бы при своем (то есть с Лалидари).
Вдруг по залу пронесся порыв свежего ветра, в котором, невыносимо сверкая, парили золотые искры. Облетев по кругу присутствующих, искры замерли, и спустя миг напротив Инейрана соткалась полупрозрачная женская фигура. Лица было не разглядеть, но это и не требовалось. Сила богов была настолько своеобразна, что ее различали безошибочно, а потому все до единого присутствующие наги низко поклонились:
– Богиня Земляна.
– Здравствуйте, дети мои, – мягко прошелестел по залу голос потусторонней сущности. Потом она развернулась ко все еще согнутому в поклоне Инею и распалась на искры, чтобы вновь стать цельной около рыжеволосого. – Инейран Дальварис… встань.
– Как прикажет великая леди, – проговорил парфюмер и выпрямился, рискнув посмотреть богине в лицо. Разумеется, ничего не увидел, так как искры не стояли на месте, а постоянно дрожали и перетекали, не позволяя уловить черты.
– Я явилась сообщить совету старейшин нагов и тебе как илудару, что Лалидари больше не попадает под действие Закона.
– Вы лично пришли только за этим? – позволил себе усомниться Дальварис.
– Эта девочка теперь – одна из моих слуг, – спокойно ответила Земляна.
– То есть проблема энергетического баланса отпала, – правильно все понял Иней.
– Верно, – почти пропела божественная сущность и закончила за мужчину: – А свои права в физическом плане вы уже осуществили, притом, как подтвердила «звезда», в нужном для вашего славного народа виде. Потому я считаю, что конфликт на этом исчерпан.
Сразу после этого аватара опять распалась, и искорки пропали, не долетев до пола.
– Надеюсь, на этом все? – издевательски-вежливо проговорила Шаррини. – Больше у вас нет претензий?
– Нет, – с некоторым усилием проговорил парфюмер, стараясь не допустить отражения истинных эмоций на лице или в голосе.
– Вот и чудесно, – почти что светилась от самодовольства старая нага. – На всякий случай хотела бы дать вам небольшой совет.
– Не нуждаюсь, – резко бросил Иней и, порывисто развернувшись, направился к дверям.
– И все же, – настиг его настойчивый голос. – Надеюсь, вы поняли, что больше не имеете никаких прав на Лалидари. Искать встреч с ней вам тоже крайне не рекомендуется: это будет сочтено преследованием, а такое уголовно наказуемо.
Ответом был лишь грохот захлопнувшейся двери. Он все понял. Но не принял. Этот раунд закончился ничьей. Инейрана не смогли прижать и загнать в угол из-за неправильного выполнения ритуала, но и рыжий парфюмер не получил того, что так страстно желал. Более того, ему не советовали даже дергаться в ту сторону.
Разумеется, Иней не собирался послушно выполнить требование Шаррини. Оставалось только придумать, как обойти запрет.
Капище богини Земляны
Утро.
Есть такая поговорка, что утро всегда доброе, и оно вовсе не виновато в том, что ты не выспался.
Когда меня потормошили за плечо и что-то поведали на тему грядущих свершений, я лишь пробормотала: «Да, конечно». И зарылась носом в одеяло, не планируя радовать мир своей пробудившейся персоной прямо сейчас.
– Лалидари, если ты немедленно не встанешь… – зловеще раздалось над головой.
– То что? – Я заинтересовалась настолько, что подняла голову и сквозь тонкую завесу упавших на лицо спутанных прядей волос взглянула на полностью одетого (и даже с сумкой через плечо) феникса.
– Искупаю в холодном источнике, – мрачно сказал Нурикеш, скрестив руки на груди. – Тут недалеко подземная речка есть, и поверь, температура в ней на редкость бодрящая.
С другой стороны моего импровизированного ложа раздался длинный вздох и сонный голос:
– Говорите потише, а?
Я села и заинтересованно уставилась на свернувшуюся клубочком брауни, которая была закутана в одеяло так, что виднелись лишь золотистые кудряшки. Вот за одну из них я легонько и дернула.
– А что ты делаешь тут?
– Ну что за беспредел?! – Девочка села и схватилась за волосы, осуждающе глядя на меня, а потом ворчливым тоном ответила на вопрос: – А тут… было два варианта постелей. Твоя или этого неадеквата. Сама понимаешь, выбор даже не стоял. Хотя ты, зараза, во сне пинаешься, да еще и прохладная. Змейка все же, хоть и наполовину. А кровь не водица.
– Зато феникс – дитя огня, он точно горяченький, – не удержалась от намека, а потом и подколки я. – В следующий раз будешь умнее!
– Боюсь представить, что со мной будет, если учитывать то, как твой «горяченький» относится к моему роду-племени, – фыркнула Мышка и со вздохом потянулась.
– Девушки, времени у нас, конечно, много, но тут нам делать нечего, – деловым тоном начал Айнир, встряхнув головой, отчего убранные в высокий хвост волосы соскользнули с плеча на спину. – Потому предлагаю позавтракать и выдвигаться в путь. Тем более на поверхности сейчас глубокая ночь, то есть пока вы соберетесь, уже будет светать, что нам только на руку.
– Ага, – вяло кивнула я и, с интересом оглядев красавца-мужчину, спросила: – Слушай, а ты теперь в попугая не будешь оборачиваться, что ли? А то я постоянно в человеческой ипостаси тебя вижу.
– Если мне очень повезет, то в попугая не буду, – пожал плечами Нурикеш и мрачно продолжил: – Хотя если учитывать, что в последнее время госпожа Фортуна явно смотрит в лицо кому-то другому… не миновать мне этого позора.
– Ну, почему же сразу позора? Из тебя получалась замечательная птичка. – Мышка выползла из постели и, тихо пискнув от того, что камень плит сильно холодил ноги, быстро начала обуваться.
– Рад, что вам понравилось, – просто-таки морозным тоном отозвался Айнир и вновь посмотрел на меня. – А в человеческом облике я потому, что сейчас имею доступ к источнику силы и пользуюсь этим по полной программе. Но, как и предсказывала богиня, из-за слабого самоконтроля сила очень быстро уходит, и как только достигнет критической отметки, я вновь обернусь во что-нибудь пернатое.
Брауни уже закончила со шнурками, выпрямилась и, не пугаясь того, что была единственному мужчине в нашей компании по колено, заявила:
– Ну к чему же это кокетство? «Во что-то пернатое»… Мы же все знаем, что ты опять станешь прелестником Кешей!
