— Про пугало?
— Неа, просто доспехи с одного дождя так не ржавеют.
— О, — сказал Ахиллес, проверив почту, — Рубашку предлагают задешево.
— Какую?
— Сalvin Klein, — сказал Ахиллес.
— Бери, хорошая.
— Данаиды в розницу торгуют. У них много еще, могу и тебе взять.
— Данаиды? — удивилась Черепаха, — Они же заполняют водой бездонную бочку?
— Заполнили.
— Бездонную?
— Ага.
— Скажи, — вкрадчиво произнесла Черепаха, — Ты здесь не видишь никакого противоречия?
Ахиллес задумался.
— Не-а.
— Ай, молодец.
— Ну, им же помогли, — сказал Ахиллес, — Работодатели.
Черепаха внезапно стала очень серьезной.
Подойдя к Ахиллесу, она молча и внимательно прочитала письмо.
— Не знаю, — сказала она, наконец, — Кельвин им помог наполнить бочку, или Клейн. Но рубашку брать не советую.
-..По ночам теперь не уснуть, — сказала Шахразада, — Зато своего добилась.
— А если бы сказок не хватило? — спросил Ахиллес.
— Ха, — сказала Шахразада, — Так я чего не сплю-то. Втянулась.
Она достала толстую пачку листов и протянула Ахиллесу и Черепахе.
- “Оглавление”, - прочитала Черепаха, — “Рассказ о Волшебных воротах”
— Этот еще писать и писать.
- “Рассказ о хитром слуге, веселом хозяине и его невестах”
— Хорошо получилось, но мало.
- “Рассказ о Будур, убивающей дэвов”
— Будет классикой.
- “Рассказ о сорока восьми островитянах”
— Закончить бы уже.
- “Рассказ о хромом лекаре и волчьей болезни”
— Моя гордость.
Ахиллес полистал книгу.
— Да, — сказал он, — Втянулась, так втянулась.
— По-моему, я открыла новый жанр.
— Угу, открыла.
— Не ту девушку назвали Пандорой.
— Хм?
— Да так. Оставь хоть что-нибудь потомкам.
Шахразада насупилась.
— Но про лекаря допиши! — поспешно добавил Ахиллес, закрывая книгу.
На обложке было красиво выведено: “1001 ночь: второй сезон”.
— Ну вот, опять, — сказала Бабочка, — Я странным образом привлекаю туристов.
— Мы не туристы, — сказал Ахиллес.
— Ладно, мифотуристы. Шляетесь из мифа в миф с фотоаппаратами.
— Мы по делу! — оскорбленно сказал Ахиллес.
— А фотоаппарат зачем?
— Для исследований.
Бабочка фыркнула.
— Ты ведь Бабочка Хаоса? — спросила Черепаха.
— Ну да.
— Машешь крылом, а где-то появляется тайфун?
— Ну да.
— А чего тебя еще не прибили? — спросил прямолинейный Ахиллес.
Бабочка расхохоталась:
— Дураков нет. Знаешь, что будет, если на меня наступить?
— Догадываюсь, — осторожно сказал Ахиллес.
— Понятия не имеешь!
Черепаха откашлялась:
— Давайте вернемся к науке.
— А что, собственно, вы намерены сделать с фотографиями?
— Провести корреляционный анализ микроколебаний крылышек и погодных флюктуаций, — оттарабанила Черепаха.
Бабочка раскрыла рот и в растерянности потянулась крылом к затылку.
Опомнившись, она резко отдернула его обратно:
— Ну вот! Из-за вас теперь ураган в Канзасе. Довольны?
— Обойдется, — отмахнулся Ахиллес, — Давай, позируй.
* * *
— А зачем тебе снимки на самом деле? — спросила Черепаха,
— Приятель попросил, — сказал Ахиллес, — Он занимается причинно-следственной связью.
— В смысле?
— Герман-Клякса уверен, — сказал Ахиллес, — Что если кто решит, будто это бабочка, следовательно, он — псих. И, глядя на эти фотографии, я его понимаю.
— Да уж, выглядит она…хаотично.
— Видела бы ты ее еще Гусеницей!
— Это ее отец? — спросил Ахиллес, опуская бинокль.
— Ага, — сказал Принц.
— Лесник? — мрачно сказал Ахиллес. — Вот этот мужик с бензопилой?
— Ага, — сказал Принц.
— И твой советник предлагает умыкнуть его дочь?
— Ага, — сказал Принц, — Но я чего-то сомневаюсь.
Ахиллес и Черепаха переглянулись.
— Это было бы очень…
— …неправильно.
— Не по-принцевски.
— И просто опасно.
— Пригласи ее на бал.
— Ну, как-то, — сказал Принц, — Она же застесняется.
— Почему?
— Она вечно чумазая, — сказал Принц, — Вся в золе. У нее и кличка из-за этого…
Он вытащил из кармана фотографию, и показал Ахиллесу.
— Вот, сам посмотри.
Ахиллес минуту изучал снимок, потом поднял серьезный взгляд на Принца.
— Парень, — сказал он, — Лучше пригласи ее на бал. И это не зола. Это камуфляж.
— А вообще, — сказал Маклауд, — Дела отлично. Бизнесом вот занялся.
— Каким?
— Кожевенные товары.
— И что, хорошо идет? — спросил Ахиллес.
— На рынке остался только я один, — довольно сказал горец.
— Как обычно, или хитростью?
— Обижаете!
— Льстим.
— Ну, ладно, есть хитрость. Я демпингую на стоимости сырья.
— Как?
Маклауд на всякий случай посмотрел по сторонам
— У меня этой шагрени, — сказал он, понизив голос, — Ну просто завались. И все задаром.
— Но Авгия нам не засчитали, — сказал Иолай с сожалением.
— А что так?
— Геракл сжульничал.
— Реку направил, — понимающе сказала Черепаха, — Ну так это военная хитрость.
— Эээ…
-“Эээ”?
— Он ее не направлял.
— А как убрали?
— Авгий сам убрал.
Ахиллес уставился на Иолая во все глаза.
— Ну, ребята, вы и звери…
— Да он сам захотел!
— Ага, — сказала Черепаха саркастически, — Конечно. Умолял.
— Да чесслово!
— Верим-верим.
— Геракл уговорил!
— Ногами били, — предположил Ахиллес, — Как Немейского Льва.
Иолай обиженно надулся:
— Да ну вас.
— Нет, ну, правда?
— Не скажу, — мстительно сказал Иолай, — Потомкам передадим. Дальним.
— Думаешь, пригодится?
Иолай фыркнул.
— И это, — важно сказал он, — И то, как дохлым львом сводить бородавки.
— Притчи, — сказала Черепаха, — Очень двусмысленны.
— Это источник мудрости.
— Если не вдумываться.
— Игры разума.
— Если своего нет.
— Так, — сказал Ахиллес.
Черепаха выжидающе посмотрела на него.
Ахиллес подумал и кратко изложил:
— Притча о лягушках в молоке. Одна взбила масло и спаслась, другая утонула.
— Утонула?
— Утонула.
— Лягушка?
— Ляг…Гм.
Ахиллес почесал в затылке.
— Притча о прутиках, которые по отдельности ломаются, а вместе — нет.
— А кто вчера веник сломал?
— Согласен, плохой пример.
— Еще?
— Притча о мальчике, который кричал “Волки”!
Черепаха вдруг подняла лапу.
— Погоди, я кое-кого позову.
* * *
Ахиллес печально смотрел куда-то в сторону.
Черепаха ехидно улыбалась.
— Ну а потом, — сказал Маугли, — Когда им надоело, я позвал стаю и мы отлично перекусили.
— Руки за голову, — сказал Ахиллес.
— Без фокусов, — предупредила Черепаха, — А теперь медленно повернись.
Зубная фея медленно повернулась.
— Ладно, ребята, — сказала она, — Вы меня поймали. Чего вам надо?
— Два вопроса, — сказал Ахиллес.
— Зачем тебе зубы?
— И откуда у тебя деньги?
Зубная фея ухмыльнулась:
— Я ж наемник. Работаю не за так.
— Тебе платят за зубы?
— И гораздо больше этой монетки. Хотя мои наниматели предпочитают, чтобы я зубы драла.
— И кто они?
* * *
— Мда-а, — протянула Черепаха, глядя вслед удаляющейся фее.
— Кто бы мог подумать.
— Зуб за зуб, можно сказать.
— Угу, — сказал Ахиллес, — Слоны ничего не забывают.
— Голодному миф никак не дивен.
Сообщив это, Мебиус протянул Ахиллесу бутерброд.
Ахиллес опасливо осмотрел его.
— Тут масло с двух сторон.
— С одной, просто она везде.
— Бутерброд Мебиуса, — сказала Черепаха, — Экономно.
— Все, что угодно, может быть Мебиуса, — сказал Мебиус.
— Дорога, — сказал Ахиллес.
— Очевидно.
— Кошка?
— Старо.
— Банк?
— У которого инвестиции переходят в кредиты под собственные CDS.
— Не понимаю.
— А этого теперь никто не понимает, — мрачно сказала Черепаха, — Но факт.
— Мифоложка, — сказал вдруг Ахиллес, ухмыляясь.
— Сам догадайся.
— Ммм…Закрученная?
— Само собой, — улыбнулся Мебиус
— Однобокая?
— Чуть-чуть.
Ахиллес задумался.
— Не понимаю, — сказал он, наконец, — Как ты перекрутишь мифоложку, чтобы конец вдобавок сошелся с началом?
