Что ж, я высказывал мнение, и никому не возбранялось его квалифицированно оспорить. В конце концов, АСП — не МАССОЛИТ из романа Булгакова, а Михаил Александрович Лубоцкий — не Михаил Александрович Берлиоз, и голова у него, похоже, на месте. Так почему бы ей не поработать? Можно было бы, к примеру, поискать какие-то доказательства высокого творческого потенциала соратников по Ассоциации (а вдруг я что-то упустил?) или неким образом подтвердить достойное качество выпущенных книг… Черта с два! В детской песочнице — совсем иная логика, иные правила поведения. Карапузам в панамках, в силу возраста, рефлексия еще недоступна. Малыш не задумается о своей правоте или неправоте. Он, потрясая пластмассовым совочком, первым делом наскочит на обидчика с визгом: «Сам такой! Сам такой! Сам такой!»
Во взрослом мире принято обсуждать аргументы, в мире ясельном — осуждать человека, который эти «неправильные» аргументы привел. Так что Михаил Александрович поспешил донести до сведения читателей, что сам автор критических статей об АСП — фигура весьма подозрительная. Что им движут «злоба и зависть», что он занимается «огульным охаиванием» и «поливает грязью» начальство, что он критикует «Единую Россию» и даже написал роман под названием «Убить президента» (возьмите на заметку, гражданин начальник!).
Читать «разоблачительные» тексты Лубоцкого тяжко. Угнетает, чаще всего, даже не их содержание, но форма. При чтении невольно вспоминается известный афоризм Самуила Маршака, который, слегка перефразируя высказывание Станиславского, замечал: «Для детей надо писать как для взрослых, только лучше». Судя по всему, создатель сказок про Уморушку извлек из этой фразы другой смысл: дескать, для взрослых надо писать, как для детей, только хуже. Лишь этим, пожалуй, и можно объяснить жуткий стиль «взрослой» публицистики детского писателя. «Разрешения на использование для насмешек изображений обложек книг и имени автора этих книг, я думаю, Лев Гурский (Роман Арбитман) у правообладателей не спрашивал…» Прочтите внимательно, задержитесь на каждом слове. Пять родительных падежей — только в первой части фразы, — это и глазами прочесть непросто, а уж выговорить вслух невозможно. Про смысл фразы уж умолчим: ясно, что в младшей ясельной группе об авторском праве не знают. Но даже карапузам конструкция «разрешение на использование для насмешек» покажется странной.
Вот еще характерный пример из арсенала Лубоцкого-публициста: «…привык раздавать направо и налево бездоказательные и лживые литературные оплеухи». Чтобы оценить блеск фразы, попробуйте вообразить «доказательные и правдивые» оплеухи. Удалось? Или вот вам другая, столь же дивная стилистическая находка: «…стать объектом общественной дискуссии и критики в средствах массовой информации. И не только похвально-поощрительной, но и критической». О-о, критическая критика — это сильно!
Подобных перлов у нашего дорогого сочинителя — пруд пруди; все перечислить невозможно. Хотя ладно, вот еще один, не удержусь. Рассказывая о вашем обозревателе, писатель докладывает: «является постоянным автором саратовской газеты «Газета Наша Версия» с ярко выраженной тематикой публикаций на политические и общественные проблемы». Как вам? «Публикация на проблемы» — это вообще перевод с какого на какой? Даже в русском канцелярском такой оборотец невозможен, а в русском литературном и подавно. «Если вы не чувствуете красоту слов русского языка, если не ощущаете ритм фраз, мелодику речи, то лучше не беритесь за перо», — советовал молодежи в своем «Живом Журнале» один детский писатель. Михаилом Лубоцким его, кстати, зовут.
Увы! Ни в ГК РФ, ни в УК РФ нет сегодня статей, подразумевающих ответственность за издевательство над родным языком. Однако среди тонн словесного мусора, рассыпанного по статьям Лубоцкого, нашлись еще и фразы (уж позвольте их тут не цитировать), которые ваш обозреватель квалифицировал как оскорбительные. Разыгравшись не на шутку, Михаил Александрович перешел границы области, где еще возможна полемика в СМИ, и вступил на территорию, охраняемую Фемидой. Поэтому, в конце концов, мне пришлось защищать свои честь и достоинство в суде.
Конечно, детская песочница и Фемида — вещи трудносовместные. А что делать? Когда хулиганит шестилетка, ему можно сурово погрозить пальцем, поставить в угол или же лишить сладкого. Но можно ли ставить в угол дееспособного шестидесятидвухлетнего гражданина с писательским билетом в кармане? И что толку грозить пальчиком человеку, который не чувствует разницы между истиной и сплетней, между фактами и фантазиями, между живыми людьми и придуманной Уморушкой? Таким образом, обращение к юстиции и требование компенсации стали неизбежностью…
Дальше — совсем коротко. Волжский районный суд со второй попытки признал, что Лубоцкий должен таки расплатиться за некоторые свои слова. А вскоре и Судебная коллегия по гражданским делам Саратовского областного суда подтвердила решение суда районного: ответчик должен платить. Сумма сравнительно скромная — 15 тысяч плюс судебные издержки, — однако вполне достаточная для того, что Михаил Александрович сделал надлежащие выводы. А для начала хотя бы понял, что период детства кое у кого опасно затянулся и, черт возьми, пора уже врослеть.
Допустим, мы его не пустим
Шестьдесят горожан, возглавляемых членом саратовского отделения «Всероссийского Родительского Собрания» В. Г. Росновским, написали письмо губернатору Павлу Ипатову, владыке Лонгину и директору цирка Ивану Кузьмину. «Подписанты» потребовали от губернатора, епископа и директора цирка лично поспособствовать отмене «богомерзких» гастролей в Саратове певца Бориса Моисеева.
Саратовщина вступила на стезю битвы с «дитем порока» не в одиночестве, но в компании, и среди этой компании не выглядит аутсайдером. В Анапе и Тюмени, во Владимире и Владивостоке, в Нижнем Тагиле и Колпино озабоченные граждане выражали возмущение, в среднем, по одному разу, а вот наш город, перевыполнив норму вдвое, ныне протестует уже вторично (в 2005 году певец приезжал на гастроли и тоже подвергался обструкции).
При этом на фоне иных «антимоисеевских» протуберанцев наша местная борьба выглядит скромно, почти цивилизованно. В Липецке, к примеру, застрельщиком акций протеста выступала тамошняя «Память», в Чите — «черносотенцы» из «Союза русского народа». В Калининграде борцы с Моисеевым из загадочной организации «Русский Кенигсберг» накануне гастролей певца побили стекла в тамошнем Доме Искусств, в Томске порезали рекламный баннер у стен Большого концертного зала, а в Екатеринбурге, как пишут СМИ, «иеромонах Флавиан провел лежачую забастовку около входа в киноконцертный зал «Космос», где состоялся концерт».
В Саратове же ничего чересчур экстремального не было и вроде бы не ожидается. Даже звонок «террориста», в 2005 году прервавшего концерт певца угрозой взрыва заложенной мины, оказался проступком нетрезвого хулигана. Да и вообще функционеры из «ВРС», которые в Саратове находятся в первых рядах сопротивления «извращенцу и развратнику», принадлежат, как считается, к числу относительно «небуйных». Ранее представители этого общественного движения отважно сражались то с программой «Дом-2», то со Святым Валентином, то с тыквоголовым Хэллоуином, то с писателем Дэном Брауном, однако шансы «ВРС» на конечную победу были призрачными (тот же Дэн Браун вряд ли знает, что в далекой России кто-то воюет с «инфернальным экстазом ненависти» в его «очередном клеветническом антихристианском опусе»). Зато в Борисе Моисееве «родителесобранцы» нашли, наконец, противника себе по силам.
Отметим еще одно важное обстоятельство. В отличие от многих других звезд шоу-бизнеса, не афиширующих свою политическую ориентацию или даже вовсе бравирующих своей аполитичностью, Борис Моисеев никогда не делал тайны из своих симпатий. В своем интервью, вывешенном на официальном интернет-сайте «Единой России», певец рассказал о том, как еще семь лет назад осознанно вступил в ряды «ЕР»: «Я нормальный человек и хороший гражданин. Я пришёл со своим разумом, может не слишком умным, это моя проблема. Но я пришёл же в эту партию, а не в другую. Так что я получил партбилет и всегда ношу его с собой, и страшно горжусь им…» Таким образом, «ВРС» в своем обращении требует запретить гастроли не просто шоумена, но единоросса с многолетним стажем.
Теперь рядовых саратовцев ждет увлекательнейшая драма идей: очень скоро активистам местного отделения «ЕР» придется сделать нелегкий выбор между «традиционными ценностями» и политической солидарностью. Как поступить? Если, например, депутаты от правящей партии выступят в поддержку однопартийца, то они рискуют быть непонятыми широкими партийными массами. Если же лидеры «ЕР» предпочтут отмолчатся и, тем более, позволят — вопреки конституционному праву на свободу передвижения — поставить заслон на пути Бориса Моисеева в Саратов, это чревато другой опасностью: девальвацией партбилета «с медведем». Если уж билет правящей партии перестанет быть «охранной грамотой», жди беды. Тут только дай слабину — и все может посыпаться непредсказуемым образом. Сегодня отменят гастроли в Саратове единоросса Моисеева, а завтра… кого еще могут не пустить в наш город? Не то что вымолвить, но и представить страшно.
