Но дорожно-транспортного происшествия, как это ни невероятно, не произошло. Блондинка докрасила губы, положила помаду на место и принялась напевать. В этот самый момент у нее в сумке затрезвонил мобильный телефон.
– Пусик, ты только не волнуйся. – Голос у доктора Цезарева дрожал. – Вполне вероятно, но, может, дорогая, я и ошибаюсь, у тебя кто-то есть!
– Сколько раз можно повторять, что с Купцовым у меня был ничего не значащий роман! С Сушковым я покончила сразу, не успев начать. А Кузнецов клюнул на нимфетку! Милый, у тебя это переходит в манию!
– Пусик, только не волнуйся! У тебя в машине кто-то есть.
– Ха! – засмеялась Венера Сергеевна и обернулась. Сзади сидел Степанцов.
– Это тихий маньяк, – продолжал ей говорить доктор Цезарев по телефону, – по истории болезни у него мания преследования блондинок с целью их последующего удушения. Но не волнуйся, дорогая, он пока еще никого не удушил.
– Вот до чего тебя довел либерализм в отношении с психами! Твоя жена станет первой жертвой!
Венера Сергеевна откинула телефон на сумку.
– Кто вы? – поинтересовалась она, не выпуская руль и продолжая мчаться на высокой скорости, на которой, Степанцов это знал наверняка, летят искры из-под колес.
– Человек, – ответил он просто, – попавший в беду. Но не псих, как думает ваш муж.
– Еще ни один псих не признал, что он псих, – глубокомысленно заявила жена психиатра.
– Если вы довезете меня до города, я сразу исчезну из вашей жизни, – пообещал ей Степанцов.
– Я думаю, душить вы меня не собираетесь. Но знайте, вряд ли мы доедем до города. Цезарев наверняка поднял на ноги всю округу. Впрочем, на психа вы действительно не похожи. Я-то знаю точно, сама живу с одним из них.
Степанцов обрадовался, что блондинка не собирается орать и звать на помощь. Кстати, этой самой помощи она тоже не собирается предлагать, что уже обидно. До долгожданного освобождения было рукой подать.
– Скоро пост ГАИ, – сказала Венера Сергеевна.
Степанцова там схватят. Он предстанет перед представителями органов в полосатой пижаме с оттопыренными коленками и рваными карманами и станет рассказывать о том, как его совершенно голого сняли с березы и он в песочнице делал подкоп. А перед этим сидел у бандитов на сосне. А еще неделю назад он женился на неизвестной девушке… Нет, доктор Цезарев прав. В жизни нормальных людей такие события не происходят. Но Василий-то знает, что он не псих. Кто же тогда виноват во всех его злоключениях? С чего все это началось? Конечно же, с нее, с Ларисы! Это она причина всех его бед. Первый раз Степанцов ощутил жгучее желание придушить женщину. Но не ту, что сидела за рулем. Она-то тут вообще ни при чем. Каково ей сейчас? Муж сообщил, что у нее в машине псих. Какая выдержка у дамы.
– Бросьте меня на посту, – смирился Степанцов, – черт со мной. Что будет, то будет.
– Раздевайтесь! – скомандовала неожиданно Венера Сергеевна.
– Зачем? – опешил Степанцов.
– Проезжаем пост! Быстро!
Инспектор ДПС остановил именно их джип. Размахивая в разные стороны своей волшебной палочкой, он не спеша подошел к вышедшей ему навстречу Венере Сергеевне и поинтересовался:
– Инспектор Добряков, что провозим незаконно?
– Что вы, инспектор, разве ж я могу везти что-то незаконное?
– Есть сигнал, – сообщал Добряков, выплевывая жвачку, – джип с вашими номерами провозит… Что там искать, в этом джипе?! – закричал он второму инспектору.
– Плохо слышно, – ответил тот, указывая на рацию, – каких-то психов!
– Ваши документы! – подтянулся сразу Добряков. И уткнулся в изучение водительских прав.
– Понимаете, – зашептала ему Венера Сергеевна, – я действительно перевожу.
– Ага! – обрадовался тот. – Придется вас задержать.
– Перевожу одного молодого человека, – она указала кивком головы на заднее сиденье. Инспектор заглянул туда и встретился с испуганными глазами Степанцова.
– Понимаете? – многозначительно поинтересовалась Венера Сергеевна.
– Нет, – честно признался Добряков.
– Молодого человека, – повторила та и добавила: – А мой муж, известный врач-психиатр, господин Цезарев, в порыве ревности дал вам сигнал… Понимаете? – Венера Сергеевна залезла в сумочку и выудила оттуда купюру. – Это вам за беспокойство. Поверьте, у мужа беспричинная ревность. – И купюра перекочевала к Добрякову.
– Ну, что там?! – крикнул второй инспектор.
– Да так, везет какого-то кобеля! – ответил ему Добряков.
– Породистый? С родословной?!
– Да нет, приблудный!
– Гав! Гав! – пришлось поддержать версию Степанцову.
– Проезжайте. – Добряков вернул документы даме. – Счастливого пути!
И машина сорвалась с места. По-другому ездить Венера Сергеевна не умела.
– Я ваш должник, – обрадовался исходу дела Степанцов.
– С вас пятихатка, – погрозила ему пальчиком блондинка. – Как разбогатеете, отдадите.
Она довезла Степанцова до подъезда. Помахала ему на прощание рукой и пожелала больше никогда не встречаться с ее мужем. Полураздетый Василий раскланялся и пламенно пообещал никогда больше не попадать в истории. Машина сорвалась с места и исчезла за поворотом.
– Бабник, – резюмировали сидящие на лавочке у подъезда сморщенные старушки. – Что ни день, к нему девки ходют!
– И ездют, и ездют!
– Скоро штабеля начнет укладывать из баб. А казался таким скромником.
– Говорят, он недавно женился.
– И туда же! Все мужики одинаковые.
Глава 6
И умудряются некоторые дважды выходить замуж!
Ольга Петровна жарила блинчики для того, чтобы найти причину заявиться к дочери на квартиру и потребовать полный отчет о ее разводе. Конечно, она могла сделать это и без блинчиков, но дочь наверняка сидит голодной. В принципе Ольга Петровна в некоторой степени была вполне довольна тем обстоятельством, что ее дочь – замужняя дама. Не какая-то там старая дева, в спину которой зловредные соседи тыкают пальцем, а законная мужняя жена. Смущало лишь то обстоятельство, что дочь выскочила за первого попавшегося, не спросив мнения матери. Но нынче вся молодежь такая, чего уж требовать от собственной дочери. Еще Ольге Петровне не нравилось то, что Лариса почему-то упорно скрывала имя своего благоверного. Было совершенно очевидно, что молодые поругались. Такое происходит на каждом шагу, если женятся без родительского благословения. В порыве гнева они решили развестись. Кстати, развестись решила Лариса, мнения же своего зятя Ольга Петровна не знала. А может, он хороший человек, любит ее дочь, глупомань разэтакую. А та выкидывает фортели. Нужно обязательно выведать у нее имя зятя и поговорить с ним. И Ольга Петровна с повышенным энтузиазмом залила тестом сковороду.
Роман тоже неплохой парень, думала Ольга Петровна, неся блинчики по улице. Высокий, стройный, зарабатывает прилично. Мать у него, безусловно, дурында, такая же, как и ее дочь, но в семье не без урода. Если Лариса разведется, Роман будет неплохим зятем. А если дочь разведется, а он откажется на ней жениться? Ведь бывали и такие случаи. Останется разведенкой, и зловредные соседи будут тыкать в дочь пальцем. У Ольги Петровны у самой в молодости всегда были варианты. Она и свидания умудрялась назначать поочередно нескольким, не попадаясь. Час с одним, парочку с другим. Ничем хорошим, следует признаться, это не закончилось. Оба в один прекрасный момент встретились и договорились на ней не жениться. Но у Ольги Петровны еще оставался третий вариант, о котором эти двое не знали. Он жил в другом городе, и она на свидания ездила к нему. Вот он-то и стал ее мужем. Как те двое кусали себе локти! Во всяком случае, Ольга Петровна сильно надеялась, что кусали.
И то, что у ее Лариски оказался один муж плюс один возлюбленный, говорит о хорошей наследственности. Мать Ольги Петровны, царство ей небесное, была еще та штучка. За ней по пять мужиков за раз ухаживали. Красавица, смуглая, черноглазая. Ольга Петровна вся в нее. Супруг Ольги Петровны был хоть и невысоким, но смуглым и черноглазым. И в кого только Лариска рыжая?
Дочь открыла ей дверь, протирая заспанные глаза. Но, услышав, что мать принесла теплых блинчиков, сразу проснулась окончательно и побежала варить кофе.
– Ну, и как у нас дела? – решила не откладывать на завтра то, что очень хотелось сделать сегодня, Ольга Петровна.
– Хорошо, – махнула рукой дочь, жуя блин, – съездила, увиделась, разводиться он не хочет.
– Молодцы! – обрадовалась мать. – Совет вам да любовь.
– Мама! – укорила ее Лариса. – Ты его даже не знаешь.
– Но ты-то его знаешь. И я тебе полностью доверяю. Моя дочь, – высокопарно заметила Ольга Петровна, – это моя дочь. И она не могла выйти замуж за разгильдяя. Ну, признайся, что он хороший человек. А с милым рай и в шалаше.
