– А сейчас к вам приходят за советами? – спрашиваю я.
– Бывает, – кивает Жора. – Вот вчера приходил один из мясных рядов. «Что мне делать, Жора? Я обидел мать, места себе не нахожу…» – «Во-первых, – говорю, – пойди и немедленно извинись. Нет такой обиды, которую бы мать не простила своему сыну. А во-вторых, перестань себя так уж сильно терзать. Смотри, Бог создавал человека целый рабочий день. Наверно, это и есть время, необходимое для создания человека. А тебя родители создавали максимум минут десять. Естественно, что ты получился немножечко недоделанным…»
– А секреты профессии перенимать ходят? – интересуюсь я.
– Стоял тут один целый день, – отвечает Жора, – смотрел, как я работаю. «Восхищаюсь, – говорит, – вашими умелыми руками. Как у вас все так ловко выходит: четыре удара – и хребет пополам. Еще четыре удара – и второй хребет пополам. У меня так не получается». «А кто вы такой?» – спрашиваю. «Массажист»… – Жора хитро подмигивает.
– А латынь вы что, действительно изучали? – пристаю я.
– Конечно, – кивает Жора, снимая свой брезентовый фартук. – Правда, не в Ватиканском университете, а, как все интеллигентные люди, в советской тюрьме. Но какое это имеет значение? Просто с моими данными в тюрьму было попасть значительно легче. Ну что ты на меня так смотришь? В пятидесятом году они меня взяли. Месяц держат, второй, а потом приходят и спрашивают: «Ну что, придумал наконец, за что ты у нас сидишь?» – «А что тут придумывать, – отвечаю, – за то, что у вас батя мой сидит уже восемь лет как албанский шпион». – «Так-то оно так, – говорят, – только это нам не подходит. Товарищ Сталин сказал, что сын за отца не отвечает». – «Ну это, – говорю, – он, наверное, про своего сына сказал». Тут они как обрадовались! «Так это же, – говорят, – совершенно другое дело». И вкатали мне сколько могли за оскорбление товарища Сталина… В общем, что теперь вспоминать! Сейчас все мои прокуроры и следователи уже давно пенсионеры, приходят ко мне за рыбой, и я им продаю, только толстолобика не рекомендую. Зачем? Если у людей и без того такие непробиваемые лбы, то куда им еще и толстолобик?
Быстро темнеет, мы с Жорой выходим с Привоза на Большую Арнаутскую улицу.
– Да, – говорю я ему, – жаль, что у вас все так нехорошо получилось. Вам бы в молодости учиться, а потом выступать на эстраде.
– Так я на Привозе выступаю уже сорок лет, – философски отвечает Жора. – Можно подумать, сильно большая разница. Особенно сейчас, когда все наши великие юмористы разъехались кто куда, и теперь, чтобы попасть на их концерт, нужно платить бешеные деньги, – так люди приходят ко мне и всего за несколько гривен имеют и свежую рыбу, и почти что свежую шутку. Ты мне другое скажи, – вдруг останавливается он, – придут когда-нибудь времена, чтобы мы жили по-человечески?
Я пожимаю плечами.
– А я вот верю. – И Жорины глаза опять загораются дурашливо-пророческим блеском. – У нас же такие люди! Вон в газете написано: «Девять месяцев донецкие шахтеры не получают зарплаты. И только теперь, на десятый месяц, они начали голодовку». А до этого что они ели, спрашивается? Да с такими людьми!.. Я тебе так скажу: чтобы в нашей стране настала хорошая жизнь, нужны две вещи – чтобы народ наконец начал работать, а правительство наконец перестало!
И, попрощавшись со мной, он уходит к своей семье.
На Большую Арнаутскую улицу опускается неописуемая майская ночь. Падают звезды. И глядя на них, я оптимистически думаю, что, сколько бы их ни упало или ни закатилось куда-нибудь за горизонт, на нашем одесском небе их всегда останется более чем достаточно.
Полиглот
Я владею пятью языками,
Но держу языки за зубами.
* * *
Чтобы летом было им не жарко
И зимою чтобы – нормалек,
Мне для денег ничего не жалко —
Вот, купил им новый кошелек.
* * *
Мы все равны перед законом,
Который был открыт Ньютоном.
* * *
Эх, стежки-дорожки,
Прыжки, перебежки —
На группу поддержки
Три группы подножки.
Скупой рыцарь
Для Сеньки деньги – что ты! —
Предмет особой страсти:
Он каждую банкноту
Закатывает в пластик.
Подставь другую…
О смиренных короткий мой стих:
По щекам их узнаете их.
Национальная идея —
Несть эллина, несть иудея.
Возможно, эллина и несть,
А иудей – и там, и здесь.
* * *
Я уважением к врагу
Проникся в дружеском кругу.
Красна девица
Студентка. Родом из села.
Звонкоголоса. Весела.
Русоволоса. Белозуба.
На коромысле кейс и туба.
Мисс «Бюст»
У этой «Мисс»
Такая грудь,
Что к сердцу мисс
Не близок путь.
* * *
(Из афоризмов Ким Чен Ира)
Часы
Часы я на ногу надел
Не потому, что псих,
А чтобы не смотрели те,
Кто не платил за них.
* * *
Не отвернусь от нищего – как другу
Всегда пожму протянутую руку.
Без рифмы
Мы с Тамарой ходим парой,
Мы с Тамарой – понятые.
А из нашего окна
С видом на море
Оно —
В нашей камере
Окно.
Наблюдение
Чем веселее продавец,
Тем тяжелее недовес.
Славянофильский вопрос
Войдет ли в горящую избу
Рахиль Исааковна Гинзбург?
Тост
Когда б ни состоялся вынос —
За то, чтоб мы вас, а не вы нас!
Загадка
На углу стоит девица —
И товар, и продавщица.
Историйка
Старый-старый генерал
Молодого разыграл:
Тихо ядерную кнопку
Подложил ему под попку.
Тут историйке конец,
Кто остался – молодец.
Дезинфекция в посольстве
Ночью кто-то средством «Зорро»
Окропил ползданьица…
Тараканы сгинут скоро,
А «жучки» останутся.
Портрет
Красна девица, ой красна:
Глаз – отказ и глаз – согласна.
* * *
В крови не обнаружив допинг,
Герою засчитали подвиг.
О глобальном потеплении
Видимо, евреи
Целый мир нагрели.
* * *
Я, признаюсь, с трудом
Занимаюсь трудом.
Но с большою любовью
Занимаюсь любовью.
Из цикла «Времена года»
Осень. Дождик по темени.
Мне бы зонтик. От времени.
* * *
Пошла горячая вода!
Зашла на цыпочках и с тыла
Мне очи дланями прикрыла…
«Уж не Горячая ли?» – «Да…»
А через день она остыла,
Потом исчезла навсегда.
* * *
Свой путь земной, мозоли натирая,
Я прохожу, голодный и нагой,
Так безгреховно, что ворота рая —
Привет, ребята! – отворю ногой.
После вчерашнего
Печаль моя светла с утра,
Как пива светлые сорта.
* * *
* * *
В моем дому паукообразное живет.
Снимает верхний угол
За то, что мух жует.
Двоится
У меня есть шесть кумиров —
Пушкин, Тютчев и Немирофф.
Утро
Утро. Помните, у Гейне:
«Утро. Истина в портвейне…»
Или помните, у Гете:
«Утро. Что же вы не пьете?..»
Пьянство молодеет
Мальчик – носик аленький —
Маму огорошил.
Он хотя и маленький,
А уже хороший.
Найдена картина
Вот измена так измена,
Не сгущаю краски я:
И на Рубенса коленах
Сиживала Саския.
Из японской поэзии
Мне редактор хокку
Сократил на строку.
Абстракционизм
«Адам и Ева»
(Мужчина слева).
Трактовка
«Донна дома?» – в коридор
Не с букетом – с туей
Входит как-то Командор
Собственной статУей.
Убивает Дон-Гуана
Каменной рукой…
Просто ждать умела Анна,
Как никто другой.
Статист
Не полагаются ли мне
Правительственны льготы
За съемку в фильме о войне
В мои младые годы?
Нетрадиционная поэзия
Поэт-целитель – он глаголом
Сжигает жир на теле голом.
* * *
Нагая купальщица кролем
Плывет то вперед, то назад:
Прикроем, читатель, прикроем —
То влево, то вправо – глаза…
Сюрреализм
Искусство для
искусства, бля.
Агрессивная лирика
Тот хам, наверное, и гад,
Кто снегу первому не рад.
Искусствоведение
