Конечно, я повел экономию не потому, что такой умный. Посмотрел свои записи 05-го года и обнаружил: большие начальники уже тогда закидывали удочку: введем, мол, социальную норму потребления электроэнергии, а что выше — по особому тарифу, и я тогда успел испугаться, что насидимся впотьмах. Хотел достать лампы 1–2 ватта, а чтобы лучше видеть, станем закапывать в глаза резерпин. Народные умельцы изобрели бы локальную подсветку, а ужинать можно и в темноте — мимо рта не пронесешь. К черту холодильники с чудовищными агрегатами, а консерванты выдержат. Разогревать еду можно водой из горячего крана, налитой в грелки. Купил фонарик — рычажок жмешь, и светит без батарей.
Стало быть, как в кино — почтальон звонит дважды. Не забылась та симпатичная идея.
В год 70-летия города на улицах в центре стали ставить похожие размером на бочки огромные светильники — по пять на один столб. Приходится всем нам жить, позируя. Разгар осени, дни темные и короткие. Загорается уличное освещение — светлынь. Гораздо светлее, чем днем. Спать с таким светом невозможно, для нормального сна нужна темнота, чтобы вырабатывался для здоровья глаз меланин.
Белые ночи прошли. «Пишу, читаю без лампады», — помнятся пушкинские строки. Возможно, поэт был бы благодарен нашему мэру. Зачем лампады, когда 15 фонарей светят в окно, да еще иллюминация стоящего напротив кинотеатра. Столько света, что дуреешь.
Эдуард Лимонов в одной книге описал, как сидел в тюрьме за свои необольшевистские взгляды. В камере не выключают лампочку всю ночь. Так положено. Это доставляло писателю дополнительные страдания. Так то в тюрьме, а я на воле. Без суда и следствия подвергаюсь световой пытке. Теперь еще ярче стало. Ну и что дальше? Протираю электроды привезенного Петровым аппарата, буду ясновидением заниматься. Взбиваю подушку. Усну двойным аналитическо-паралитическим сном, все увижу, как наяву.
Первым делом во сне появляется в квартире тетенька из Энергосбыта: мол, ах, у вас в квартире ночью как днем, и это вам досталось бесплатно? А бесплатный сыр бывает только в мышеловке. И выписывает счет: оплатите голову сыра. Пять килограммов. Голландского, но по тарифу французского. Переворачиваюсь на другой бок и нахожу себя в теплой пещере с идеальной темнотой, где живут особые твари, без органов зрения. Невостребованные глаза у них атрофировались.
А что бывает, когда месяц за месяцем живешь без темноты? Вопрос стоит, но нет ответа. И тревожно на душе, как перед аварией на Саяно-Шушенской ГЭС. Как побег щенка из Шаушенка по Фен-шую.
Я поворачиваюсь на другой бок и вижу Чубайса. Он рекламирует алкогольный энергетик в алюминиевых банках. Кажется, «Вспышка»! Пропадает изображение и звук. Я, словно знаменитый укротитель львов Запашный, получил травму рук. Где? В рукопашной схватке со львами? Нет. Зеркало упало в ванной комнате, осколками порезался.
Наверное, кампания экономии электрической энергии докатилась и до Магадана. К счастью, мой сын, хоть молодой, но бывалый человек, предусмотрел такую ситуацию, и генератор снов действует не только от сети, но и от батареек.
Работает прибор, я вижу свою первую любовь, уж не умерла ли Леночка-старушка? Ласково называет меня городским сумасшедшим. В поле зрения рваные полосы, пятна — так называемый киношниками «снег» — что-то в конструкции разлаживается. И причина не является загадкой. Я ведь уже упоминал, что в основе работы прибора — не только нанотехнологии, но и дай-дай-колдовство. Такое бывает и есть не только в Латинской Америке, но и в моей горячо любимой России, на Севере, среди шаманов. Колдуй баба, колдуй дед, колдуй серенький медведь. Колдуют, горит огонек в плошке с нерпичьим жиром. Жив курилка! Словно свет без источника света — мерцание не включенной энергосберегающей лампы. Два года она вспыхивает, не включенная. Словно утоление жажды без воды.
Пораскинув серым веществом, я понял в щедро залитой уличными фонарями глазоедной комнате, что обещанной премии за экономию энергии мне не видать как собственных ушей. Что ж, на другом отыграться. Беру у жены тени для век и мажу веки сплошняком. Не очень помогает. У меня мешки под глазами. Коты в мешках. Они затеяли бег в мешках. Одно на другое проецируется. Трехэтажный поэтический образ. Черт ногу сломит.
Пальцы в розетку, пропускаю через себя ток, изнутри через кожу возникает разноцветное свечение. А вот лак для ногтей не пропускает света. Покрываю веки лаком. Закрываю глаза — темно. Совсем уж задремал, а тут очки упали на зубные протезы. Не разбились, к счастью, и звук был такой, как у феи Драже из балета «Щелкунчик».
Неведомая сила опрокидывает и поднимает к потолку, ногами ввысь. Нечаянно становлюсь антиподом.
А кто нам мешает — и Петрову, и мне — погрузиться в анабиоз не на месяц, а сразу на год? Деньги переводить на счет, а потом купить билеты до Буэнос-Айреса? Аргентинский сын кожей чуял скорую беду и не ошибся: спустя несколько месяцев после уезда папани лишился молодой жены вследствие роковой болезни, не оставляющей человека в покое ни в одной географической точке. Почернел от горя.
Нашел сочувствие и помощь в неведомой стране.
Нередко обстоятельства жизни других, совершенно незнакомых людей что-то меняют в нас коренным образом. Вот, к примеру, вор упал с 18 этажа. В Интернете было сообщение. Разбился бедолага в лепешку. Вещи, сворованные им, лежали рядом, пока их не перекрали добропорядочные граждане. Как раз совпало: эпидемия гриппа, все ходили в масках, что придало коллективной смелости. Этот пример я привел как доказательство от противного. Смерть молодой женщины всколыхнула и просветлила сердца набожных аргентинцев. Молодому вдовцу помогли с работой, и он, благодаря добрососедской помощи, займу под честное слово стал строить собственный дом. Смерть молодой русской женщины убедила людей проявить наилучшие качества: Господь все видит и посылает испытания не зря. Кстати, имя молодого человека говорящее — Богдан!
Впрочем, у Петрова нашлось уточняющее объяснение, он уже говорил по приезде, что за умершую супругу оставшемуся в живых аргентинское государство выплачивает пенсию. Бедной россиянке не суждено было дожить до пенсии, она умерла в расцвете сил. А люди своими силами подправили несовершенство закона.
Петров, пробыв целый год в анабиозе, не стал расходовать сэкономленную пенсию на увеселения, а целиком переслал в Аргентину. Мне ничего не оставалось, как проявить солидарность.
Поесть шаурму в «Стамбуле»
А она поднялась во весь рост, изо всех сил бросилась к дзоту.
«В крайнем случае, нарожаю ему близнецов», — густо подумала, краснея.
Корова у крестьянина воспитывает доброту, овца у овчара — кротость, свинья у свинаря — любовь к стерильной чистоте. Дикий олень, не пожалевший рогов вместе с головой, — лебединую верность.
Мы — это то, что едим, порой запихиваем в пищевод насильно, а едим-то исключительно самих себя.
Неплохо получилось? А? Антиафоризмы. Сочинил их для стенгазеты нашего учреждения. Сидоров уговорил: умеет он наступить на мозоль самолюбия. Я, конечно, по своему обыкновению, не стал ничего обещать, однако и заноза порой дает всходы. Сначала сделай, потом скажи — это вдвойне приятно. Как убить и воскресить.
На гамбургерах качественной любовной лирики не получишь.
Люблю на салфетках писать, чтобы время коротать. Ну и как-то мягче, без озлобления отражается окружающая действительность — и внешняя, и внутренняя. А взять да записать Сидорову для публикации анекдот про ботаника. Я его еще никому не рассказывал. Не та обстановка. Только куда он сам подевался, ума не приложу.
У нас в городе есть девушка-растение. Ходить не может, говорить не умеет, только ползает и шипит.
Ситуация эта стала достоянием общественности. Надо же какую-то медицинскую помощь оказать. Довести ребенка хотя бы до интеллектуального уровня кошки.
Тем более что достигла совершеннолетия, и квартира ей от города полагается. Фигурка у нее есть, смазливенькая мордашка. А ума нет. Медики пытались разбудить сознание красавицы, но не нашли ключик. Геологи, биологи не блеснули. Палеонтолог один подкатывал — с ископаемой колотушкой, вроде как древнюю терапию применить. Не педагогично, не дали.
И вот на горизонте появился ботаник. Нашел новое, не описанное прежде растение и назвал его, в пику плакучей иве, хохотунчиком. Больше его находка известна как магаданчик саблевидный.
Гербарий девушке показал. Она все смотрела-смотрела, шипела-шипела. И вдруг из гербария сушеную травинку хвать и в рот.
