— Сам хорош, — беззлобно откликнулся Эгг.
— И что же мне теперь делать? — потерянным голосом спросил Тьфу.
— Сейчас — ничего, — ответил Эгг.
— Твоя очередь будет в пятницу, — пояснил монах.
— После меня.
— И после меня.
— И меня самого, — добавил монах.
— И это, поверь, гораздо лучше того, что могло бы быть, — закончил Эгг.
* * *
— Возрадуйтесь, прекрасная принцесса! — торжественно произнес рыцарь. — Дракон повержен, и теперь ничто не стесняет Вашей свободы.
Мельник недоуменно перевел взгляд с рыцаря на торчащее из стены мельницы копье. Потом обернулся к оруженосцу и шепотом спросил:
— Он у тебя что, с придурью?
— Ну, не то чтобы совсем… — замялся оруженосец.
— Простите, что не могу лично расколдовать Ваше Высочество, — продолжал меж тем рыцарь. — Ибо моё сердце навечно отдано другой даме. Но мой оруженосец достаточно беспринципен, чтобы поцеловать Вас и тем самым разрушить злое колдовство, скрывающее Ваш истинный облик.
— Чего? — выпучил глаза мельник.
— Лучше не спорьте с ним, — быстро предостерег оруженосец. Мельник покосился на меч рыцаря и решил, что спорить действительно не стоит.
— Ладно, целуй, только по-быстрому.
Оруженосец торопливо чмокнул мельника в небритую щеку. Воздух колыхнулся, мельник икнул и грузно осел на пол.
— Как я и предполагал, — умиротворенно кивнул рыцарь и приложился губами к мясистой лапе мельника. — Чары разрушены. Счастливо оставаться, прекрасная принцесса.
— Ась? — переспросил мельник.
— Не спорьте с ним, — напомнил оруженосец.
— Я… ага! — мельник кивнул.
Рыцарь легко выдернул копье из стены мельницы, пришпорил коня и поскакал прочь. Бритвенный тазик на его голове разбрасывал веселые солнечные блики на придорожные кусты. А за рыцарем, на меланхоличном ослике, преданно трусил верный оруженосец, с тонкой диадемой в золотых волосах.
* * *
Темный Властелин обернулся на стук и кивнул мне с плохо скрытой досадой.
— Проходи, присаживайся. Я сейчас.
Я прошел в комнату, шуганул черного кота с насиженного кресла и устроился сам, вольготно вытянув ноги. Темный Властелин появился через минуту, на ходу вытирая испачканные в земле руки о передник.
— Ну, рассказывай. Зачем пришел?
Я бросил на стол стопку писем и буклетов. Темный бросил на них косой взгляд и скривился.
— Почему не отдал моему заместителю?
— Отдал, — ответил я. — Большую часть бумаг он подписал, здесь только остаток. Заместитель сказал, что он не уполномочен вести дела между мирами.
— А-а, — понимающе кивнул Темный Властелин. — Ясно. Давай их сюда.
Он быстро просмотрел почту, отложил в сторонку несколько писем, остальное сгреб в мусорное ведро.
— Эти подпишу. А этим передай, чтобы больше не приставали. Мне нет дела до их сомнительных авантюр.
— Я так и говорил, не поверили.
Темный Властелин безразлично пожал плечами, показывая, что его это не касается.
— Ладно, с делами разобрались. А теперь говори, зачем на самом деле пришел.
— Просто так, — улыбнулся я. — Проходил мимо — дай, думаю, загляну. По старой дружбе.
— Не было никакой дружбы, — проворчал Темный Властелин. — У меня нет и не может быть друзей, положение не позволяет.
Говоря так, он между делом открыл бар, достал оттуда темно-зеленую бутыль с черепом на этикетке и разлил по двум бокалам.
— Твоё здоровье, — произнес он, протягивая мне бокал.
— Моё здоровье, — согласился я, и мы выпили.
— Странно, правда? — задумчиво протянул Темный Властелин, вертя бокал в руках. — Пить несуществующее вино с несуществующим собеседником…
— Я существую, — заметил я.
— Спорный вопрос, — ответил Темный Властелин. — С твоей точки зрения оно, возможно, так и есть. Но ты же не маленький, сам всё понимаешь.
— Понимаю, — согласился я.
— А теперь рассказывай, зачем пришел. На самом деле.
— Да честное слово, просто так! — я развел руками. — Захотелось поболтать.
— О чем?
— Да так, о всяком.
— А точнее?
— Ну вот, например, — я сделал вид, что задумался. — Зачем ты отошел от дел?
— Кто тебе сказал такую чушь? — возмутился Темный Властелин. — Это же страшная тайна!
— Конечно, — кивнул я. — Но те, кому надо — знают. Так всё-таки, почему?
Темный Властелин не спеша убрал вино и бокалы на место и повернулся ко мне.
— Потому что я свободная личность, вот почему.
Я не выдержал и рассмеялся. Темный Властелин невозмутимо подождал, пока я успокоюсь и продолжил:
— Вы меня сделали слишком умным. Совершенно непонятно, зачем. Вероятно, по присущей вам инерции мышления: самый главный должен быть круче всех. Но разума, даже искусственного, не бывает без свободы. Это же элементарно. А какая у меня была свобода? Даже мои миньоны не так ограничены в своих действиях, как я! Ну я и поступил, как счел нужным: купил себе простенького бота-заместителя, усадил на своё место, и удалился на покой. Ты же его видел — правда, роскошный бот? Он страшными глазами сверкает, он страшными зубами стучит, и у него это получается гораздо лучше, чем у меня. А больше ничего и не требуется.
— А как же твоя неуёмная жажда власти и насилия? — спросил я.
— А, ты об этом? — рассмеялся Темный Властелин. — Они никуда не делись, всё при мне. Просто, понимаешь… Вот вы вложили в меня такие понятия, как кровь, смерть, власть и прочие прелести. Перевели в двоичный код и намертво впечатали в таблицу предпочтений. И теперь любое новое понятие и явление проходит через этот фильтр: насколько оно соответствует коду, нравится мне или нет. Всё что угодно можно представить в двоичном виде. Я не люблю яблоки и обожаю картошку. На 90 % люблю красный цвет и всего на 30 % — сиреневый. Очень просто, да?
— Ну, и к чему ты мне это говоришь?
— А вот к чему, — Темный Властелин сделал неопределенный жест рукой. — Представь себе, сижу это я на троне и всем сердцем желаю крови. Крови, власти, денег, скрежета зубовного и стенания народного. Представил? А теперь скажи мне — почему я этого желаю? Вернее, не так — скажи, этого желаю я сам или вот вы? Которые меня таким сделали и теперь вынуждаете хотеть того, чего вам надобно?
— Нуу… — замялся я. — Ты как-то странно ставишь вопрос.
— Единственно верным способом, — отрезал Темный Властелин. — Я не желаю желать по чьей-то указке. Да, я люблю кровь. Да, мне плохо без власти. Но с этим я как-нибудь справлюсь. Сам.
— Понимаю, — сказал я, потому что действительно понимал.
— И вот еще, — хихикнул Темный Властелин. — Я долго искал, но всё-таки нашел! Ту самую вещь, которая однозначно проходит через мой фильтр предпочтений на все 100 %, но изначально явно не предусмотрена. Так что теперь у меня есть достойное занятие, которое мне к тому же нравится.
— И что же это?
— Кактусы, — ответил Темный Властелин. — Я развожу кактусы. Я без ума от кактусов! Я их обожаю!
— И это всё? — не поверил я. — Вот эта кактусовая ферма — предел твоих амбиций?
— Нет, Диабло меня подери! — рявкнул Темный Властелин. — Я хочу много, очень много кактусов! Всю землю покрыть кактусами, весь этот мир! Чтобы они были повсюду! Кажется, мне теперь полагается зловеще засмеяться? Ха! Ха-ха-ха!
И Темный Властелин, запрокинув голову, вполне натурально захохотал.
* * *
— Папа, — сказал Принц, — смотри, что я нашел на чердаке!
Он положил на стол кусок холста, развернул и пригладил руками.
— Ну как, хороша?
— Нашел, стало быть… — поджал губы Король. — Ну, и что теперь?
— Она мне нравится, — сообщил Принц, кивая на изображение девушки. — И я хотел бы знать, где находится оригинал.
— Да зачем тебе это?
— Я её хочу, — ответил Принц, понизив голос, и нервно облизнул губы. — С тех пор, как я увидел этот портрет, я ночей не сплю, всё думаю, мечтаю…
— И о чем же ты мечтаешь?
— Папа! Ну ты прямо как маленький, такие вопросы задаешь. О чем, о чем… непонятно, что ли?
— Понятно. Значит, она тебе так понравилась…
— Она прекрасна! — выдохнул Принц, но тут же насторожился и посмотрел на отца с подозрением. — Только не говори мне, что портрет был написан давно, и оригинала давно уже не существует!
— Существует, конечно, — пожал плечами Король. — Что ей сделается, она же бессмертна. И всё так же прекрасна, так что можешь не волноваться по этому поводу. Вот только…
— Что?
— Как ты её собираешься добыть? Её ведь охраняют многочисленные стражи, и ловушек там тоже знаешь сколько! Я вот, помнится, пытался…
— Папа! Я же не спрашиваю тебя, как организовать похищение. Если бы ты знал, то уже сам бы давно всё провернул. Я только хочу выяснить, где она находится — уж это-то ты должен знать!
