Вот такая была и счастливая пора в моем детстве. Связана она была исключительно с хулиганством и тем, что нам запрещали.
Таким образом, моими лучшими друзьями всегда были брат, книги и Костя. Книги я читал не те, которые вы бы рекомендовали своим детям, а интересные. В голове проносятся тысячи обложек, вспоминается головная боль от постоянного чтения и резь в желудке от постоянного поглощения чего-то не совсем полезного. Суп я выливал с балкона или в унитаз, ел в основном бутерброды.
Книги были разные. Чаще — мистика, много фантастики, никогда не читал детективы или классику. Впрочем, вру. Раскольников меня реально в свое время вдохновил, как и еще какая-то книга об отбросах общества Санкт-Петербурга. Потом мне даже сон пару раз снился, что я с топором подбегаю к какой-то бабульке, но она отбивается от меня здоровенной сумкой с продуктами, и я убегаю.
А Костя был моим единственным другом в школе, впрочем, потом он связался с компанией гопников, и произошло несколько неприятных моментов, о которых я расскажу немного позже.
Все события, которые могли бы разворачиваться у меня в жизни, происходили в моей голове. Я бы не сказал, что совсем был отстраненным от жизни человеком, но эту мою особенность чувствовали одноклассники, и если я не был лошарой, то был где-то явно на грани.
В любой школе, любом классе, всегда было, есть и будет деленияе на группы. Не знаю, как у девочек, но у парней это проявляется особенно сильно. В нашем классе деление всегда было очень явным.
Основной костяк составляли лидеры, и обычно они сидели на среднем ряду. Миша, Радмир, Юра и девчонки, которые как бы тоже были заодно с ними. Противоположностью им были «лохи» и «черти». Не думаю, что многие понимают, о чем идет речь. Такая классификация была в 90-х годах в школах, а скорее всего она и сейчас есть.
Позже я расскажу о том, как служил в армии. И знаете, об армии мне часто задавали вопросы вроде «а есть ли там дедовщина?» и «правда ли, что там всех унижают и бьют?». В общем, я всегда немного недоумевал по этому поводу — они вообще в школах не учились?
Главного лоха звали Антон Романов. Обычно Юра и Радмир, немного заскучав, шли разрисовывать ему лицо фломастерами, потом дописывали «666» на лбу и запирали в шкаф. Если это было на уроке химии, который вела жалкая, с тоненьким голоском, инвалидка, то шкаф даже не отпирался, хотя вопли оттуда раздавались нешуточные.
Странно, что меня особо не трогали именно в моем классе, хотя частенько слышалось что-то типа «давайте его в туалете помочим». Но тем не менее не трогали.
На одном из уроков литературы учительница спросила класс — ну а кто у вас может считаться белой вороной? И явной неожиданностью для меня стало то, что Миша назвал именно меня. Это было странно, но тогда все впервые в жизни стало как-то складываться из осколков в мозаику, которая потом и охарактеризовывала меня как человека.
Я пользовался успехом у девочек, меня ненавидели лидеры, но не причисляли в открытую к лохам. Я писал офигенные сочинения и уже тогда задумывался над всем, над чем только можно было задуматься, видел в любых вещах целые истории и миры, мог разглядеть красоту в чирье. И уже тогда клеймо «белая ворона» разгоралось на мне все ярче.
Именно благодаря такому клейму я потом стал популярным, заимел настоящих друзей и врагов в избытке. Впрочем, давайте немного отвлечемся, и расскажу вам о том, что меня с детства увлекало — это тяга к бизнесу и деньгам.
Как 14-летний мальчик порно для геев продавал
Но несмотря на то, что школа для меня всегда ассоциировалась с чем-то ужасным — цыганами, гопниками и просто была местом опасным и неприятным, я все же старался не замыкаться в себе окончательно, дыша спертым воздухом наедине с книгами.
Были и интересные моменты. И один из них — продажа видеокассет в 14-летнем возрасте, когда я крепко подсел на всякие сладости, которые тогда появились в киосках в изобилии. Помните, сникерсы, марсы и мэндэмсы, которые стали настоящим хитом продаж наших подростков? Вот и я не хотел просить на них деньги у мамы, а просто решил немного подзаработать.
Свои первые деньги я заработал вовсе не на уроках труда (а наш учитель платил нам по рублю за табуретку), а заработал их на порно. Нет, я не снимался обнаженным среди красных ковров и обкуренных девушек. Просто продавал видеокассеты с фильмами для взрослых.
1994-й год, мне соответственно около 14 лет, осень. Как и сегодня, шел снег, только дело было ближе к ноябрю. В школе мы очень активно обменивались немецкой порнухой с наклейками из-под турбо и бабл-гама Я, как обычно, был в стороне от этой тусы, но меня заметил харизматичный лидер-гопник Ренат и спросил, не хочу ли я «позырить».
Видимо, задумывалось как прикол, но я спокойно взял, даже не понимая, насколько это перевернет мою жизнь и опустошит запасы «Детского» крема у меня дома.
Посмотрев и, наконец, поняв, как люди занимаются сексом (честно говоря, до этого я просто имел весьма смутные представления), я подумал, что неплохо было бы смотреть эти кассеты каждый день. Видики тогда были не у каждой семьи, но у нас был, и этот факт заставлял меня думать активнее.
Тогда я вроде бы перепродавал вкладыши от «Турбо», фотки со Сталлоне и даже пару раз какие-то ремни от цыган. Школа у нас кипела, все хотели денег, и даже не денег, а самой возможности что-то продать, купить, поторговаться, набить цену, походить с важным видом или втихую устроить демпинг. А учителя, кстати, продавали оценки.
Я спросил Рената, откуда порево, он важно ответил, что его брательник записывает у себя. Думал около недели, как постоянно просить у Рената лакомые кассеты, но при этом не терять в лице и оставаться вне коллектива. В конце концов я понял: для того, чтобы иметь доступ к продукту, нужно его продавать. Это как продавщицы мороженого постоянно объедаются мороженым, а бабушки на улицах лузгают свои же семечки. По крайней мере, такими путями шла мысль в моем воспаленном, подсевшем на порево мозгу.
Подсесть на порно можно легко, это знают даже семейные мужчины и особенно интернет-маньяки. Хороший безвредный наркотик, который нужно и можно продавать этим наркоманам.
Вы даже не поверите, что я стал делать. Представьте меня, 14-летнего мальчика. Худенький, в красном с серым пуховике (помните, тогда слово «пуховик» только стало появляться?), хожу по подъездам и предлагаю кассеты с поревом. Я не знал об ответственности за распространение порнографии, когда предложил Ренату покупать у него эти кассеты. Я ему честно сказал, что буду перепродавать. Он восхитился моей выдумкой и на пару месяцев стал как бы моей крышей. Меня почти не травили, и я стал курить не «балканку», а «кэмел».
Как не странно, но от продажи кассет я имел хороший навар. Ренат был доволен, а потом после школы я ветретил и брата Рената — Радмира Он предлагал к реализации сразу несколько видов порно, даже по разным ценам. Честно говоря, уже не помню точную цену, но она колебалась в районе 50 000 рублей, если учесть, что жвачка стоила 200 рублей. Начиная с 91-го цены каждый день повышались, в январе 98-го была деноминация. Я думаю, вы понастальгируете на эти цены, но немного позже, а пока дочитайте, чем это все закончилось.
В соседней 12-этажке жили сразу три счастливых обладателя видиков и вещевых киосков. Они были основными скупщиками. Но в доме напротив появился еще один потенциальный покупатель, который поинтересовался порнушкой с геями. Я о геях знал уже лет с десяти, но называли мы их пидорами и обсуждали, как в тюрьмах их опускают. Наша страна была большой тюремной зоной, а в девяностых блатняк несся из всех окон. Уже в восемь лет слово «петух» принято было произносить с презрением.
Уже не помню, о какой цене там шла речь, она была раза в три больше, поэтому Ренат даже не стал смеяться. Мы вместе пошли к брату, и я набрал там гомосячины. Удивительно, но родители не знали о том, чем я занимаюсь. Со временем гей-видео стало преобладать на моем прилавке, хотя с начала торговли прошел всего месяц.
Видимо, сообщество геев было очень плотным, они друг за друга держались.
Отвлекусь немного от темы. В принципе, я всегда знал, стоит мне проявить интерес и начать что-то делать с сильным желанием, у меня это обязательно получится. Парадокс в том, что я больше идейный вдохновитель, чем исполнитель, и желание быстро пропадает.
Знаете, меня никак не отпускает одна мысль. Почему, хотя я всегда умел хорошо общаться с людьми и на дворе была пора расцвета бизнеса, я все же пошел в институт, а потом еще и на завод? Я был так уверен, что бизнесом мне заниматься не стоит, и только сейчас понял, насколько ошибался. Пытался задать себе этот вопрос на протяжении нескольких лет и находил всего один ответ — страх.
Вернусь к теме и составлю потрет среднестатистического гея 1994 года. Если вы думаете, что это напомаженный пидор, то ошибаетесь. Почти все в основном были женаты и выглядели довольно добродушными зажиточными мужчинами. Парней мне не попадалось. Всем было чуть за тридцать. Хрен знает, может, они просто делились сведениями обо мне?
