Валерий Смирнов - Одесский язык

Что это за наречие, где уже известный и в России «фанат» более ста лет назад был синонимом «болельщика» (место сборища болельщиков по сию пору называется  в Одессе Фанаткой), а «булочная» именуется «хлебным»? Как бы между прочим, слово «булочная» попало в русский язык из языка одесского. Но если ныне россияне ходят в булочную, то одесситы – в хлебный. Это тоже одна из многочисленных одесских традиций: стоило только россиянам-туристам узнать, что являют собой маленжаны, как одесситы тут же стали именовать их баклажанами. Со временем и слово «баклажаны» стало для россиян привычным, а одесситы уже добрую сотню лет именуют баклажаны «синенькими».

Вот так и попадали в русский язык из «Богом данного России золотого города», окруженного частоколом нищей крепостнической империи, не то, что «гвоздодер», «ландо», «пижон», «брынза», «бильбоке» или «пшют», но и многочисленные фразеологизмы типа «не все дома». Если каких-то тридцать лет назад россияне письменно и устно именовали «самостроками» то, что одесситы – «самопалами», а их фразеологизм «тонна» соответствовал нашей «штуке», то ныне звучит по российскому телевидению не то, что «штука баксов» или «самопальная форма», но даже наше сакраментальное «Не дождетесь!» и иже с ним.

В Москве никто не выбрасывает глаза на затылок, когда битком нафаршированный концертный зал «Россия» дружно подпевает «Шаланды, полные кефали…», даже не догадываясь, что наша «шаланда» переводится на русский язык в качестве «шхуны» или «брига», а строка «Вы интересная чудачка» дословно означает «Вы красивая дама». Помолчим за некогда характерные образчики одесской речи типа «неровно дышать» – «облажаться» – «делать ноги», более десяти лет мощным потоком льющиеся с российских телеэкранов и запечатленные на страницах сотен литературных произведений.

Еще каких-то десять лет назад, употребляя многочисленные выражения типа «Две большие разницы», россияне добавляли «как говорят в Одессе». Зато ныне московское издательство «Эксмо» выпускает детектив Ольги Никитиной «Две большие разницы». Такие некогда исключительно одесские обороты речи как «я вас вычислил», «держать за дурака», «я дико извиняюсь», «у меня прошла голова» и им подобные, судя по современной российской литературе, уже также стали нормами русского языка. Не считать ли после далеко не всего сказанного современный русский язык, чересчур разнящийся от самого себя столетней давности, диалектом одесского языка? Или до России еще не докатилась одесская хохма: в каждой шутке есть доля шутки? Я вас умоляю!

Что это за характерные фразы? Или крылатые фразы одесского языка вот уже более сотни лет растаскиваемые россиянами на цитаты из многочисленных произведений писателей-одесситов давно перестали расцениваться в качестве характерных исключительно для Одессы? Та если сейчас начать считать все эти «еще не вечер» – «от дохлого осла уши», любой куркулятор заклинит.

Восемьдесят с гаком лет назад один из многочисленных исследователей феномена одесского языка написал: «Или возьмем общеизвестную по-русски формулировку: с одной стороны, нельзя не сознаться, с другой стороны, нельзя не признаться. У нас это короче «Чтобы да – так нет». Зуб даю на холодец, что для нынешних россиян эта некогда общеизвестная русскоязычная формулировка столь же экзотична и непонятна, как и одесскоязычный фразеологизм «Сиди-катайся». Зато мы по сию пору говорим: «Чтобы да, так нет». А ведь и вправду, зачем россиянам помнить это «с одной стороны», если только речь не идет о договоре за покраску парохода старинным одесским способом, когда они уже наблатыкались от одесситов такой лингвосмакоты как «в шоколаде», «косить», «поставить на уши», «взять ноги в руки» и т.д. и т.п.?

Что это за колорит «Мадам, я имею до вас разговор», если в те времена, когда к представительницам прекрасного пола на всей территории СССР обращались «гражданка», «товарищ», «женщина», одесситы по-прежнему употребляли исключительно свое традиционное обращение «мадам» по отношению и к директрисе, и к кондуктрисе, и к торговке рыбой с Привоза? Быть может вас смутило слово «кондуктриса», которое в свое время было синонимом колоритной одесскоязычной «кондукторши» с ее традиционным: «Не вижу на билеты!»?

Слегка известное ныне за пределами Города наше хрестоматийно-колоритное «Керосина нет и неизвестно» – не более чем и традиционное объявление, и игра в поддавки для русскоязычной публики, ибо одесситы именовали керосин «фотоженом». Почти стопроцентным синонимом подобного объявления в Одессе по сей день служат выражения типа «Йогурт выходной» (или россияне уже знают такое «противное словечко» на молочной основе?). И мне не надо лишний раз напоминать крылатую фразу «Ты – одессит, а это значит!». Краткость – таки сестра таланта. Потому вместо «Двух мнений быть не может» мы запросто говорим «Или!». А синонимом русскоязычного «или» в Одессе издавна было «альбо». Слово, в котором органично соединились русское «аль» и его украинский синоним «або», точно так, как и в одесском предлоге «ув». Наше лаконичное «Сейчас!» можно перевести на русский язык так: «Будете ждать до тех пор, пока у вас на ладонях волосы не вырастут».

Может для кого-то фраза «Капец на холодец!» и колорит, но для нас она столь же привычна, как «Здравствуйте» для россиян. Кстати, «Здравствуйте!» в одесском языке подразумевает легкую степень недоумения, и потому мы приветствуем друг друга с помощью фраз вроде «Как ваше ничего?», а на прощание говорим: «Давай!». Но когда произносим: «За здравствуй», это означает «само собой разумеется». И пусть «капец» дословно означает «каменный знак, установленный на меже участков», а «холодец» переводится на русский язык как «студень», однако перевести крылатую фразу «Капец на холодец!» куда легче на иной иностранный язык – «Финита ля комедия». Да и пресловутое «Вы хочете песен?» – не более чем гарантия поставки чего вам угодно по системе бикицер. То есть быстрой.

Что это за сленг, где свои названия имеют абсолютно все виды ветров (от молдавана до трумонтана), профессий (рубальщик, делавар, капцан), а также предметы быта, продукты питания, орудия труда, кухонная утварь (пиджак – твинчик, первое блюдо – жидкое, ножик – режик, кисть винограда – гронка, тяпка – секачка или сапка, приспособление для чистки рыбьей чешуи – шкрябачка)?  Где «семечки» означают «плевое дело», «семочка» – семечки, среди которых король – «конский зуб»?  Где есть свой собственный фольклор, от повсеместно известных одесских песен до знаменитых одесских анекдотов, главным героем которых является запечатленный в бронзе Рабинович. Где наряду с распространенными «финкой» или «сочинкой» пишется исконно одесская «жлобская пуля», правила которой породили широко известную игроцкую присказку «Пуля – дура, вист – молодец». Где «клабар» именуют и «дерделом», «железку» – «шмендефером», а на родившейся в Одессе азартной игре «девятка» не одно десятилетие был помешан весь город. 

 Наши предки, жившие в самом богатом европейском городе, спокойно играли в затем распространенные по всей России левантийские игры, когда они были там неизвестны, а «лото» – так вообще пребывало под запретом. В Одессе не понаслышке и вовсе не от переводчика дедушки Крылова знали что такое «таскать каштаны из огня», ибо те «каштаны» были здесь не словесной экзотикой, а продавались с пылу-жару на каждом шагу. И если можно запросто составить одесско-русские любовные, деловые, туристические, кулинарные и прочие разговорники, за какой «сленг» вообще может идти речь? При желании можно даже составить весьма специфический одесско-русский словарик, куда войдут такие выражения, как «Яник, моего антона племянник» или «Посмотри на Дюка с люка». Последний фразеологизм – не присказка, а предложение отправиться по конкретному адресу, хорошо известному на всей территории бывшего СССР.

Что это за русская речь одесситов? Не более чем распространенное старинное заблуждение, память о котором сохраняется во многих произведениях одесского фольклора. Например, «Язык одесский там считался речью русской, крутил свой «Зингер» старенький портной. И под акациями Малой Арнаутской катил биндюжник по булыжной мостовой». Это было давно и правда, а буквально вчера приятель доверительно поведал: «Моя родная люба дорогая обратно пропадает на толчке». Легко представить, как поймут эту фразу среди действительно русскоязычного пространства. С одесского же языка она переводится на русский язык только так и не иначе: «Моя жена снова днюет и ночует на промтоварном рынке, что обходится в копеечку для семейного бюджета».

Такие словосочетания как «занять деньги», «взять разбег» и многие другие в одесском языке имеют прямо противоположный смысл, нежели в русском языке. Впрочем, ныне, как это постоянно происходило ранее, выражение «занять деньги» зачастую употребляется россиянами в одесскоязычном значении – взять в долг.