Обратно ехали как белые люди. Муж Зои Николаевны, отвез нашу дружную и чудесно отдохнувшую команду на ж.д. вокзал на 412-м «Москвиче» где, доплатив из своего кармана необходимую сумму к положенным нам проездным документам, порадовал нас отдельным купе, в которое мы незамедлительно перетащили оружие и внушительный запас многочисленных вкусностей, приготовленных замечательной и гостеприимной тетей Виктора Копыто.
Среди сумок с разнообразными съестными припасами, тетя Зоя — добрейшей души женщина, аккуратно поставила четыре 3-литровые банки своего «фирменного черного» вина.
Наверное, не стоит все же описывать несказанное удивление пассажиров поезда, которые всем составом бегали в туалеты нашего вагона, чтобы приобщиться к прекрасному и насладиться божественным запахом «изабеллы», прочно поселившимся в туалете.
Комфортно доехав до уральского города, мы с чувством трепетной ностальгии прибыли в родное училище. Вернувшись в казарму, доложились дежурному офицеру «честь по чести» и когда старшина Игорь Мерзлов приготовился принимать патроны, сержант Гнедовский скромно, но с достоинством предъявил ему две справки — одну от начальника станции на бланке МПС СССР, а другую — от коменданта Измаила.
Мол, так и так, расстреляли все до железки, привезли кучу гильз. Не все конечно, а только те, что смогли поймать, когда они по рельсовому пути в город Измаил вдоль ж.д. полотна разлетались…в разные стороны, веером, вот.
У старшины Мерзлова, глаза налились кровью и повылазили из орбит, но он достаточно достойно проглотил данное известие о предстоящих «геморройных» проблемах в процедуре списания недостающих патронов.
Чтобы хоть как-то скрасить его бренное и беспросветное существование, а также вывести из глубокой отрешенной задумчивости, мы тайно — из рук в руки естественно, вручили ему одну 3-литровую банку «черного вина» (сэкономленную специально для этого). Старшина незамедлительно захлебнулся от восторженных слюнявых эмоций после подробного пояснения о таком необходимом ингредиенте как сахар, который следует обязательно добавить в стаканчик и помешать тщательно ложечкой… желательно по часовой стрелке, для достижения лучшего сногсшибательно эффекта.
Какой запах стоял в ротных туалетах еще некоторое время?! Закачаешься!
А еще через месяц пришло благодарственное письмо из МПС СССР и наручные часы «Победа».
Проснулся посреди ночи от жуткой головной боли и пересохшего горла. Нос не дышит. Совсем не дышит. Это плохо… горло быстро пересыхает, даже спать невозможно. Пытаюсь высморкаться, но не получается, какое бы избыточное давление не создавал в носу, напрягая легкие. Аж, глаза выпучил от усердия, бесполезно. Чуть не лопнули, и уши заложило, а толку вообще никакого. Что за дрянь?! Свесив ноги с кровати, решил прогуляться в туалет, раз уж не спится. Может, по пути в умывальник загляну и там просморкаюсь? Хз, что-то с моей носоглоткой «не так» и мне это не нравится.
Наклонился к полу, разыскивая тапочки в тусклом свете дежурного освещения. Оп-па, резкая боль прошила лоб прямо по надбровным дугам! Мде… непонятно?! Аж, испарина выступила от неожиданной боли. Дотянуть бы до утра, а там, в медсанчасть к «Пилюлькину», пусть разбирается. Может капли какие выдаст или таблетки. Но симптомы полностью «убитого» носа откровенно не радуют. Нам нос надо беречь в исправном состоянии при любом раскладе, а то дорога в небо будет закрыта. А так мы не договаривались! Я летать хочу!
Дежурный врач, осмотрев мой нос и полазив в нем длинной палочкой с клоком ваты на конце, начал выписывать направление в госпиталь.
— Доктор, что-то серьезное?!
— Угу! Гайморит, сынок!
— Что это за дрянь такая?! Разновидность насморка, да?
— Почти… вот тебе направление в ЛОР-отделение. Через час пойдет дежурная машина в госпиталь и тебя прихватит.
— Типа, на консультацию?
— Нет, на госпитализацию. И возможно на операцию — прокол в носовых пазухах делать.
— Мне нельзя проколы в черепушке делать! Я же ВЛК (врачебно-летная комиссия) потом не пройду. Может, здесь полечимся?! А?!
— Поздно, парень, у тебя температура больше 38-ми и воспаление в лобовые пазухи продвигается. Надо срочно предпринимать радикальные меры. Чего раньше не пришел? Так и до хроники недалеко.
— Думал обычный насморк, посморкаюсь пару дней и само пройдет. Доктор, поймите…
— Все понимаю, но разговор закончен, в госпитале с ЛОРом разговаривай. Там доктора опытные, может что-то и придумают. Следующий!
Твою мать, вот засада?! Это же надо?! Учиться в авиационном училище, мечтать о летной работе и срезаться на каком-то занюханном гайморите?! Где справедливость? Так, спокойно, не все потеряно, будем госпитального ЛОРа ломать на таблетки, порошки, капли и всевозможные примочки. Никаких операций и проколов черепа, нех мне такое сомнительное счастье.
УАЗ-452 «буханка» привезла меня в окружной госпиталь. Быстро оформился в приемном покое. Сбросил вещи в хранилище, сменив военную форму на полосатую пижаму. Бесполезно шмыгая наглухо забитым носом, побежал на прием к начальнику ЛОР-отделения.
Пока бежал по длиннющим коридорам госпиталя, репетировал проникновенную речь, попутно прикидывая в лицах и красках, как буду давить на жалость какой-нибудь очкастенькой бабульке — докторше с умным и добрым взглядом, без пяти минут пенсионерке.
— Разрешите?
Потянув дверь с табличкой «Отоларинголог», я вдруг осознал, что наивные мечты на душевное понимание со стороны милой докторши и мой трогательный напор на жалость, фактически, безнадежны. Мде…
— Заходи, голуба!
В кресле за столом сидела огромная туша свиноподобного мужика, килограмм на двести. Белый халат едва сходился на внушительном пузе живописного военврача с внешним обликом среднестатистического палача.
— Доктор, я…
— Садись в кресло, сынок, я сам все увижу.
— Мне летать надо…
— Рот закрой и хватит гундосить. Не мешай мне, я разберусь, поверь уж на слово.
— Только проколов не надо…
— Так! Кто тут врач?! Ты или я?! Ваше звание молодой человек?
— Рядовой… курсант.
— Обалдеть?! Вот наглость?! Курсант вздумал качать права в кабинете у подполковника?! Хотя, я всегда знал, что в авиации все сплошь как один, это распутные диссиденты и беспросветные разгильдяи!
Полазив у меня в носу, в ушах и в горле, подполковник, многообещающе улыбнулся и оценивающе прищурился, как людоед перед обедом.
— Носовым платком пользоваться умеешь, рядовой?
— Ну…
— Так почему не пользуешься? Наверное, втягивал в себя сопли, чтобы потом красиво сплюнуть на асфальт, так?
— Нет…
— Не ври! Все вы так делаете! Значит так, будем прокалывать пазухи, и промывать фуроцилином…
— Тащподполковник мне…
— Молчать и слушать! У тебя там, голуба сизокрылый, гной! Самый настоящий. И его много! Все носовые пазухи забиты наглухо. А дальше воспаление пойдет наверх в лобные, а там мозги. Хотя, у летунов мозга нет — научно установленный факт. Вы же все безбашенные, живете только на примитивных инстинктах и на эмоциях. Также возможны осложнения на уши. Хочешь отит получить?
— Не хочу…
— А еще возможно загнивание корней верхних зубов и прочие сомнительные удовольствия. Без зубов остаться хочешь? Да еще и глухим, да?! Глухой, беззубый, но болтаемся в небе, аки Икар?! Так?! Вот уж фиг тебе, будешь здоровый и красивый. Значит вот что, посиди в коридоре пяток минут, сейчас вызываю ассистирующего врача и медсестру. И в нашей операционной быстренько и качественно сделаем проколы в хрящах. Не бойся, это не больно! Я уже наловчился и вся процедура много времени не займет… Промоем твою гнилушку и будешь как новенький, засопишь в две дырочки как компрессор. Это я тебе гарантирую! И на земле хорошей работы навалом. Будешь в теплом штабе сидеть в мягком кресле… Что это еще за дела?!
Слушая «приговор» несговорчивого доктора, у меня неожиданно потекли непроизвольные слезы. Да-да, самые настоящие слезы. Вот ведь дела непонятные?! Не помню, когда в детстве в последний раз плакал, а тут раскис как кисейная барышня. Мечту отбирают. Мечту детства о небе! Обидно! Столько вынести, столько выстрадать и запороться на каком-то насморке?! Зачем мне все это, если небо закроют…
Док неожиданно замолчал и задумался. Затем тяжело встал из-за кресла и, сунув мне в руки марлевую салфетку, брезгливо пробурчал.
— Так, воин, ну-ка утри мокроту. Развел тут розовые сопли как, манерная девочка-старшеклассница на третьем месяце беременности… Хрен с тобой, давай пойдем иным путем, но предупреждаю, если улучшения не наступит, лично всю физиономию тебе располосую. И все хрящи в твоей черепушке выдолблю, как самый трудолюбивый дятел. Договорились?!
