– Курьер Точкин, – пробормотал я. – Принес заметку про вашего мальчика…
– Ты что, решил, что этот курьер – мой кандидат в ассистенты? – возопил Валентин.
– А что я должен был подумать? – разозлился я. – Мне сказали, что твой кандидат меня ждет. Этот Точкин меня и ждал…
– Мой кандидат ждал тебя у меня в отделе!
– А мне никто этого не разъяснил! Ждать меня надо в моей приемной!
– Как курьера можно было принять за будущего аналитика? – произнес Валентин в пространство.
– На вид не глупее твоего кандидата, – заметил я. – И пишет, между прочим, без ошибок!
– Мой – тоже без ошибок! Я специально проверял!
– Слушай, я этому Точкину уже пообещал место ассистента…
– И что теперь? Может, вообще наберешь ко мне каких-нибудь гастарбайтеров?
– А вот и не подеретесь! – вмешалась Татьяна Феликсовна. – Придется взять обоих.
Мы с Валентином посмотрели на нее.
– А как иначе? – развела руками Татьяна Феликсовна. – Андрей уже счел Точкина достойным и принял решение. Что же, вице-президент Гардези ошибся?
Я прищурился и посмотрел на Валентина. Тот кашлянул и пожал плечами.
– А не взять кандидата, которого выбрал Валентин, – продолжила Татьяна Феликсовна, – значит подорвать авторитет начальника отдела и проявить пренебрежение мнением менеджера, который будет непосредственно руководить нанимаемым сотрудником…
Теперь прищурился Валентин и посмотрел на меня. Я хмыкнул и возразил:
– В аналитическом отделе только одна вакансия ассистента.
– Неужели для тебя проблема выбить еще одну вакансию? – удивилась Татьяна Феликсовна. – Департамент розничных услуг, я слышала, организовал у себя целый новый отдел для работы с богатыми частными клиентами…
– Да, я знаю, – раздраженно сказал я. – Будут у нас переманивать клиентуру…
– А тут речь всего лишь о втором ассистенте… – кротко проговорила Татьяна Феликсовна.
Я задумался.
– Ладно, – сдался я. – У тебя есть чем занять двух ассистентов? – спросил я у Валентина.
Тот мечтательно улыбнулся.
– Наконец-то займемся справочником по эмитентам, – сообщил он. – И меморандумами…
– Вот и славно! – подвел итог я. – Иди обрадуй молодежь…
– И скажи спасибо Андрею Викторовичу, – напомнила Валентину Татьяна Феликсовна.
На самом деле было ясно, что Валентину следует благодарить Татьяну Феликсовну, а вовсе не меня. Но она демонстрировала соблюдение субординации безупречно. Даже когда позволяла себе ее нарушать.
На эту командировку президент банка дал мне одни сутки. «Времени нет, Андрей Викторович, – сказал он. – Эти гады наверняка там уже все запороли. Хотя этот кирпичный завод – наш давний клиент, но теперь я ни в чем не уверен… А срок заказа истекает послезавтра!»
В тот же день я вылетел к месту назначения.
Войдя в кабинет генерального директора кирпичного завода, я обнаружил там пятерых. Всех я знал лично по каким-то встречам в Москве: самого генерального директора, директора финансового, директора исполнительного, директора по кадрам и, наконец, Роберта Гусмана. Первые четверо представляли, как теперь модно говорить, топ-менеджмент предприятия, а Роберт Гусман представлял наш банк, где он занимал должность заместителя начальника управления корпоративных финансов.
Мое появление они восприняли нарочито спокойно, хотя узнали о моем приезде, наверное, не более чем десять минут назад. Не знаю, как кирпичные топ-менеджеры, но Гусман должен был быть уязвлен. Наш банк прислал его сюда пару дней назад, чтобы обеспечить быструю скупку акций завода у трудового коллектива. Насколько мне было известно, Гусман докладывал, что все идет по плану и вот-вот успешно завершится. Поэтому неожиданное прибытие вице-президента, да еще «чужого», то есть не являющегося куратором Гусмана, выглядело актом недоверия.
Впрочем, так оно и было.
– Здравствуйте, товарищи, – солидным голосом поприветствовал я присутствующих и неторопливо прошествовал к столу.
Они сидели за круглым столом, предназначенным, видимо, для совещаний. При этом они сгруппировались таким образом, словно директора держали ответ перед Гусманом. Эта картина живо напомнила мне что-то вроде заседания партхозактива, виденного мной в каком-то советском кинофильме на производственную тему. Я, конечно, слабо представлял себе, что такое настоящее заседание партхозактива тогдашних времен (и что это вообще такое – «партхозактив»?), но эти пятеро вызывали у меня стойкую ассоциацию именно с таким нафталиновым термином. Четверо «красных директоров» (ныне – топ-менеджеров) и прибывший к ним с проверкой инструктор ЦК КПСС (в лице Гусмана). И тут входит следователь ОБХСС…
– Мы вас не ждали, – признался все-таки генеральный директор, нервно пожимая мне руку.
Я обошел всех, одарив ленивым рукопожатием, и поморщился, ощутив в руке взмокшую ладонь Гусмана.
– Что-то случилось, Андрей Викторович? – осторожно осведомился Гусман.
– В Москве – да, случилось, – доброжелательно оглядывая их, ответил я. – А здесь – посмотрим…
– А что случилось в Москве? – испуганно спросил финансовый директор. – С вашим банком все в порядке?
– Не дождетесь! – ухмыльнулся я. – Банк на месте, и кредиты возвращать все равно придется…
Финдиректор напряженно захихикал.
– Но новости в нашем банке все-таки есть, – продолжил я. – Вице-президент Алферов с сегодняшнего дня отстранен от исполнения своих обязанностей…
Директора окаменели. Гусман перестал дышать и побагровел.
– И с сегодняшнего дня, – добавил я, – управление корпоративных финансов временно переподчинено вице-президенту Гардези. – Я посмотрел на неподвижных директоров и на всякий случай пояснил: – Гардези – это я.
– Мы вас помним, Андрей Викторович, – слабым голосом произнес исполнительный директор и поежился.
Уже сейчас можно было с уверенностью сказать, что не доверять Гусману были все основания. Что-то здесь было не так. Иначе с какой стати директора вели себя столь странно при известии о внутренних новациях в нашем банке? Алферов или Гардези – им-то какая, по большому счету, разница? Ну, с Алферовым они пили водку, в бане парились, а со мной пока нет… К Алферову они привыкли, а ко мне еще нет… Из-за этого можно быть раздраженным, опечаленным, раздосадованным, однако они были просто напуганы. Не говоря уже о Гусмане, за здоровье которого я уже стал опасаться – цвет его лица вдруг начал принимать пугающие бледно-зеленоватые оттенки…
Значит, здесь то же самое, с горечью подумал я. Президент оказался прав. Если интуиция меня не подводит, то ковать надо, пока горячо. Алферов, судя по всему, просто не успел позвонить Гусману…
– С господином Алферовым побеседовала наша служба безопасности, – сообщил я скучным голосом. – Он чистосердечно ввел нас в курс дела по поводу своего небольшого личного бизнеса, организованного с использованием своего служебного положения. Есть вопросы и к господину Гусману… («Черт, сейчас ведь в обморок грохнется…») Что успели наворотить некоторые сотрудники управления корпоративных финансов, еще предстоит разобраться, но меня сейчас интересует не это… – Я повернулся к Гусману. – Роберт, я бы на вашем месте вышел в приемную и попросил бы чайку или кофе… А то плохо выглядите.
– Да-да, конечно, – пробормотал совершенно деморализованный Гусман, поднялся и нетвердой походкой вышел.
В приемной он попал в заботливые объятья моего телохранителя Ромы Чикунова, прибывшего вместе со мной по настоянию службы безопасности. Согласно моей инструкции, Рома первым делом изъял у Гусмана мобильный телефон и принялся следить, чтобы тот не попытался связаться с кем-либо любым другим способом.
Я подвинул свое кресло так, чтобы заместить за столом Гусмана, выведенного из партхозактивной мизансцены.
– Так вот, Алферов и Гусман меня сейчас не интересуют, – объявил я. – Это наше внутреннее дело, и вас это беспокоить не должно. Возможно, они вам что-то предложили… соблазнительное. Я допускаю, что они ввели вас, наших уважаемых добросовестных клиентов, в заблуждение. Но думаю, что этот инцидент не должен омрачить наше с вами сотрудничество, как вы полагаете?
Директора начали оживать. Разумеется, они оказались жертвами хитроумного Гусмана. Более того, они, можно сказать, даже и не поняли толком, что он им предложил. Мы, дескать, люди провинциальные, неопытные… Простые крепкие хозяйственники. И как это они сразу не догадались, что от московского гостя с такой фамилией – Гусман – ничего хорошего ожидать было нельзя?
Я сочувственно покивал. Хозяйственники хреновы…
– Что он вам предложил? – безмятежно спросил я. – «Снять маржу»?
Они растерянно умолкли. Я ободряюще улыбнулся им.
– Да, – покряхтев, признался гендиректор. – Он так и сказал – «снять маржу»… Еще позавчера, в ресторане…
