— Есть, товарищ капитан!
— О! Удивил! Я думал, ты, как твои друзья, начнешь канючить: «Не на-а-а-до, не на-а-а-до»!
— Да он хотел сказать, что ему есть хочется!
— Ой, уморил, Бобров! Так, Ждану — минус два, время тридцать четыре секунды ровно. Следующий па-а-а-ашел, пошел, пошел, пошел!
— Хорошо плывет группа в полосатых купальниках!
— Чё сказал? А кто это?
— Лановой в фильме «Полосатый рейс»!
— Ты тупишь или издеваешься, гад?
— Никак нет, товарищ капитан!
— Ой-ё, Бобров, ты не бобер, ты — пневматический дятел! Хватит трещать — я из-за тебя время Ждана забыл сбросить на секундомере, что теперь — вот этот клоун сто метров за пятьдесят и три десятых секунды пробежал, получается? Не, ну я тебе точно наряд влеплю!
— Товарищ капитан, а если из этого времени отнять время Ждана, то получим чистый результат последнего!
— О! Студенты, блин, значит, пишем пятнадцать и три!
— Семнадцать и три, товарищ капитан!
— Совсем ты придурок, курсант Лоншаков, считать не умеешь!
— Оба вы…
— ЧТО???
— Ошибаетесь, товарищ капитан!
— А-а-а-а!
— Шестнадцать и три!
— А если по Лопиталю?
— Что пролопотал, Лоншаков?
— Товарищ капитан, это из теории пределов, когда берется предел от дро…
— Все! Вы меня довели до предела! Еще слово — и наряд получит вся рота!
— Следующий па-а-а-ашел, пошел, пошел… а-а-а-а!!! Опять время не сбросил! Трепло! Марш все на старт, все бегут заново, задолбали!
Ну что вы жалуетесь: «Прапорщика никогда не найдешь — прапорщика никогда не найдешь!», радуйтесь, идиоты! Если прапорщик вам нужен — это полбеды, вот если вы прапорщику понадобитесь — это беда, и большая, и вся ваша личная!
Вот вы живете счастливо, можно сказать, а ведь не знаете, что вместо меня вашим прапорщиком должен быть Пиленко, но у него мама на родине заболела, и назначили меня! Вот бы вы при нем поплакали — у него фантазия была, как у меня лень — безграничная и неудержимая! Ведь прапорщик Пиленко — это вам не капитан Русаков и даже не майор Катунов, хотя второй в четыре раза хуже первого, не смотри, что в два раза меньше — прапорщик Пиленко мог задолбать всех студентов на сборах самолично, без помощи вышестоящего начальства.
Знаете, как любил Пиленко контролировать качество уборки кроватей? Понятия не имеете! Вот тебя сегодня капитан заставил перестилать, а твою, раздолбай, кровать пропустил. Почему, спрашивается? Потому что поленился. А Пиленко было не лень. Год назад здесь тоже бауманцы были на сборах, так он одним утром все кровати заставил по два раза перестилать, а некоторых еще и по третьему. Потом, когда сдавали белье, на одной из простыней обнаружили аккуратно вышитые крестиком слова «Пиленко — баран» — так он построил всех и долго уговаривал честно сознаться кто это сделал, обещая, что ничего не будет, но в промежутках между обещаниями сильно ругаясь.
Но ваши, похоже, ничего кроме сессии не боятся — кто-то из строя посоветовал провести сравнение почерков, так Пиленко полчаса ни одного печатного слова сказать не мог — я два новых выражения узнал, одно до сих пор не понял. Потом он сидел и спарывал вышивку, но и тут облом вышел — ваши черти нитки ваксой намазали, и крестики на простыне без вышивки видны были еще лучше. Так Пиленко, похоже, съехал немного — вечером простыню за забором училища сжег, ку-клукс-клановец хренов.
А до вас были МГУ-шники. Золото — ребята! Если у них правильность работы мозга обратно пропорциональна правильности работы рук — гениями мы обеспечены на все будущие годы!
Видели мозаику вместо фрамуги в коридоре? Это они в футбол прямо в казарме играть затеялись. Когда Пиленко разбитую фрамугу увидел, даже перекрестился:
— Спасибо, — сказал, — что не само окно разбили, такого стекла мне не найти было бы!
Притащил кусок стекла, стеклорез и выяснил, что каждый второй умеет работать данным инструментом. Ой, как он ошибался! То, во что превратилось новое стекло, можно было собрать только пылесосом!
Пиленко лично из самых крупных осколков вырезал прямоугольнички и складывал мозаику. Причем, дурак, надпиливал мелким напильником стекло по краям и аккуратненько раскалывал, и все у студентов перед глазами!
А через два дня решил дать им переделать полки в каптерке. Припер здоровенный листище фанеры, ножовку, гвозди, гвоздодер и дал время до вечера на работу.
Ну, разломать старые полки им удалось почти без потерь — один прищемленный палец и сломанная стойка полок — не в счет. Но кому пришло в голову, что фанеру можно надпилить по краям и потом сломать, как со стеклом, одному богу известно! Вот они надпиливали, клали фанеру краями на две кровати и прыгали сверху ногами!
Видели полки в каптерке? А-а-а! А я их видел только что законченными и еще некрашеными! Пиленко даже никого не убил — он просто говорить некоторое время не мог. Ну, я ему сказал, что если взять зеленой краски, закрасить слоем потолще и заходить в каптерку в темноте и с закрытыми глазами, то некоторое несовершенство конструкции не будет так бросаться в глаза! Как он рычал! Потом плюнул, попал себе на сапог и убежал! Вечером был нетрезв, и после разговаривал со студентами только односложно и матом.
А вы говорите, Подковыркин — плохой прапорщик. Хотите полки переделать? Не хотите? Да и хрен с ними. После вас опять МГУ-шники должны быть и Пиленко вернется…
— А-а-а-а-а-а!!!
— Мужики, что это было?
— Ну какая сволочь не спит, и другим не даёт?
— Родил, что ли, кто-то?
— Это я чуть с перепугу не родил, когда мне Ромыч на ухо заорал!
— Это что, Медведь был?
— Нет, Бобёр!
— Идите на хрен, я сам только что проснулся!
— Да я шучу, Медведь орал, только он спит, сука!
— Как спит?! Поднял роту на уши, а сам спит?! Сейчас я его…
— Что ты его, Дрон? Разбудишь Медведя неудачно — он из тебя много маленьких мудачков наделает, не придется потом причиндалами работать!
— А-а-а, мать вашу, уйдите от меня!!!
— Да что с ним?
— Хрен знает, может, живот во сне крутит?
— Если бы у него живот крутило, нас даже противогазы не спасли бы, а я пока что вроде живой!
— Может, его совесть мучает?
— Окстись, Петрушка, откуда у Ромыча совесть? Он её ещё в качалке штангой придавил!
— Не-е, помните, он вчера нашу двухпудовку на ногу поставил, так это его придавленная совесть так орала!
— Первый раз слышу, чтобы совесть находилась в ноге!
— Ты ещё много чего в жизни не слышал, мальчик!
— Кого мальчиком обозвал?
— Извини, девочка!
— Да иди ты!
— Тихо, народ, дайте поспать!
— Ну, челове-е-ек, тут его товарищ во сне умирает, может быть, а он спит!
— То-то я смотрю, как вы его реанимируете длинными языками!
— Мы за него переживаем!
— А-а-а, оставьте меня в покое, у меня ничего нет, чтобы вам дать!!!
— Народ, может ему снится, что его бандиты обувают?
— Хотел бы я посмотреть на бандита, который рискнёт обуть Медведя!
— Да уж, разве что буквально, и ещё после этого собственным носовым платочком ботиночки протереть!
— Слушайте, а ну как он у нас тут еще загнётся во сне с перепугу, у качков знаете, какие сердца нежные и чувствительные!
— Скорее, мы все тут загнемся с постоянного недосыпа!
— Так, я его сейчас разбужу и узнаем, что случилось. Ромы-ы-ыч!!! Йух-ха!
— Что это было?
— Эта сука меня с кровати столкнула, больно — башкой о тумбочку уписался!!!
— Я тащусь над тобой, Петрушка, ты его как будил-то?
— За плечо потряс.
— Ты его еще в щёчку поцеловал бы! Чтобы Медведя разбудить, минимум подушкой по башке треснуть надо!
— О! Денисыч, а положи-ка ты на него гирю.
— Сам положи, он ей же тебя и отчебурашит, как проснется!
— Если проснется!
— Это ты потом не проснёшься!
— Затих! Помер, может? Ну, все, Петрушка, завтра майору скажем, что это ты Медведя во сне придушил, и он тебя заставит рыть могилу зубочисткой.
— Не смешите мои тапочки, чтобы Петрушка смог придушить Медведя, ему надо весь следующий семестр жрать анаболики и сутками качаться!
— Ага — на рее!
— На ху…
— А-а-а-а!!! Я больше не могу, забирайте все, но уйдите!!! Уйдите, я вас прошу!!!
— Не, ну надо, как надрывается!
— Будто девственность кому пытается отдать, а они не берут, но и не уходят!
— Во фантазия, надо бы тебе, Дрон, поменьше перловки в обед жрать!
— Это жареная селёдка дурные мысли навевает!
— Это какие такие дурные мысли по отношению к Медведю тебе селедка навеяла???
— Да иди ты, Бобер, со своими намёками!
