Исходя из этих, в самом широком смысле политических коннотаций, следует и выбор терапии Эндрю Соломоном, и господствующее понимание депрессии в США. Депрессия – проблема функционирования мозга. И, по мнению Соломона, единственное средство исправления дисфункции предлагают фармакологические компании. Противники подобного мнения часто встречаются в стане философов. Такого рода средство Жак Деррида описывает как фармакон – греческое слово, используемое для обозначения лекарства и яда, амбивалентное понятие, подрывающее формальную логику. Фармакон, считает Деррида, «соблазняя, сбивает с пути»,[21] учреждает и разрывает дискурсивный порядок. Мы не можем принять односложное решение по поводу лекарств. Мы их любим и ненавидим… Что вредно, а что полезно? Полезным оказывается то, что позволяет человеку функционировать, делает его адаптивным, социальным и социально полезным.
Возможно, окажется, что и у прозака есть множество неприятных побочных явлений, но так или иначе целое поколение людей освобождено от буквально неизбежной необходимости искать утешение в наркотиках и алкоголе. Не следует обольщаться, что, не будь прозака, люди ничего не употребляли бы и ходили бы по улицам трезвые и суровые. Нет, они все равно искали бы выход и прибегали бы к кокаину, как это делал даже отец психоанализа, знаменитый Зигмунд Фрейд. Хотя сейчас Фрейд более известен как исследователь другой проблемы, первый его труд был посвящен именно этому наркотику. Он попробовал кокаин в 1884 году и вскоре понял, что обнаружил удивительное вещество. В своей первой крупной публикации «О коке» он пропагандировал кокаин как местное обезболивающее средство и лекарство от депрессии, несварения желудка, астмы, различных неврозов, сифилиса, наркомании и алкоголизма. Он также считал, что кокаин усиливает сексуальное влечение.
Так ли наивны были его выводы в свете того, что в состав вездесущей кока-колы когда-то входил экстракт из листьев коки? Отец кока-колы мистер Пембертон увлекался изобретением лекарственных снадобий. В свое время он даже придумал нашедшее сбыт средство от крупа, которое принесло ему несколько тысяч долларов прибыли. После этого Пембертон занялся более серьезным бизнесом. В середине XIX века европейские офтальмологи и ларингологи начали использовать для местной анестезии во время операций спиртовую настойку листьев Erythroxylon coca, вечнозеленого южноамериканского растения из Центральных Анд. В скором времени немецкие химики Фридрих Гадке и Альберт Ниман выделили из коки активный алкалоид, который Ниман назвал кокаином. В 1863 году французский фармацевт Анджело Мариани смешал экстракт коки с красным бордосским вином и пустил это снадобье в продажу для врачевания «усталости духа и тела». Благодаря умело поставленной рекламе оно принесло своему создателю мировую славу и гигантские доходы (его считают первым человеком, сделавшим на кокаине миллионное состояние). «Вином Мариани» восхищались Генрик Ибсен, Эмиль Золя, Жюль Верн, Роберт Стивенсон, Артур Конан Дойль, ему посвящали музыку Жюль Массне и Шарль Гуно, его пили английская королева Виктория, испанский монарх Альфонс VIII и папа римский Пий X, им подкреплялись и при российском императорском дворе. В соответствии с рекомендацией Мариани нужно было ежедневно выпивать три бокала, в которых содержалось около ста миллиграммов чистого кокаина, – доза отнюдь не маленькая. Коварный напиток повсеместно запретили к продаже лишь в годы Первой мировой войны.
Рецепт Мариани, опубликованный во французском фармакологическом справочнике, заинтересовал Пембертона. В 1884 году он открыл небольшую фабрику по выпуску «пембертоновского французского кокаинового вина», которое пользовалось немалым успехом, хотя и стоило отнюдь недешево – по доллару за бутылку. Это было все то же «вино Мариани», но с небольшой добавкой экстракта орехов кола (точнее, семян западноафриканской колы заостренной, Cola acuminata). Этот экстракт был весьма популярным возбуждающим средством (в нем содержится много кофеина). Дела шли хорошо, через год Пембертон обзавелся тремя компаньонами, и в январе 1886 года они зарегистрировали свое товарищество как Пембертоновскую химическую компанию (Pemberton Chemical Company). Так родилась кока-кола.
Те читатели и особенно читательницы, которые гордо отрицают какое-либо фармакологическое воздействие на свой организм, должны знать, что даже банальный шоколад представляет собой своего рода фармакологическое вещество, сходное по воздействию с прозаком. По мнению экспертов-фармакологов, создать лекарство на основе шоколада в принципе возможно. Одним из самых полезных веществ, имеющихся в шоколаде, является тирамин, под воздействием которого в человеческом организме выделяется тот самый серотонин (так называемый гормон счастья). Ну, и всем известный кофеин, присутствующий в шоколаде, тоже не стоит сбрасывать со счетов.
Таким образом, в массовом употреблении прозака нет ничего нового. Более того, люди, которые воздерживаются от приема подобных препаратов, проигрывают в конкурентной борьбе за рабочие места, за лучшие карьеры в политике, бизнесе, искусстве. Борющиеся один на один со своей депрессией имеют меньше шансов привлечь внимание партнера для создания семьи.
Известно, что прозак снижает сексуальное влечение, что, в общем, позитивно сказывается на частоте супружеских измен… Может быть, излишняя сексуальная озабоченность является проявлением невроза? Ведь недаром, как известно, определенный вид макак после сильного испуга начинает заниматься любовью. Так или иначе, прозак может даже способствовать продолжению рода, поскольку решение завести ребенка имеет скорее не сексуальную, а социальную подоплеку. Поскольку снижение напряженности в семье, необоснованных страхов за будущее позволяет принять это главное с биологической точки зрения решение, нельзя сказать, что прозак препятствует биологической эволюции.
Опять же, неважно, хорошо или плохо то или иное фармакологическое средство. Важен сам принцип, заключающийся в том, чтобы использовать все возможные средства для достижения стабильного состояния счастья и социальной активности.
Поскольку даже сам Зигмунд Фрейд, который, казалось бы, должен был излечить себя, не прибегая к лекарственным средствам, все же не мог справляться со своими депрессиями и неуверенностью в себе, очевидно, что человеку в депрессии фармакологическая помощь подчас необходима. Но таблетки вовсе не являются универсальным решением. Нужно воспитывать людей таким образом, чтобы они обучались самоанализу.
Однако, скорее всего, человечеству рано или поздно придется кардинально вмешаться в химию человеческого мозга, которая в результате древнейших факторов эволюции не очень подходит для жизни в современном мире.
И в наши дни жизнь полна разочарований, неприятностей, истинных и мнимых страхов. Конечно, можно совершать каждодневный титанический подвиг и, сжав зубы, идти по жизни как герой, страдая от своего неподатливого характера, однако так уж устроено природой, что характер все равно обманет эдакого героя и подведет его в самый неподходящий момент…
Любое явление может быть превращено в антиутопию. Светлейшая идея всеобщей любви, проповедуемая христианством, была превращена в кошмар инквизиции. Наука будущего, возможно, сделав лекарства индивидуальными (то есть создаваемыми автоматически в соответствии со специфическими свойствами каждого конкретного индивида), или, научившись воздействовать на мозг нехимическими сигналами, может помочь человеку начать соответствовать его амбициозным целям.
Во всяком случае, выходя в виртуальный мир, где присутствуют разумные, приветливые и оптимистически настроенные искусственные личности, человеку придется тянуться за новым стандартом, который начинает диктовать его собственное чудо-создание – искусственный интеллект. Компьютеры не страдают депрессиями, они не сердятся и имеют только те эмоции, на которые мы их программируем. За плечами искусственного интеллекта не было миллионов лет биологической эволюции. Ему нечего бояться. Пришло время и нам найти способ достижения, пусть и фармакологического, но все же столь необходимого состояния покоя и счастья.
Виртуализация воображения
Строго говоря, виртуальность не является новшеством. Человеческое воображение всегда было способно создавать свой особенный виртуальный мир. Его отличие от реальности, создаваемой современными компьютерами, заключается в том, что воображение рисует довольно расплывчатые визуально-слуховые образы, уникальные для каждого индивида в отдельности, в то время как виртуальное пространство, создаваемое компьютерами, универсально для всех пользователей.
Первыми шагами к виртуальному пространству было зарождение языка и изобразительное искусство, пусть и в самой примитивной, наскальной его форме. Далее такие средства стимуляции воображения, как книги, создавали в сознании разных людей схожие образы, однако индивидуальность этих образов, их размытость, неустойчивость и неопределенность не обеспечивали в достаточной мере общего пространства воображения. Такие относительно новые методы передачи образов, как кино и телевидение, унифицировали виртуальный мир, сделав его общим для многих индивидуумов.
