— Уилт, — сказал инспектор, — Уилт, когда мне понадобится твой совет, как вести расследование, я не только попрошу об этом, я уйду в отставку.
— Ну и что? — спросил Уилт.
— Что «ну и что»?
— Совпали пятна? Пятна крови совпали?
Инспектор мрачно смотрел на него.
— А если я скажу, что совпали? — спросил он.
— Куда уж мне с ними спорить? — пожал плечами Уилт. — Если говорят, что совпадают, значит совпадают.
— Не совпадают, — сказал инспектор Флинт. — Но это ничего не доказывает, — добавил он, не давая Уилту прочувствовать удовлетворение по этому поводу. — Абсолютно ничего. Три человека отсутствуют. Миссис Уилт покоится на дне шахты… Нет, помолчите, Уилт, не повторяйте все снова. Затем доктор Прингшейм и миссис, бля, Прингшейм.
— Вот это мне нравится, — сказал Уилт одобрительно, — определенно нравится.
— Что именно?
— Миссис, бля, Прингшейм. Это здорово.
— Однажды, Уилт, — тихо сказал инспектор, — ты зайдешь слишком далеко.
— В смысле терпения? — спросил Уилт.
Инспектор кивнул и закурил.
— Знаете, инспектор, — сказал Уилт, чувствуя, что он владеет ситуацией, — вы слишком много курите. Это вредно. Вы должны попытаться…
— Уилт, — сказал инспектор, — за двадцать пять лет службы я ни разу не ударил подследственного, но может случиться, когда даже при самой большой силе воли… — Он встал и вышел из комнаты. Уилт откинулся на стуле и посмотрел на флюоресцентную лампу. Только бы она перестала жужжать. Это начинало действовать ему на нервы.
В проливе Ил — умение Гаскелла читать карты подвело его и оказалось, что они вовсе не в проливе Фэн или Лягушачьем Плесе — ситуация тоже начинала действовать всем на нервы. Попытки Гаскелла починить двигатель имели прямо противоположный эффект. Машинное отделение оказалось залито горючим, а на палубе было скользко и стало опасно ходить.
— Господи, Джи, по твоему виду можно подумать, что мы на нефтяной скважине, черт бы ее побрал, — сказала Салли.
— Все из-за этого блядского шланга для горючего, — ответил Гаскелл. — У меня никак не получалось насадить его обратно.
— Зачем же тогда заводить двигатель?
— Чтоб посмотреть, не забит ли он.
— Ну, посмотрел. И что же теперь делать? Сидеть здесь, пока, еда не кончится? Придется тебе что-нибудь придумать.
— Почему мне? Могла бы и ты пошевелить мозгами.
— Если бы ты хоть немного был мужчиной…
— Дерьмо, — сказал Гаскелл. — Послушайте только эту эмансипированную даму. Стоит чему-нибудь случиться, так я сразу должен быть мужчиной. А ты что же? Ты ведь и мужик и баба одновременно. Идея была твоя, ты и крутись. И не проси меня быть настоящим мужчиной. Я уж забыл как.
— Нужно придумать, как позвать на помощь, — сказала Салли.
— Конечно. Давай забирайся наверх и устраивай себе там гнездо. Сумеешь насладиться камышами до отвала.
Саллн залезла на крышу каюты и оглядела горизонт. Он находился на расстоянии десяти метров и был сплошь из камыша.
— Там, вдалеке, что-то похожее на шпиль церкви. — сказала она. Гаскелл взглянул тоже.
— И правда, церковный шпиль. И что?
— Если мы подадим сигнал светом или еще чем-нибудь, кто-нибудь может нас заметить.
— Великолепно. В таком оживленном месте, как церковный шпиль, наверняка полно народу, ожидающего наших световых сигналов.
— Может что-нибудь зажечь? — предложила Салли. Кто-нибудь заметит дым и…
— С ума сошла? Давай, начинай что-нибудь жечь: с этим горючим вокруг, не сомневайся, они будут иметь зрелище. Например, взорвавшийся катер и трупы.
— Можно наполнить канистру горючим, перебросить ее за борт и потом поджечь.
— И заодно все камыши. Чего, черт возьми, тебе хочется? Сжечь все к чертовой матери?
— Джи, детка, ты просто не хочешь помочь.
— Я пользуюсь мозгами по назначению, вот и все, — сказал Гаскелл. — Еще парочка подобных идей, и мы окажемся в куда худшем положении, чем сейчас.
— Не понимаю, почему? — сказала Салли.
— Я тебе скажу, почему. — сказал Гаскелл. — Потому что ты сперла этот ебаный катер. Вот почему.
— Я не сперла. Я…
— Это ты скажешь легавым. Вот так скажешь, и все. Только начни поджигать камыши, как они будут тут как тут со своими вопросами. Например, чей это катер и как вы оказались на чужом катере и все такое. Поэтому надо выбираться отсюда без лишней рекламы.
Начался дождь.
— Дождя нам и не хватало, — пробурчал Гаскелл. Салли спустилась в каюту, где Ева наводила порядок после обеда.
— Боже мой, Джи совершенно беспомощен. Сначала он сажает нас на мель неизвестно где, затем он затрахивает двигатель, причем окончательно, а теперь он заявляет, что не знает, что делать.
— Почему он не пойдет и не позовет на помощь? — спросила Ева.
— Как? Вплавь? Джи так далеко не доплывет, даже если от этого будет зависеть его жизнь.
— Он может взять надувной матрац и выгрести на открытое место, заметила Ева. — Не обязательно плыть.
— Надувной матрац? Ты сказала надувной матрац? Какой надувной матрац?
— Там, в шкафу, вместе со спасательными жилетами. Его надо надуть и…
— Радость моя, ты у нас самая практичная, — обрадовалась Салли и бросилась наружу. — Джи, Ева придумала, как ты можешь отправиться за помощью. В шкафу есть надувной матрац, там, где спасательные жилеты. — Она порылась в шкафу и вытащила надувной матрац.
— Если ты воображаешь, что я отправлюсь куда-либо на этой чертовой штуке, ты не в своем уме, — отказался Гаскелл.
— Чем он тебе не нравится?
— Ты когда-нибудь пыталась управлять такой штукой? С ним еле справишься и в солнечную безветренную погоду. А в такую, как сегодня, меня просто занесет в камыши. И кроме того, мне дождь очки заливает.
— Ладно, подождем, пока кончится ветер. Хоть знаем теперь, как отсюда выбраться.
Она опять спустилась в каюту и закрыла дверь. Было слышно, как Гаскелл ходит вокруг двигателя и звякает гаечным ключом. Хоть бы как-то завести мотор.
— Мужчины, — сказала Салли презрительно, — претендуют на звание сильного пола, но, как дело доходит до беды, вся надежда на нас, женщин.
— Генри тоже непрактичный, — поддержала Ева. — Разве что может заменить предохранитель. Надеюсь, он обо мне не беспокоится.
— Он вовсю развлекается, — предположила Салли.
— Только не Генри. Он и не знает, как это делается.
— Он, наверное, пользует Джуди.
Ева покачала головой.
— Он был попросту пьян, вот и все. Он никогда ничего подобного не делал.
— Ты-то откуда знаешь?
— Он же мой муж.
— Муж, как же. Он тебя просто использовал, для того чтобы мыть посуду, готовить и убирать за ним. Что он тебе дал? Ну скажи, что?
Ева пожала плечами, запутавшись в собственных мыслях. Ничего особенного Генри ей не дал. Во всяком случае такого, о чем бы можно было сказать словами.
— Я нужна ему, — наконец сказала она.
— Значит, ты ему нужна. А тебе это нужно? Все это риторика женского феодализма. Ты спасаешь чью-то жизнь и еще должна быть благодарной за то, что тебе это позволили? Забудь Генри. Он — пустое место.
Ева ощетинилась. Может Генри и не очень, но она не любила, когда его оскорбляли.
— Гаскелл тоже не подарок, — заявила она и отправилась на кухню. За ее спиной Салли разлеглась на койке и раскрыла «Плейбой» на центральном развороте.
— У Гаскелла есть хлеб, — сказала она.
— Хлеб?
— Деньги, солнышко. Зелененькие. То, что заставляет мир вертеться кабаретообразно. Ты же не думаешь, что я вышла за него замуж из-за его внешности? О нет. Я нюхом чувствую миллион и уж мимо себя не пропущу.
— Я бы никогда не смогла выйти замуж за мужчину из-за денег, — возразила Ева, поджав губы. — Я должна его любить. Правда.
— Ты слишком часто ходишь в кино. Ты что, думаешь Гаскелл меня любил?
— Не знаю. Наверное.
Салли расхохоталась.
— Ева, крошка, ну и наивна же ты. Хочешь, я тебе расскажу про Гаскелла? Он помешан на пластике. Он трахнет чертову шимпанзе, если одеть ее в пластик.
— Ну что вы такое говорите! — удивилась Ева. — Не может такого быть.
— Ты что думаешь, я тебя просто так посадила на таблетки? Ты тут ходишь в одном бикини, а Гаскелл все время пускает слюни. Если бы меня здесь не было, он бы давно уже тебя изнасиловал.
— Ему бы пришлось нелегко, — сказала Ева. — Я занимаюсь дзюдо.
— Ну, попытался бы. Все, что в пластике, сводит его с ума. Зачем ему эта кукла, как ты думаешь?
— Меня это тоже удивило.
— Теперь можешь перестать удивляться, — сказала Салли.
— И все-таки я не понимаю, какое это отношение имеет к тому, что вы вышли за него замуж? — спросила Ева.
— Хорошо, я открою тебе маленький секрет. Гаскелла направил ко мне…
