Умение взять мужчину измором — главный талант классической “девочки”. Малейшее развитие других талантов выдает ее необычайную смекалку и расторопность. Поэтому она редко проявляет себя в конкретном деле. Длительный, ровный сон, своевременное питание, кратковременные слезные истерики, снимающие стресс, активный отдых на природе позволяют “девочке” сохранять завидное здоровье и долголетие. Ведя паразитарный образ жизни, она спокойно может похоронить десяток “папиков”, имея смутное представление о сочувствии.
Когда до мужчины доходит, с кем он связался, ему трудно протестовать, и тем более трудно облегчить свою участь. Его сексуальные установки выше разума. “Девочки” никогда не ошибаются в своем выборе. Их основная клиентура — латентные педофилы, с бурным воображением и мученики избытка совести. Этих мужчин нельзя назвать подкаблучниками, но их судьба ничуть не лучше. Если не хуже. “Девочка” не принимает решений и не давит своим авторитетом. Оставаясь тихим, невинным спиногрызом, она угнетает партнера отсутствием поддержки. Поэтому “папик”, скорее, — женатый холостяк.
Говорят, что “маленьких девочек” объединяет позднее половое созревание. Не зря психологи называют их непроснувшимися женщинами. Впрочем, это лирика. Чувственную ограниченность “девочек” не стоит объяснять физиологическими особенностями. У таких женщин слишком хорошо развита логика. Они точно знают, чего хотят и как себя вести. Образ, который они разыгрывают, — высший пилотаж мимикрии. Здесь недостаточно актерской пластичности. Необходим постоянный творческий транс. Сам факт, что их тело долго не стареет и черты лица с трудом подвергаются изменению, указывает на такой уровень самоконтроля, перед которым меркнут школы британской разведки.
Мало кому довелось видеть “девочку” без маски. Ее холодный взгляд, дырявящий пространство, может повергнуть в ужас. Многие “малышки” подсознательно избегают материнства. Необходимость о ком-то заботиться угрожает разрушением образа. “Девочка” экономит энергию буквально на всем. Она не умеет отдавать и делиться. Ее способность любить ограничена правилами игры. Детскую жадность и жесткость она подает как блюдо для гурманов.
Спрос определяет предложение. Клуб почитателей маленьких ленивых капризуль может гордиться. Его обслуживают по высшему классу. Вечным “девочкам” следует отдать должное — при всей своей парадоксальности они далеки от женского коварства. Им просто приятно спасать от тюрьмы мужчин с криминальной похотью.
Когда спрашивают, что я думаю о мужчинах, способных ударить женщину, мне хочется послать всех к тем самым женщинам. Дабы каждый узнал, что следует думать о самом себе.
В современных условиях, когда многие традиции заметно ослабли, женская одержимость все больше набирает силу.
Если брать во внимание именно мужчин, не путая их с алкоголиками, буйно помешанными и подростками, то непонятно, откуда возникают подобные вопросы. Ведь женщин больше бить некому. Возможно, таким делом грешат в крестьянской среде. Но это, собственно, даже не битье, а извращенный языческий ритуал, связанный с изгнанием злого духа. Кому придет в голову поднять руку на идеальный женский образ, в котором отражается Богоматерь? Мужчины на такое не способны. Только литературный недоумок Стецько мечтал жениться с целью колотить жену — несчастный просто не знал разницы между банальным насилием и механикой народного экзерцизма.
Почему скромная, тихая, милая девица, выйдя замуж, начинает странным образом бесноваться, — толком никто не объясняет. Но это не освобождает мужчин от тяжелых обязанностей семейного шамана. Даже напахавшись до седьмого пота, он вынужден периодически приводить женскую психику в состояние равновесия. Женщина получает только ласку и нежность, а все остальное предназначается нечистой силе, терзающей ее невинную душу.
У простого народа — простые лекарства. Аристократы ведут себя иначе. Как люди обеспеченные и не слишком занятые, они наводят порядок без каких-либо физических нагрузок.
Арбенин, например, лечил жену порцией мороженого, разбавленного вкусным ядом. При этом говорил ей о чудесах загробного мира, убаюкивал признаниями в любви и желал счастливых снов. Муж Анны Карениной продвинулся еще дальше. Он эффективно использовал личную святость и, не марая рук, уложил Анюту на рельсы.
Деревенские мужчины, наверное, поступали бы так же — только им недоступны цианиды, и мороженое в провинции едят нечасто, и паровоза бабы боятся. Поэтому каждый нормальный Грицько сам опасается, чтобы ему зелье не сварили или хребет не сломали ухватом.
В современных условиях, когда многие традиции заметно ослабли, женская одержимость все больше набирает силу. Мужчин бьют все чаще, а кто прибегает к самообороне — идет под суд за рукоприкладство. Когда женщина демонстрирует в милиции следы побоев, нельзя спешить с выводами. Возможно, она садомазохистка и, соответственно, не является жертвой. А если все-таки жертва, то, конечно же, не избиения, а просто неудавшегося убийства. Современный джентльмен может замахнуться на даму только с этой целью.
В средние века мужчинам было проще. Написал жалобу в святой трибунал — и за тебя все сделали: кандалы, кляп, костер... Одним словом, сервис. А теперь что? Как выкручиваться? Когда ее, бедную, нечистый дергает, об землю кидает, сквернословием изводит — чем исцелишь? За что ни возьмись — все не помогает. Фантастически живучие существа. Пули, и те отскакивают. Даже серебряные. Вот кого на войну посылать надо! Мужики для этого слишком уязвимы и хрупки.
Если бы Шварценеггер действительно рожал, то без анестезии он бы скончался при первой схватке. Поэтому странно слышать разговоры о мужском насилии над женщиной. Ведь это технически нереальное явление. То, что убить нельзя, побить тем более невозможно.
Однако проблема все же существует. Когда в тело умной, доброй женщины вселяется какая-нибудь кикимора, она, естественно, жаждет постоянной прописки. Для этого ей необходимо утвердиться с помощью внешней агрессии. Парализуя женское сознание, она вынуждает несчастную бегать за мужчиной с настойчивой просьбой отбить ей селезенку. Днем и ночью будет провоцировать его пронзительным визгом, бурчанием, издевательствами, изощренным набором бытовых идиотизмов, пока мужские нервы не выдержат. Когда мерзкая тварь, наконец, получает долгожданный удар по носу, она разражается диким восторгом победы. Женщина получает подтверждение, что муж действительно негодяй. И кикимора становится ее лучшей подругой — совершенно понятной и оправданной.
Дальнейшие события, как правило, развиваются по нарастающей. Чем больше мужчина сопротивляется, тем сильнее власть кикиморы над женским сознанием. К чему это приводит, догадаться нетрудно.
Тому, кто столкнулся с подобным явлением, следует помнить, чего от него ждут, и не поддаваться на провокации. Если обстановка кажется совсем невыносимой и нервы находятся на пределе, напряжение можно снять любой положительной информацией. Например, чтением наивной доброй сказки, воспоминаниями детства, прослушиванием нежной музыки и, наконец, многократным мысленным произнесением любой известной молитвы. И так — пока не полегчает.
Очень важно сохранять отсутствие агрессии внутри себя. Мерзкой твари иногда достаточно мысленных проклятий мужчины. Но когда ей не удается выбить его из равновесия, она может пойти на крайнюю меру. То есть запустить в мужчину тяжелым предметом или вонзить ему в горло свои ногти. Даже в этом случае нельзя оказывать сопротивление. Достаточно разумно уклоняться от любой атаки. Подобного поведения кикимора долго не выдерживает. Женская душа начинает подвергать сомнению правомочность ее присутствия, в сознании наступает перелом, и мерзкая тварь вынуждена отступить. Потом женщина будет удивленно пожимать плечами и честно признается: “На меня что-то нашло”.
Здесь ничего не нужно объяснять. Улыбки будет достаточно.
