письмо…
— Святые небеса, человече! О, Эндрю, как вы могли? Подумайте… подумайте о позоре для духовного сана, если эта коварная женщина втянет вас в судебный процесс по нарушению обещания [5]!
Эндрю тяжело вздохнул, а викарий, — будучи не в состоянии придумать ничего более сообразного, — вздохнул с ним за компанию.
* * *
Прошла неделя без каких-либо новых событий, исключая отъезд служанки, что, по словам викария, было признаком того, что мисс де Во не вернётся в Столлбридж. Эндрю получил от неё два письма. Первое было пылким призывом к его любви и нежным упрёком за молчание. Он почти заплакал над ним — и, не вмешайся викарий вовремя, мог бы даже дойти до того, чтобы ответить.
Второе, которое пришло четырьмя днями позже, было несколько оскорбительным и содержало завуалированную угрозу. Эндрю больше не плакал — он потел.
Затем последовала ещё одна неделя, которую бедный заблудший праведник прожил под круглосуточной пыткой тревожных предчувствий.
Его здоровье грозило пошатнуться, когда наконец боги посчитали нужным повернуть большие пальцы вверх и его волнения подошли к концу.
Викарий первым принёс ему радостное и неожиданное известие, что мисс де Во уже больше не мисс де Во. Она вышла замуж. Да, в этом не было никаких сомнений. Эндрю сам прочитал уведомление в "Телеграфе" [6], а также краткий очерк её карьеры, которая теперь предположительно должна была завершиться.
Он смог улыбнуться и почувствовать огромную благодарность за своё спасение. В тот же день ему было доставлено письмо с лондонским штемпелем, написанное знакомым почерком. Оно гласило:
"Вы, несомненно, узнаете до того, как это письмо дойдёт до вас, о замужестве той женщины, которой вы признались в такой глубокой и долговечной привязанности и которая, о чём вы с ужасом узнали впоследствии, — что мне понятно по вашему молчанию, — была не кем иным, как коварной, безнравственной актрисой. Мне жаль, если я ранила ваше тщеславие или ваше сердце, но я не смогла устоять перед искушением испытать характер молодого помощника викария, сбежавшего в благочестивом ужасе из-под крова, под которым, к несчастью, дали приют актрисе. Надеюсь, что мне удалось доказать вам хотя бы то, что ужас, который вы испытывали, был вызван только словом и что в конце концов актриса может быть достаточно женщиной, чтобы заставить даже праведника спуститься со своего пьедестала и добиваться её".
В заключение она сообщала, что рассказала мужу всё, что нужно было рассказать об их "флирте", — он заскрежетал зубами при этом слове, — также она приложила страстное письмо, которое он написал ей и которое ей более не требовалось.
У него не хватило смелости снова прочитать своё собственное письмо. Но из предосторожности он немедленно сжёг оба послания в одном пламени.
С тех пор он стал ревностным сторонником безбрачия для духовенства и никогда не уставал изрекать избитый афоризм, что внешность чрезвычайно обманчива.
Помощник викария — в оригинале curate (второй, младший священник прихода). Викарий — приходской священник.
Фалинь — трос, конец, которым шлюпка привязывается к пристани, кораблю и т. п.
Римский воротничок — элемент облачения священнослужителей в западной церкви, представляющий собой жёсткий белый воротничок с подшитой к нему манишкой, застёгивающийся сзади и надевающийся под сутану, или же это белая вставка в воротничок-стойку обычной рубашки (как правило, однотонной).
Шкерт — один из двух тросиков, с помощью которых поворачивается руль.
Нарушение обещания. В Англии до 1970 года женщина, чей жених разорвал помолвку, могла подать на него в суд за нарушение обещания, в то время как женщине, исторически считавшейся слабым полом, разрешалось передумать без наказания. (У Диккенса в "Посмертных записках Пиквикского клуба" герой проиграл в суде дело об обещании жениться. Истица просила полторы тысячи фунтов, суд сократил компенсацию вдвое. Но так как Пиквик отказался платить вообще, в том числе и судебные издержки, то угодил в долговую тюрьму.)
"Телеграф" (The Daily Telegraph, иногда просто The Telegraph) — ежедневная британская газета, основанная в 1855 году.
