Иоанна Хмелевская - Инопланетяне в Гарволине

Веретено тем временем незаметно опустилось ниже, вот от мостовой его отделяют уже три метpa, вот два, вот оно коснулось острием булыжников площади. И в этот момент вибрирующий сверху световой круг перестал вибрировать и исчез, словно его и не было. Гданьские газетчики безостановочно щелкали фотоаппаратами, блистали вспышки, хотя в них и не было необходимости — солнце ярко сияло. И не только солнце. Солнце сияло в небе, а на земле не менее ярко сиял предмет, спустившийся с неба.

— Колоссально! Невиданно! — бормотал фельетонист, щелкая затвором фотоаппарата. — Как вам удалось такое сделать? Первоклассная работа, клянусь честью!

— Что-нибудь успокоительное, — мрачно попросил директор школы у аптекаря.

— И такое, чтобы сразу подействовало.

— А вы разве не на уроке? — удивился аптекарь.

— Сказал бы я вам, где у меня эти уроки сидят, — пробурчал учитель математики, он же директор школы. — Я подал заявление об уходе. В конце концов, всему есть предел!

— А я? — нервно вскричал аптекарь. — А мне как прикажете теперь себя вести? Ведь это же я вызвал пожарников! Как дурак попался на удочку, поверил!..

— Что же мне тогда говорить? — взорвался математик. — Как людям в глаза смотреть? От стыда не знаю куда деться, а заявление мне не подписывают! Что-нибудь успокоительное!

Аптекарь подошел к одной из полок и снял темный пузырек.

— Самые сильнодействующие таблетки! — мрачно заявил он. — Для начала примите сразу две, а потом по одной три раза в день. Вот вода, запейте.

Математик недоверчиво повертел пузырек, недоверчиво оглядел две вытряхнутые на ладонь таблетки и взял в руки стакан с водой.

— Теперь я уже никому и ничему не верю! — отрешенно заявил он.

Проглотил обе таблетки, запил водой, а пузырек сунул в карман. Попрощался и шагнул к двери.

Открыв дверь, он застыл на пороге, с недоумением глядя на блестящее космическое веретено. Долго так стоял, потом с отвращением плюнул, захлопнул за собой дверь и решительно зашагал домой, даже не повернув головы в сторону площади.

Удивленный аптекарь вышел из-за прилавка и тоже открыл дверь.

В этот момент сверкающее веретено как бы дрогнуло, и с него сплыло вниз человекоподобное существо. Вместо головы — или на голове — у него был полупрозрачный стеклянный шар, внизу две ноги, а между тем и другим бокастое туловище, из которого торчали четыре чрезвычайно подвижные руки. И из этих рук во все стороны растопырились тонкие палочки, сразу же заставившие вспомнить спицы номер три с половиной, но намного тоньше и ухватистее. Вслед за первым существом на рыночную мостовую соскользнуло второе, точно такое же. И вскоре вокруг космического корабля уже стояло пять космических пришельцев.

Аптекарь вернулся за прилавок, отыскал на полке еще один темный пузырек, вытряхнул на ладонь две таблетки и запил водой, которая еще оставалась в стакане.

Люди на главной площади города Гарволина останавливались и без особого интереса разглядывали пришельцев из космоса. Громкоговорители прервали вдруг передачу о пользе гербицидов и уже в десятый раз повторили экстренное сообщение, решительно опровергающее достоверность приземления инопланетян в Гарволине. Глядя на пришельцев и слушая опровержение, закалившиеся в космических проблемах гарволинцы лишь плечами пожимали. Иногородние проявляли к гостям из космоса больше интереса.

«Рафик» телевидения покинул рыночную площадь без колебания, кинохроника проявила нерешительность. Ее машина то двигалась с места, то опять останавливалась, явно не зная, что делать.

Журналисты из Гданьска опять подбежали к местным коллегам, видя, что они по-прежнему стоят, не шевелясь.

— Эй, ребята, что с вами? — встревожился гданьский редактор. — Со вчерашнего дня могли бы и попривыкнуть. Это мы должны бы остолбенеть, ведь и вправду здорово получились у вас эти космиты! Правду брат сказал.

— Да что случилось-то? — встревожился вдруг фельетонист. — Это что, незапланированное повторение? Без вашего ведома повторяют? Ну так что, талантливо придумано, пусть люди еще полюбуются.

Критик потерял терпение.

— Ну что молчите, словно языки проглотили? Сказали бы — это уже все или еще что предусмотрено? По дружбе могли бы и предупредить, мы совершенно случайно узнали и думали, уже опоздали.

— А кто изображает этих пришельцев? — вытащил блокнот гданьский редактор. — И как вам удалось приделать им по четыре руки? Должен признать, выглядят ну прямо как настоящие! Произведение искусства, да и только!

И хотя гданьские журналисты засыпали местных градом вопросов, затормошили их, те по-прежнему стояли неподвижно, не в силах произнести ни слова. Только консультант по вопросам науки и техники раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но не издал ни звука.

Тут откуда-то прибежал архитектор, таща за руку упиравшегося художника.

— Замечательно, великолепно! — громко кричал архитектор. — Лучше, чем вчера! Но я считаю, для повтора следовало сохранить прежнее оформление! Хотя вот эти руки — нечто потрясающее! Высший класс! Нет, вы расскажите, как вам удалось…

— Так вы что, теперь каждый день намерены это показывать? — поинтересовался спортивный комментатор.

Издав какой-то странный звук — нечто среднее между триумфальным возгласом и собачьим воем, — социолог вдруг рванулся в сторону, наверное, за дополнительным материалом для диссертации. На сатирика ни с того ни с сего напал вдруг приступ истерического смеха, он даже согнулся до земли. Смертельно побледнев, редактор с ужасом всматривался в пришельцев из глубин Вселенной, изо всех сил удерживая готовый покинуть его рассудок…