Конечно, во ВГИКе его не восстанавливают, диплом он не защищает, а начинает работать на «Ленфильме» каким-то пятым помощником шестого ассистента с совершенно ничтожной зарплатой. Пьет и живет где придется. При этом все киношники относятся к нему с сочувствием: жалко парня, эта тварь сисястая изломала человеку жизнь ни за что.
И так бы оно, конечно, докатилось до трагического конца, до еще одной загубленной жизни и пропитого таланта, как это бывает у нас сплошь да рядом, но в этот момент грянула перестройка. В кино началась какая-то странная и дикая лихорадка, когда любой человек с улицы, без образования, мог получить постановку даже на «Мосфильме»! Это был бум плебейства и дилетантства в кино, результаты которого мы расхлебываем до сих пор. Ловкие люди брали деньги на постановку фильма у каких-то банков, спекулянтов нефтью, аферистов, обналичивали средства, возвращали «откаты», а на остаток средств что-то снимали. Про этот бум я уже упоминал. За год было снято почти триста фильмов!
Но среди этого мутного вала киномакулатуры могли всплыть и какие-то неожиданные вещи. На «Ленфильме» вдруг вспомнили, что есть Невский — хороший парень, которому надо помочь. Ему сказали: пиши сценарий. Он написал и снял свой первый фильм. Это была картина о несчастной любви, построенная на его детских воспоминаниях, — чернуха и достоевщина в стиле гиперреализма. Трогательная история любви мальчика и девочки на фоне страшной нищеты послевоенного Ленинграда. Убийства, грязь, черная эротика, кошмары. Но снято это завораживающее своей жутью кино было с потрясающей достоверностью.
Тут в Москву прилетает директор Каннского кинофестиваля, чтобы отобрать что-нибудь интересное для своей конкурсной программы. Ему показывают с десяток фильмов, но ему ничего не нравится. Потом он совершенно случайно видит фильм Невского и кричит: «Это Гран-при! Гарантирую! Я приглашаю режиссера на фестиваль!»
И Витя едет на Каннский кинофестиваль за своим Гран-при. А нужно сказать, что, даже став режиссером-постановщиком «Ленфильма», он не изменил ни стиля жизни, ни формы одежды и даже не вставил себе зубы, потерянные в тюрьме. Как выглядел бомжом, так им и остался. И в таком виде он прилетает в Париж. Там его встречает атташе по культуре нашего посольства, везет на вокзал, сажает в скоростной поезд и напутствует Витю, не знающего ни одного иностранного языка:
— Запомни заветные слова. Когда выйдешь из поезда в Ницце, найди такси и скажи: «Канн. „Карлтон-отель“». Там тебя ждут. Понятно?
Витя отвечает «понятно» и уезжает. Но выйдя из поезда в Ницце, Витя решил пройтись по этому славному городу. Тем более что Канны от него все равно никуда не денутся, главный приз фестиваля ему гарантирован. И по ходу своей ознакомительной прогулки Витю заносит в морской порт. Но не в парадную его часть, где стоят яхты миллионеров, а на задворки, где трудятся французские рыбаки, которые, на его взгляд, выглядят в доску своими парнями. Поэтому он залез на какую-то лодку и стал им объяснять на чистом русском языке, что он тоже портовый парень из Питера, а сейчас приехал по случаю на Каннский кинофестиваль. А они ему в ответ булькают что-то по-французски.
Потом он увидел у них бутылку, взял, налил себе стакан. Они посмотрели на него с некоторым отчуждением и спросили: «Рюс?» То есть поняли наконец, что он из России. И под каким-то предлогом выставили его с этой шхуны. Но — вежливо, по-французски, так, что Витя даже не понял степени их негостеприимства, а, наоборот, счел это за приглашение к продолжению знакомства и дружбы.
Поэтому он, ничтоже, как принято говорить, сумняшеся, тут же отправился в магазин. Тем более что у него были небольшие суточные, триста франков, которые ему выдали в Париже. В магазине Витя обнаружил, что во Франции бутылка дешевого вина стоит всего десять — пятнадцать франков, то есть два-три доллара. И Витя, прихватив десять бутылок, притащил их на шхуну, где недавно угостился стаканом. Рыбаки посмотрели на незваного гостя с недоумением, но их капитан, услышав позвякивание бутылок в пакетах, которые Невский прижимал к груди, поманил его пальцем на палубу. Без обид будет сказано, что французы — народ прижимистый. И тут они были просто потрясены, что в ответ на стакан, который, нужно отметить, Витя сам себе налил, он с чисто русской широтой притащил аж десять бутылок! Они закричали: «О! Рюс! Бон! Силь ву пле!» Выпили, побратались и уплыли ловить рыбу в Средиземном море. И занимались этим делом ни много ни мало, а пять дней. И все эти пять дней весь оргкомитет Каннского кинофестиваля искал русского режиссера Невского, который из Парижа выехал, а на фестиваль почему-то не приехал, хотя здесь его все ждали — и устроители фестиваля, и пресса. Ведь уже прошел слух, что он лидер программы и претендент на «Золотую пальмовую ветвь». Журналисты атакуют дирекцию фестиваля, кричат: «Где мсье Невски? Где этот новый Годар?!» Кинодивы трясут бюстами, желают с ним познакомиться и у него сняться. Продюсеры и сценаристы хотят предложить ему свои синопсисы. Но мсье Невски пропал. И все в смятении.
А Витя в этот момент гуляет с французскими рыбаками. Наконец, они возвращаются в Ниццу. К этому моменту все десять бутылок были выпиты за русско-французскую дружбу. Тогда Витя на чистом русском языке сказал своим новым дружкам:
— Старички, теперь я пустой, так что давайте вы дуйте в магазин и тащите вашу бормотуху, надо продолжить!
Как до французов дошел смысл Витиной речи — загадка. Но они все отлично поняли и ответили так:
— Ну-ка вали с нашей лодки, шваль русская, алкаш несчастный! — И хотели выкинуть его на пирс.
Но Витя сказал: «Ах вы суки!» — и бросился с кулаками на своих новых друзей. Но их было больше, и Невский получил сполна. Потом приехала полиция, и, как положено, под вой сирен пьяного Витю скрутили и потащили в кутузку. На первых допросах полицейские вообще не могли понять, что это за человек. С помощью русско-французского словаря Невский объяснял, что он — русский кинорежиссер и будущий лауреат Каннского кинофестиваля, но кто мог поверить в это, глядя на небритого, немытого и пьяного бомжа с выбитыми зубами?
В конце концов полицейские позвонили в русское консульство в Марселе. А там ответили:
— Извините, если какой-то беглый русский матрос и алкаш плохо себя ведет, так и вы с ним поступайте соответственно. А кстати, как его фамилия? Как вы сказали? Невский? Виктор Невский?! Держите его! Не выпускайте! Мы сейчас!
Консул сел в машину, двести километров от Марселя до Ниццы он пролетел за полтора часа. Примчался в этот полицейский участок, освободил оттуда Невского под свое поручительство, а когда они оказались на улице, схватил Витю за грудки:
— Мудак! Сволочь! Тебя по всей Франции ищут! Все на рогах стоим! Из Москвы, из Минкульта, даже из КГБ, нам из-за тебя уже все мозги проели! Где ты был? Быстро садись в машину, едем в Канны!
На что Витя твердо отвечает:
— Нет. Сначала нужно в порт заехать, этих французских пидоров отметелить, потому что они мои десять бутылок выпили, а в ответ не выставились. Ты мне поможешь?
Консул только плюнул в сердцах и повез свою, пахнущую помойкой, находку прямо в отель «Карлтон», где Невского уже пять суток ждал номер люкс. Между прочим, с бесплатным коньяком и другими напитками в мини-баре от дирекции фестиваля. Входят они в отель, а там по вестибюлю разгуливают голливудские звезды и другие знаменитости. И в это общество консул притаскивает какого-то бомжа! Портье, естественно, не хочет его селить:
— Пардон, но у нас тут международный фестиваль, а не сходка клошаров…
Консул, доведенный до белого каления, все-таки заселяет Невского, приставляет к нему переводчиц и дает указания:
— Срочно приведите его в порядок! Помойте, побрейте, отдайте в чистку все его тряпки и не спускайте с него глаз!
С этими словами консул поехал докладывать в Москву о своем личном вкладе в поиск будущего лауреата.
На закрытии Каннского кинофестиваля Вите вручают приз за лучший сценарий и объясняют, что, если бы он не был таким мудаком и не провел неделю в кутузках, он бы получил «Золотую пальмовую ветвь». А так — «Пардон, мсье Невски, был бы скандал давать главный приз человеку, который так грубо манкировал весь наш фестиваль».
Но Витя на них не обиделся. Он получил не только приз за лучший сценарий, но и грант на постановку следующего фильма.
– Вот какие страсти бурлят за кулисами этого великого кинопраздника. Но самое трогательное, что параллельно с большим Каннским фестивалем проводится фестиваль порнофильмов, который является точной его копией. На него съезжаются все хозяева мировой порноиндустрии. Ослепительные порнозвезды прогуливаются по набережной Круазетт вместе с голливудскими и европейскими кинознаменитостями, позируют ню на пляжах и получают призы своего жюри в категориях «Глубокая глотка» или «Двойное проникновение».
