— Мужик, у тебя что, крыша поехала?! — раздухарился Иван, — ты посмотри, в каком доме я живу?! Ты знаешь, кто я такой?! У тебя давно проблем не было! В таком пентхаусе простые люди не живут! Брат два, иди-ка сюда, сотри этого деятеля в пыль!
— Это Велес, — обомлел подошедший Переплут.
— Какой ещё велес?! — не унимался Ваня.
— Тот самый, — одними губами прошелестел Бог пьянства, сразу утративший весь апломб.
— Люблю грубиянов казнить, — проворчал Бог Тёмных Сил, превращаясь из клерка в зловещего старца, — сначала убогим прикинусь, а потом самых борзых в расход пускаю. Помнишь, Вань, тех пьяных хулиганов, кто меня в пиво окунул?
— Помню.
— Утонули, соколики. Два раза нырнули, один раз вынырнули.
— Я больше не буду, — сдавленно просипел Бурмакин.
— Почему-то, я тебе верю.
— Велес, — к Богу Тёмных Сил обратилась Вера, — а могу я всех шалашовок разогнать?
— Это твой дом, волхвица, что хочешь, то и делай.
Вера, осознав свои паранормальные возможности, стала невидимой и принялась таскать за волосы, раздавать зуботычины и затрещины девушкам лёгкого поведения. Те, с визгом, устремились к выходу.
— Так их, профурсеток, — поддержала Веру Дива, — неплохо бы им кнута моего ввалить.
— Не вздумай! — в один голос завопили Переплут и Припекала, — вдруг ещё пригодятся?
4. Бей учителей — они гадюки
— А Вадим-то, я гляжу, вступил в наши ряды, — восхитился Велес, — как же вы ухитрились не кормить его до заката?
— ?
— Если малыша хотя бы раз покормить человеческой пищей в течение первого дня, он останется простым смертным. Его можно питать только материнским молоком или держать на голодном пайке, — пояснил Велес, — помните у Пушкина, князь Гвидон в бочке ничего не употреблял, кроме грудного молока. Как же Вадим-то у вас остался голодным?
— Легко, — усмехнулся Переплут.
— Что значит легко?! — вышла из себя Вера, — Вадик, неужели эти рогатые гномы тебя так ни разу и не покормили?!
Вадим промолчал.
— Ах вы, пигмеи гладкошёрстные! — Вера вперила материнский взгляд в анчуток.
У бесов внезапно задымились, а потом и вспыхнули кончики хвостов.
— Ай-яй! — взвизгнул Еря, — итишь твою мать! Горю! На помощь!
— Ой-ёй! — запищал Спиря, — помогите! Люди добрые! Потушите меня! Хоть чем-нибудь!
— Что, доможилы, красный петух в задницу клюнул?! — Переплут пододвинул им стакан с водой.
Бесы сунули туда хвосты, однако в стакане оказался чистый спирт. Вспыхнул синий факел, анчуток охватило голубоватым пламенем, и они заверещали с новой силой.
— Гори-и-им! Гори-и-им!
— Теперь вас синий петух клюнул, — пояснил Бог пьянства, — я вам наказывал Вадика пуще глаза беречь?
— Ай-яй! Наказывал! Ай-яй!
— Я обещал, что в противном случае не пощажу.
— Ой-ёй! Обещал! Ой-ёй!
— Ну, так и не обессудьте.
Доможилы заметались по столу двумя синими горелками. Три Бога и Дива стали давиться смехом, их изрядно развеселили скачущие огоньки. Вадим слегка подул на анчуток, однако, этого хватило, чтобы сбить пламя и пригвоздить бесов к стене. Обгоревшие, в саже и копоти, они шлёпнулись на пол и принялись утирать слёзы. Вадим дунул на них ещё раз — доможилы приобрели прежний лоск. Переплут грозовой тучей навис над ними.
— Куда, казнокрады, денежное довольствие растратили?! Признавайтесь!
— Мы…, — зашмыгали пятачками анчутки, пригибаясь, — мы…
— Байкерский прикид себе справили? — понимающе усмехнулся Переплут, — а Вадик, значит, босиком и в плаще на голое тело весь день прошастал? Словно он не Полубог, а маньяк какой-нибудь, да?
— Они хорошие, — вступился за бесов воспитанник.
— Добрый ты, — расстроился Бог пьянства, — а они тебя даже не покормили.
— Если бы они меня покормили, не быть мне Полубогом, — возразил Вадим.
— С глаз моих долой! — цыкнул на бесов Переплут.
Анчуток, как ветром сдуло, опасаясь расправы, они укрылись в стиральной машине. Бог Тёмных Сил отсмеялся, вытер ладонью слёзы и уставился на Бога пьянства.
— А ты знаешь, Переплут, почему на Землю ни поступило ещё, ни одного сигнала из космоса?
— Велес, если тебе нужны пришельцы, — Бог пьянства кивнул на стиралку, — ты знаешь, где их искать.
— Я серьёзно. Инопланетные цивилизации ждут, когда же люди, наконец, поумнеют. А человечество, напротив, готовится к третьей мировой войне, и она, судя по всему, не за горами. Мы должны её предотвратить.
— ?
— Вы, — Велес сделал паузу, — команда спасения человечества, состоящая из двенадцати членов, перечисляю по старшинству: 1. Полубог Балда; 2. Полубог Вадим; 3. Богиня Дива; 4. Бог Переплут; 5. Бог Припекала; 6. Волхвица Вера; 7. Бес Ерька; 8. Бес Спирька; 9. Лекарь Пилюлькин; 10. Купец Обиралкин; 11. Холоп Бурмакин; 12. Холоп Чемоданов.
— Я не Пилюлькин! — возмутился нарколог.
— А я не Обиралкин! — поддержал его Ростислав Афанасьевич.
— Цыц! — рявкнул на них Бог Тёмных Сил, — поговорите мне ещё!
— Чемоданов?! — поинтересовался Иван, — я не ослышался?!
— Чемоданов, — кивнул Велес, — он как раз едет к нам на лифте, хочет выброситься из окна.
— ?
— Кобылкина за полчаса спустила на шмотки весь миллион, оставленный анчутками. И теперь Чемоданов хочет свести счёты с жизнью.
— Тоже мне, воротила с Уолстрита, с небоскрёба бросаться, — хмыкнул Ваня, — но почему этот лузер решил, именно, из нашего окна выкинуться?
— Он пытался, выброситься с крыши, — пояснил Велес, — но на чердаке оказался замок.
— А нашей команде спасения человечества точно нужен такой член? — ухмыльнулся Припекала.
— Велес кивнул.
— В голливудских фильмах, — растолковал Переплут, — первым погибает, или негр, или какой-нибудь задрот. Ничего не попишешь — закон жанра.
— Исходя из твоей логики, вторым покойником должен быть я, — пробурчал Иван.
— Как ты догадался?
— С Чемодановым в лифте едет мой сын Балда, — предупредил всех Бог Тёмных Сил, — через несколько секунд вся команда будет в сборе.
В дверь позвонили.
Существует несколько теорий, откуда в Советской России взялось такое беспробудное пьянство. Мы живо обсуждали этот вопрос с Владимиром Вольфовичем Жириновским и пришли к аналогичному мнению. После сталинских лагерей и Великой отечественной войны бывшие солдаты и зеки не могли выпить по сто грамм, отвернуться к стенке и мирно уснуть. Они, пройдя все ужасы камер и окопов, должны были упиться вусмерть, рвать рубаху на груди и проклинать «поломатую жисть». Советская власть методично вырубала под корень трактиры и кафе, где люди могли в спокойной обстановке выпить спиртное и плотно закусить. Бульканье переместилось в подворотни и на скамейки, где, озираясь и закусывая плавленным сырком или занюхивая грязным рукавом, мужики соображали на троих. Такого, кстати, не было ни в одной стране мира. Времена изменились, но привычка укоренилась. Посмотрите вокруг — лишь жалкое меньшинство сидит в кафе и ресторанах за бутылкой вина и хорошей закуской, где средний чек тянет на сто долларов. Большинство, по-прежнему, покупает на сто рублей двухлитровую баклажку пива и сосёт её до одурения. Всё безобразие происходит на оккупированной скамейке, без малейших признаков закуски и на радость спящим соседям. Пока наши люди не перестанут пить на улице и в закоулках, закусывая «курятиной» проблема всеобщей алкоголизации, уверяю вас, не стронется с места.
