Катя сказала, раз голуби оказались такими вероломными, то больше мы не станем переводить на них хлеб, а в следующий раз пойдем всей семьей на озеро и покормим уточек. Даша решительно отвергла эту идею. Вот уж нетушки, она и так вся изранена, у нее не осталось неповрежденных частей тела, которыми можно было бы рискнуть ради кормежки уток.
— Пойдемте лучше домой, — сказала Даша. — А можно, я во дворе еще покатаюсь на самокате?
Сейчас Даша катается во дворе, самокат уже слушается ее гораздо лучше, наверное, признал в ней хозяйку. Даша пока не пришла к окончательному заключению, кто она — самокатер или самокатист, а мне не хватает филологического образования, чтобы помочь ей определиться.
Если кто-нибудь знает, подскажите.
Про Дашу, куклу Кристину и баскетбол
У Даши в детской примерно шесть миллиардов игрушек, из них около двухсот тысяч — куклы. У многих нет ноги, руки или головы, если их построить в батальон, они будут выглядеть, как возвращающиеся из Вьетнама американцы. В кукол Даша не играет, она уже большая, четыре года — это зрелый возраст. Играть — удел младенцев, а Даша кукол воспитывает, чтобы из них выросли приличные люди. Я в армии проходил строевую подготовку, когда до меня доносится из детской голос Даши, воспитывающей кукол, мне сразу вспоминается ротный старшина. Катя, Дашина мама, старается в такие моменты не заходить в детскую, она боится, что ее тоже начнут воспитывать.
Наиболее коварные игрушки — это фигурки, которые кладут в шоколадные яйца. Самое опасное в них — это человеческое заблуждение, что они не могут причинить никакого вреда. Попробуйте ночью пройтись по детской, чтобы поправить Даше одеяло, и вы поймете, что эти фигурки не только больно впиваются в пятки, но и учат детей всяким нехорошим словам. А наказывать за это будут вас, иногда могут лишить сладкого на всю ночь.
С собой в детский сад Даша берет только самых достойных, обычно это кукла Кристина. Мне трудно оценить, в чем заключаются достоинства Кристины, я всего лишь мужчина, я начал играть в куклы совсем недавно. Катя сказала, что мне и пытаться не стоит их оценивать, потому что мужчины выбирают себе кукол, ориентируясь на внешность, а для Даши важнее богатый духовный мир. Кристина с Дашей очень давно, она появилась еще до того, как у Даши начали резаться молочные зубки, на их отношения не повлияло даже это. Изжеванная левая нога ничуть не обесценила богатство внутреннего мира Кристины.
Так вот, Даша берет Кристину с собой в детский сад, и горе той девочке, которая осмелится заигрывать с Кристиной. У Даши хорошо поставлен хук слева, а кроме того (спасибо игрушкам из шоколадных яиц), она может одновременно оказывать на противницу психологическое давление при помощи совершенно непарламентских выражений. Воспитательница Ирина Викторовна уже жаловалась мне на Дашу, просила повлиять на нее, но что я могу? Я всего лишь мужчина.
Был случай, один мальчик из соседнего дома хотел отнять Кристину у Даши, ему было семь лет, а у Даши был только пластмассовый совочек для песка. Папа этого мальчика потом приходил к нам в гости, познакомил нас с сыном и его травмами, просил усмирить Дашу. Он думал, что Даше лет пятнадцать или даже больше, он готовился увидеть у нас в гостиной притон, где мы специально воспитываем из Даши малолетнюю мордоворотку. Когда он узнал, что Даше всего четыре, он выдал сыну подзатыльник авансом и пообещал дома выдать остальное. Судя по всему, мальчик всерьез опозорил честь семьи, я очень беспокоился за него, даже простил сломанный о его спину совочек.
Еще у Даши есть зеленый мяч с ромашками, бывают дни, когда Даша хочет вырасти баскетболисткой. Она берет в ванной комнате таз, этот таз устанавливается на пианино, получается баскетбольная площадка с кольцом. Даша прирожденный Майкл Джордан, она попадает мячом прямо в часы на стене, а от часов мяч отскакивает в корзину, это трехочковый бросок. Потом и корзина, и мяч, и часы все вместе падают вниз, на этом матч заканчивается, потому что из кухни прибегает Катя с половником и встревоженными глазами.
Катя не хочет для Даши спортивной карьеры, она считает, что для этого наш дом слишком хрупкий и в нем слишком много часов. Ну, конечно, уже не так много, как прежде, но нам еще есть, что терять. Катя мечтает, чтобы дочь выросла художницей, у Даши есть прекрасные данные, чтобы достичь больших успехов в абстрактном экспрессионизме. Это чистая правда, если не верите, я могу показать вам обои в детской. Однако Даша считает, что творчество — это путь ленивых душ, спорт — вот занятие для настоящей леди.
Правда, сама Даша еще не определилась с выбором, кем ей быть. Я спрашивал ее, и она сказала, что когда вырастет, то будет либо космонавтом, либо скакать на лошади, это примерно равные по привлекательности профессии. Или займется пятиборьем, этот вид спорта объединяет, по мнению Даши, не только бег на лыжах и стрельбу, но еще и бокс, гонки на формуле-1 и карате. Для состязаний по карате лыжи снимать необязательно, я уточнял.
Так вот, мы с Дашей договорились, что баскетбола в гостиной больше не будет, сейчас она учит кукол карате у себя в детской. Мне пришлось пообещать ей, что как только в нашем городе обнаружится спортивная секция, где возьмутся обучать четырехлетнюю девочку боксу, мы сразу запишем туда Дашу. Еще нужны боксерские перчатки, Даша хочет розовые, с зайцами. В следующую субботу мы с ней пойдем искать такие в спортивных магазинах.
Только Кате не говорите, это наш секрет.
На Фрунзенском рынке поставили елку, там локально наступил Новый Год. Мы с Дашей шли мимо, она сказала:
— Какая высоченная, ого себе!
На самом деле, у Даши поднят капюшон, большая часть того, что она говорит, теряется где-то в меховой опушке. На улице сильный ветер и даже немножко снег, мои уши трепещут на ветру, как флаги. Чтобы ребенок не простудился в такую погоду, необходимо запечатать его с головы до ног в розовую курточку с капюшоном, а она не очень приспособлена для ведения отвлеченных бесед. Я все время переспрашивал:
— Что?.. Да, высокая елочка, как четырехэтажный дом!
— Правда, как дом! — сказала Даша. — На первом этаже живут зайки, вон там, под ветками. На втором белочки, на третьем сова в дупле.
Я спросил, кто живет на четвертом этаже, я был страшно заинтригован. Даша поразмыслила несколько секунд, потом сказала:
— Наверное, ежик.
Рядом не случилось ни Альфреда Брема, ни Джеральда Даррелла, они, несомненно, повалили бы елку, пытаясь добраться до верхних веток и тщательно изучить обитающего там ежика. Ежики даже в Сибири очень редко живут на верхушках елей, на Фрунзенском рынке обитает единственный экземпляр. Я не знаю, зачем он туда забрался, а главное — как. Я спросил об этом Дашу, она сказала:
— По лесенке, конечно же. У него там домик, он залазает туда и пьет молоко с ватрушками. Дядя Леша, давай купим молока, я тоже хочу молока!
Мы купили молока, Даша выбрала такое же, какое пьют ежики. Не представляю, как ежику удается затаскивать литровый тетрапак на верхушку ели, хоть бы и по лесенке. Это нетривиальная задача, лично я, будь я ежиком, поискал бы себе другую квартиру. Когда ты ежик, самые простые вещи могут поставить тебя в тупик. Впрочем, в Томске нелегко с жильем, возможно, у ежика просто нет другого выбора.
— А зато оттуда знаешь, какой вид! — говорит Даша. — Сверху все-все видно, на сто километров!
Мы сами живем на седьмом этаже, у нас роскошный вид на соседний дом, не меньше сотни окон. Я считаю, ежику здорово повезло, хороший вид в центре города — это большая редкость. Если бы у елочки был еще и лифт, это был бы элитный кондоминиум.
— А мы в садике слушали песню, — говорит Даша. — Хочешь послушать?
И не дожидаясь ответа, начинает петь прямо в меховую оторочку:
— Бубу-бубу, бубу-бубу! Бу-буууу! Бу-бу, бу-бу, бу!
Потом поправляет капюшон и говорит:
— Здорово?
Я признался, что не расслышал слов, кроме «бу-бу», тогда Даша спела еще раз, придерживая варежкой капюшон. В детском саду работает кто-то из старой гвардии, репертуар у Даши на сегодня такой:
— Наш паровоз вперед летит, кому не остановка!
Потом Даша опять прячется в капюшон и бубнит оттуда:
— Холодно! У меня нос мерзнет! Совсем смерзся!
Мы торопимся домой, отогревать смерзшиеся носы и растрепанные уши. На пороге нас встречает улыбающаяся Катя, Даша кричит:
— Мама, мама, мы купили молока и видели ежика, я тебе сейчас песню спою!
Пока Катя согревает в ладошках ее раскрасневшиеся щеки и нос, Даша пытается петь про паровоз, потом добавляет:
— Странная песня, ничего не понятно.
После ужина Даша стоит у окна, смотрит на метель.
— Дядя Леша, — говорит она негромко. — А ежику там не холодно, в домике?
