Беня. Соня, ну что ты говоришь?! Что они тебе такого плохого сделали?!
Соня. Я шучу!..
Все (поют вместе с Беней и Соней).
Папа!.. Мама!..
Соня. Дети!..
Беня.
Внуки!..
Мы – одна семья!..
Все.
Одесса! Одесса!
Одесса – родина моя!..
Шут. Ну что, папаша, поняли, какой флаг должен висеть над этим городом?
Беня. Никакой…
Шут. Правильно!.. А почему? Потому что город, который принадлежит всем, не может принадлежать какой-нибудь одной, даже самой могущественной европейской державе!..
Беня. Вы имеете в виду Украину?
Шут. Я этого не говорил!.. (Исчезает.)
Развернутый финал. На мелодию «Красотки кабаре» поют все участники спектакля.
Одесса, Одесса, большое кабаре —
Ты мира прекрасное творенье!
Здесь песни и шутки звучат в любом дворе,
Даешь ежедневно ты представленье!..
И пусть тот, кто хочет, участвует в игре,
Похожей на светопреставленье.
Опять Одесса учит нас,
Что жизнь дается только раз!
Лови, лови, лови ее мгновенья!..
Дедушка танцует на балконе
Я затормозил и прислушался.
Мысленно достал авторучку.
Сергей Довлатов «Заповедник»Избранное из услышанного
* * *
Наша соседка по двору, как ее тогда все называли – мадам Спирт, страшно любила похвастаться. И вот она рассказывает о посещении своего сына, сидящего в тот момент в тюрьме за спекуляцию:
– Мой Сеня!.. Раечка, если бы вы видели его камеру! Такой второй камеры нет на свете! Оттуда не хочется выходить!..
* * *
Мой друг художник Олег Сон рассказывал, что в винном подвальчике, куда он ходил с друзьями, время от времени появлялся старичок, который утверждал, что он Гаврик из катаевской повести «Белеет парус одинокий», и за стакан вина рассказывал, как там было на самом деле…
* * *
Объявление на столбе: «На 16-й станции Фонтана сдаются комнаты на сезон или на более меньший срок».
* * *
Еще один рассказ Олега Сона. У него есть приятель, который назвал своего кота Брамсом. Так вот этот приятель, глядя на кота, время от времени произносит:
– Обрати внимание: Брамс! Какое, в сущности, прекрасное имя для кота и какое нелепое – для композитора!..
* * *
Пожилая женщина – преподаватель географии категорически против выезда семьи в Израиль:
– Я не хочу, чтобы мои внуки жили в стране, в которой нет полезных ископаемых!..
* * *
Юля Женевская подарила историю. Едет она в такси. Впереди женщина средних лет в платочке пытается перейти дорогу в неположенном месте. Мечется по мостовой – вперед, назад, от одной машины к другой. Шарахается от них. Машины, не снижая скорости, объезжают ее. Водитель такси, где сидит Юля, останавливается, опускает стекло и говорит женщине:
– Ну иди уже, комнатная!..
* * *
– Ой, Яша, как я рад, что я тебя давно не видел!..
* * *
Еще одно объявление на столбе: «Любовь нечаянно нагрянет!.. Звонить по телефону…» И – телефон.
* * *
– Что вы подслушиваете, когда вас сюда поставили подсматривать!..
* * *
Разговор после концерта известного артиста эстрады, юмориста:
– Между прочим, каждый уважающий себя артист эстрады должен иметь сегодня хотя бы один пошлый номер!
– Правильно. А если он себя по-настоящему уважает, то и два!
* * *
В проектном институте, где я когда-то работал, у нас в отделе были сотрудники с такими фамилиями: Бант, Шарф, Фрак, Щеголь… Самое интересное, что фамилия начальника отдела была Портной.
* * *
На Привозе. Есть петрушка обыкновенная и есть кудрявая. Женщина приценивается:
– Почем ваша кудрявая?
– Одна гривня.
– Почему так дорого? Всегда было дешевле!
– Да?.. А вы знаете, сколько времени пришлось ее завивать?..
* * *
Три полных женщины садятся в машину на заднее сиденье. Волнуются, что не поместятся. Одна говорит:
– Давайте сядем черепицей!..
* * *
– Чтобы борщ получился, ему нужно полностью отдаться!..
* * *
Врач сказала:
– Кардиограмма – как рыба. Она всегда должна быть свежей…
* * *
В феврале 96-го Зиновий Ефимович Гердт снимался в Одессе у какого-то греческого режиссера и жил с женой в гостинице «Красная». Завтрак из любви и уважения к артисту приносила в номер сама метрдотель ресторана – видная, яркая одесская женщина. Она стучала в дверь и, когда жена Гердта ей открывала, торжественно входила в номер и спрашивала:
– Ну что, мой уже встал?
* * *
В парикмахерской. Я пытаюсь как-то руководить процессом. Парикмахерша:
– Да не волнуйтесь, мы работаем без брака!
– Как это?
– А оно ж отрастает!..
* * *
Мой приятель однажды в сентябре позвонил в еврейский центр – ему какой-то документ был нужен. Телефон долго молчал, потом мужской голос ответил:
– Никого нет.
– А где все?
– Они там свой жидовский Новый год отмечают.
– Что?! Как вы… Кто вы такой?!
– Я сторож…
* * *
– Молодой человек, вы не могли бы проводить меня до дому?
– Только взглядом!..
* * *
Из монолога старого одесского конферансье:
– Ну, что вы не смеетесь?.. А, старая шутка?! Что ж, значит, вы интеллигентные люди. Вы понимаете, что над старостью нельзя смеяться, старость надо уважать!..
* * *
В семидесятых. На пивной будке – табличка: «Пива нет». Внизу мелом приписано: «Куба – да!»
* * *
– Вы даже себе не подозреваете!..
* * *
Я спросил у философа Авенира Уемова:
– Скажите, Бог есть?
Он – тут же:
– Поживем – увидим!..
* * *
Меня в очередной раз перепутали с Аркадием Хайтом. Объясняю жене, что это неудивительно: Хайт – постоянный автор Хазанова, создатель фильма «Ну, погоди!», лауреат Государственной премии.
Жена говорит:
– Подумать только, одна закорючка – и я могла бы быть женой знаменитого человека!..
* * *
Водитель – женщине, едва не попавшей под машину:
– Что вы ходите по Одессе, как корова по Индии!..
* * *
Я как-то читаю вслух объявление в местной газете: «Мужчина 60 лет, спортивного телосложения ищет женщину не моложе 50 лет для интимных встреч…»
Жена говорит:
– Он что, геронтолог?..
* * *
Игорь Миняйло об актере:
– Так умел держать паузу – суфлеры не выдерживали!..
* * *
– Люди этой графы очень порядочные…
* * *
– Ты у меня исчезнешь, как бульки на воде!..
* * *
Врач «Скорой помощи» рассказал, как его однажды вызвали к умирающей старушке. Приехали, он мерит ей давление, пытается помочь. Она, слабеющим голосом:
– Вы женатый человек?
Он:
– Нет…
Она вдруг быстро садится и бодрым голосом кричит мужу:
– Сема, а ну быстро кофе доктору!
И тут же врачу:
– Доктор, вот что я вам скажу: у меня есть племянница…
* * *
Фраза, услышанная на Привозе:
– Такая интересная женщина – и не ест творог!
* * *
Михаил Жванецкий о каком-то начальнике:
– Как это ему удается?! Он говорит «фост», но при этом ухитряется говорить «хвакт»…
* * *
– Собираешься ли ты уезжать?
– При малейшей возможности – нет!
* * *
В одесском Русском театре был замечательный артист Леонид Маренников. За годы работы он переиграл множество ролей. Публика его просто обожала. Как-то в пьесе Ивана Рачады «Когда мертвые оживают» он получил роль Гитлера. И на каждом спектакле, стоило Гитлеру выйти на сцену, как зал тут же взрывался аплодисментами.
* * *
– О, он известный художник. Продолжатель дела Айвазовского на суше…
* * *
В церкви, расположенной по соседству с редакцией, с утра без перерыва били в колокола.
Я спросил у Миши Векслера:
– Ты не знаешь, чего это они звонят целый день?
– Видимо, дозвониться не могут…
* * *
С утра он плохо себя чувствовал.
– Ты что, пил вчера?
– Ну если б знал заранее, что буду так себя чувствовать, конечно бы выпил!
* * *
Приятель сказал:
– У нас демократия в противозачаточном состоянии.
* * *
Говорю Мише Векслеру:
– О, вижу, у тебя спички на столе? Ты что, курить начал?
– Ага… Вот спички уже купил…
* * *
Открытие моего молодого друга Жени Каминского, живущего ныне в Америке:
– Я понял, что «судьбоносный» – это про евреев. Потому что для еврея нос – это его судьба!
* * *
На Привозе.
– Что это у вас за яблоки? Почему они такие разные?
– А почему ты красавица, а я нет?!
* * *
Знакомый купил своему пятилетнему сыну живого ежика.
– Папа, а как с ним играть?
– Как хочешь, так и играй.
– Как хочешь – жалко…
* * *
В переполненном автобусе.
– Женщина! Не нахальничайте задом!
* * *
Жена меняла десять долларов в обменном пункте. Кассирша говорит:
