3. Государственный Служащий никогда не принимает решений, он только обещает «рассмотреть», «постараться решить» или, самое большее, «повторно рассмотреть» некоторые вопросы.
4. Теоретически, британский Государственный Служащий всегда к услугам посетителей. На деле он постоянно то «на совещании», то вышел пообедать, то у себя, но занят — пьет чай, то просто вышел. Некоторые ухитряются выйти перекусить, не успев вернуться с обеда.
В отличие от хамоватого вояки, с которым часто сталкиваешься в других странах, британский Государственный Служащий — Покорный Слуга общества. Как‑то перед войной одному иностранцу было приказано выехать из Англии, и он подал заявление о продлении разрешения на пребывание в стране. Ему отказали. Несмотря на это, он остался и спустя некоторое время получил такое письмо (привожу по памяти):
«Уважаемый господин!
Заместитель министра свидетельствует Вам свое почтение и сожалеет о том, что изменить решение по Вашему вопросу не представляется возможным, в связи с чем просит сообщить, что если вы не будете столь любезны и не покинете страну в течение 24 часов, Вас выдворят в принудительном порядке.
Ваш покорный слуга,
Х Х Х.»
В других странах богатый и влиятельный человек, или человек, у которого в нужном учреждении работает приятель, двоюродный брат, зять, сосед или деловой партнер, может надеяться на благоприятный исход дела. Англия не до такой степени поражена коррупцией, и, кем бы вы ни были, ваш покорный слуга и пальцем не шевельнет. В этом‑то и заключается вся прелесть демократии.
ЖУРНАЛИСТИКА, ИЛИ СВОБОДА ПЕЧАТИ
В племени Бубурук на тихоокеанском острове Чарамак произошли беспорядки. На остров высадился десант в составе десяти английских и двух американских солдат под командованием капитана Р. Л.А. Т. В. Тилбери. В ходе рейда были захвачены в плен 217 туземных повстанцев и выведены из строя два нефтехранилища. Рейд продолжался полтора часа, личный состав вернулся на базу без потерь.
Как осветить это событие в газетном репортаже? Это зависит от того, в какой газете вы работаете.
«Таймс»«… Было бы чрезвычайно рискованно переоценивать значение рейда, однако, можно с полным основанием утверждать, что еще опаснее было бы его недооценить. Успех рейда ясно показывает, что оборонительные сооружения островитян нельзя назвать неуязвимыми; но было бы ошибкой и заблуждением считать эти сооружения уязвимыми. Количество захваченных повстанцев окончательно не установлено, однако, по всей вероятности, их гораздо больше двухсот шестнадцати, но намного меньше двухсот восемнадцати.»
В палате общинПредставьте, что вас избрали в парламент. (Нет ничего невозможного — уже имеются прецеденты). Тогда вы можете услышать такое выступление одного из министров Ее Величества:
«По вопросу о двух выведенных из строя нефтехранилищах я могу сообщить Палате следующее. Количество сырой нефти, уничтоженной в первой половине этого года сухопутными войсками, ВМС и ВВС (за исключением авиации ВМС), составило половину троекратного количества, уничтоженного за соответствующий период предыдущего года, что в семь с половиной раз превышает две пятых количества, уничтоженного два года назад, и равно трем четвертям от двенадцати шестых частей объема, уничтоженного три года назад». (Громкие аплодисменты с правительственных скамей).
Тут вскакиваете с места вы и задаете вопрос:
Вы: — Известно ли достопочтенному джентльмену, что британский народ в недоумении и обеспокоен тем, что рейд проведен на Чарамаке, а не на Рагамаке?
Достопочтенный джентльмен: — Мне нечего добавить к заявлению, сделанному мной 2 августа 1892 года.
«Ивнинг стэндэрд»
(Дневник лондонца)
«Самое интересное в истории с чарамакским рейдом — это то, что Регги Тилбери — пятый сын графа Бейсуотера. Когда‑то капитан великолепно играл в крикет и неплохо в поло за сборную Оксфордского университета. Сегодня в отеле «Клариджез» я разговаривал с его супругой, леди Кларисс, дочерью лорда Элассона. На ней был черный костюм и маленькая черная шляпка с желтым пером. Леди Кларисс сказала:
— Регги всегда очень интересовался войной.
Чуть позже она добавила:
— И ведь недаром!»
Можно написать редактору газеты «Таймс»
«Сэр!
В связи с чарамакским рейдом мне хотелось бы вспомнить об одном весьма интересном факте: именно на этом тихоокеанском островке в 1693 году выдающийся английский поэт Джон Флэт написал свою знаменитую поэму «Треска».
Ваш…»
На следующий день в газете может появиться отклик:
«Сэр!
Я весьма признателен мистеру… за то, что он напомнил нам о поэме Джона Флэта «Треска». С Вашего позволения, я хотел бы, однако, воспользоваться этой возможностью и рассеять широко распространенное и, на мой взгляд, достойное только сожаления заблуждение, кажется, разделяемое с автором опубликованного Вами письма огромным числом читателей в Великобритании. Хотя Джон Флэт действительно начал работу над «Треской» в 1693 г., поэма была завершена только начале января 1694 г.
Ваш…»
Если вы лондонский корреспондент американской газеты «Оклахома Сан», можете ограничиться телеграммой: «Янки покоряют Тихий Океан».
Слово «натурализация» ясно показывает, что о вас думают британцы. Пока вы не получите британского гражданства, вас даже не считают натуральным, т. е., человеческим существом естественного происхождения. Я заглянул в «Карманный оксфордский словарь» и нашел там следующее толкование слова «натуральный» («na'tural»): «Присущий природе, относящийся к ней или созданный ей, природный, физически существующий, инстинктивный, нормальный, не относящийся к сверхъестественному, потустороннему, искусственному, условному». Заметьте, что пока вы не станете британским гражданином, подвергается сомнению даже сам факт вашего существования в природе.
«Карманный оксфордский словарь» дает еще одно значение слова «natural» — «придурковатый». Впрочем, к рассматриваемому вопросу данное значение отношения не имеет.
Если вам надоело числиться не существующим в природе, ненормальным, сверхъестественным и потусторонним, хлопочите о британском гражданстве. Тут, если не вдаваться в подробности, вас ждет одно из двух: его или дадут, или нет.
В первом случае нужно осознать и пересмотреть свое отношение к жизни. Притворяйтесь тем, кем вы никогда не были, и смотрите свысока на то, чем вы являетесь.
Возьмите за образец для подражания одного моего знакомого англичанина — назовем его Грегори Бейкер. Этот английский адвокат питает особое презрение к следующим категориям людей: иностранцам, американцам, французам, ирландцам, шотландцам и валлийцам, евреям, рабочим, конторским служащим, беднякам, людям без высшего образования, бизнесменам, актерам, журналистам и литераторам, женщинам, адвокатам, чьи конторы не находятся по соседству с его конторой, адвокатам сильно нуждающимся и адвокатам очень богатым, социалистам, либералам, консерваторам — реформаторам (коммунисты не удостаиваются даже его презрения); он свысока смотрит на свою мать, так как у нее деловой склад ума; на жену, так как она происходит из помещичьей семьи, где ни у кого не было высшего образования; на брата, так как тот, хоть и офицер, и имеет диплом, но не гвардеец, не гусар и даже не служит в полку графства. Грегори Бейкер без ума от своего семилетнего сына, т. к. нос мальчика напоминает формой его собственный.
Получив гражданство, не забывайте о следующих правилах:
1. Начните завтракать овсянкой. Говорите всем, что она вам нравится.
2. Со своими бывшими соотечественниками разговаривайте по — английски. Скрывайте знание других языков (в том числе родного). Настоящий англичанин не должен знать иностранных языков. Допускается немного говорить по — французски, но с чудовищным акцентом.
3. Перетрясите свою домашнюю библиотеку. В ней не должно быть книг зарубежных авторов, ни в оригинале, ни в английском переводе. Вместо Достоевского купите себе книгу «О пернатых Англии», собрание сочинений Пруста замените «Интерьером эпохи регентства», а «Мысли» Паскаля — «Жизнью и воззрениями шотландского лосося».
4. Говоря о своих новых соотечественниках, всегда пользуйтесь формой первого лица множественного числа.
Здесь, впрочем, рекомендуется некоторая осторожность. Мой знакомый, иностранец, прошедший процедуру натурализации, в разговоре с одним молодым человеком несколько раз повторил фразу: «Мы, англичане». Молодой человек, не отводя от него взгляда, вынул изо рта трубку, негромко сказал:
