Контрольный вопрос. Кого послушает образцовая дочь — мужа-дурака или умных родителей?
После очередного трехдневного отсутствия дома (мы с Маркофьевым посещали нефтепромыслы) — обида возлюбленной достигла столь высокой отметки на шкале возмущения, что ненаглядная просто не пустила меня на порог. Не открыла дверь. (Я же должен был, зарулив прямо из аэропорта и торопясь в штаб, принять душ, переодеться, взять кое-какие справки.)
Выручать меня примчался Маркофьев. Он долго увещевал не желавшую вступать с нами в общение страдалицу сменить гнев на милость, она оставалась непреклонна.
— Небось не одна сейчас, вот и не открывает, — шутя, успокаивал меня он.
Мы спустились по заплеванной и замусоренной лестнице вниз, вышли на улицу. Вечерело. В сумраке редкие прохожие не узнавали кандидата в депутаты, иначе вокруг нас собралась бы толпа.
Маркофьев не отпускал свой лимузин и убеждал меня:
— Поедем в казино… Или в кабак… Развеемся…
Я не хотел. Сам не зная, на что могу рассчитывать, решил простоять под окнами разгневанной своей медсестрички всю ночь.
— Поехали… Развлечемся, — звал Маркофьев. Не бросал меня, и это было с его стороны очень по-товарищески.
Окончательно стемнело. Прохожие исчезли. Лишь в конце пустынного переулка маячила группа: две ярко намазанные девицы и расхристанный паренек, все трое толклись возле молодежного кафе на углу.
— Девчонки, как дела? — крикнул им Маркофьев.
— Пока не родила, — в рифму ответила одна из наяд.
(По-прежнему все вокруг понимали друг друга с полуслова, только я оставался в стороне от общечеловеческого языка взаимопереплетения).
— Я бы к ним примкнул, принял участие, — причмокнув, сообщил Маркофьев.
Вероятно, призывный вид девиц его возбудил. И дольше оставаться со мной стало невмоготу. Потоптавшись рядом еще минут десять, он скользнул в машину.
— Счастливо оставаться. Чао. Кукуй и знаешь что получишь в результате, — напутствовал меня он и умчался.
Я не знал, как быть. Собрался было снова подняться и позвонить в дверь трогательной своей глупышке, но увидел: живописная группа отчалила от кафе и приближается.
Контрольные вопросы. Зачем я их ждал? Что они могли мне сказать, чем помочь?
Поравнявшись со мной, одна из девиц тщательно примерилась, задрала ногу и изо всей силы ступней и каблуком припечатала стоявшую возле обочины легковуху. Взвыла сигнализация. Парень и девицы заржали и пустились наутек. А из дома выскочил мужик с металлическим прутом.
— Я вас давно секу, скоты! — орал он.
Ему на помощь спешил второй — с цепью наперевес. Убежать я не мог, даже если бы захотел.
Вскоре подоспела милиция.
— Он полночи тут крутился и выжидал, — рассказывал владелец авто.
СТАРЫЕ ЗНАКОМЫЕ
Хорошо, что милиционеры оказались моими давними знакомцами: это они брали меня с поличным, когда я якобы участвовал в угоне "Ауди".
— Мы поклялись, что все равно тебя возьмем, — радостно галдели они по дороге в отделение.
Меня поместили в привычную камеру…
СКАЗКИ КОНЧАЮТСЯ
Пришлось Маркофьеву снова меня вызволять. Вернее, выкупать.
Когда мы вышли из участка, где я провел остаток ночи, мой друг сказал:
— Сказки имеют обыкновение рано или поздно кончаться. Пошли ты эту Веронику куда подальше.
Я коротким кивком поблагодарил его и зашагал к дому. Он крикнул вслед:
— Сейчас она, конечно, тебя пустит. Чего уж там… Того, кто у нее был, и след простыл… Но что будет дальше? Что будешь делать с вечно недовольной, озлобленной, жаждущего большего стервой? Как стерпишь, что постоянно будет топать на тебя ногой, повышать голос, выставлять бесконечные претензии? Гонит, то есть сама уходит — и пускай, не держи. Как говорят китайцы: "Не отталкивай то, что приносит течение, не удерживай то, что уплывает…"
ДОЛБОЛОБ-5
В это самое время зазвонил поначалу отобранный у меня милиционерами, а теперь возвращенный мобильник. Тип с собачьими глазами скороговоркой докладывал, что его приняли на работу — с испытательным сроком, а жена вроде как чувствует себя получше… Он счастливо и заливисто повизгивал…
РАНЬШЕ ИЛИ ПОЗЖЕ
И еще Маркофьев во время того разговора изрек:
— Лучше уйти на год раньше, чем на минуту позже…
А я его не услышал.
Контрольные вопросы:
Бывают ли в жизни мелочи и пустяки, не стоящие внимания и не перерастающие в крупные катаклизмы? Если не придавать пустякам значения, не мстят ли они потом за пренебрежение?
Крупные конфликты сразу возникают как крупные или берут исток в пустяках?
Из чего складывается семейная жизнь — из масштабных событий или из мелочей?
Вывод. Не надо быть мелочным, но обращать внимание на мелочи необходимо!
О МЕЛОЧАХ (полезные советы)
Надо быть внимательным к мелочам. О человеке судят по мелочам. Крупные, величественные, государственные деяния меркнут, если их вершителя уличат в сокрытии мелких пороков и грешков. Грехи, если их носитель хочет быть уважаем, тоже должны быть крупными, впечатляющими. Убить — не жалкую старушку, а равного себе гиганта или положить целую армию. Промотать — не зарплату клерка, а фамильное наследство или целое государство, капитал банка, где служишь и тебе доверяют. Именно таких кумиров выделяет, чтит и носит на руках человечество.
— ЕСЛИ ДЕЛАТЬ, ТО ПО-БОЛЬШОМУ, — повторял Маркофьев.
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС или ЕЩЕ О МЕЛОЧАХ
Однажды, когда мы забежали заморить червячка в привокзальную закусочную, Маркофьев, приблизившись к рыжей буфетчице с горбатым носом, спросил:
— А морковки с медом сегодня нет?
Она насторожилась:
— Какая морковка? С каким еще медом?
Маркофьев широко улыбнулся:
— Сегодня еврейский Новый год. А на еврейский Новый год надо есть сладкое.
Буфетчица расплылась:
— Неужели кто-то об этом помнит?
— Наиболее прогрессивная часть общества — да! — возгласил он. И вернулся ко мне за столик.
— Ты действительно хочешь морковки с медом? — спросил я.
Он ответил:
— Конечно, не хочу. Мне все равно, что молоть языком, а буфетчице приятно.
Этот ответ стал для него постоянным на долгие времена.
— Мне все равно, а им приятно, — подмигивая, говорил Маркофьев едва ли не после каждого своего выступления с трибуны перед избирателями.
И прибавлял:
— И все так врут. Прямо как женщины и мужчины на юге…
И еще он говорил:
— Наше дело — пообещать!
ГАМЛЕТ (или СНОВА О МЕЛОЧАХ)
Порой мелочи помогают пережить, преодолеть смутные и тяжелые периоды. "Надо дотянуть до дня рождения отца или матери, нельзя же огорчать их своим неблагополучием…" "Надо доделать дело, не бросать же его на половине…" Хотя, какое значение имеют все эти пустяки по сравнению с глобальностью вопроса: быть или не быть? Продолжать или не продолжать жить, оборвать или тянуть постылую лямку?
Вот о чем думал, над чем бился Гамлет…
Но именно мелочи служат порой этапными моментами, верстовыми столбами, вехами на жизненном пути: дотянуть до дня рождения дочери, не огорчать же ее; до зарплаты — и раздать долги, не отчаливать же, обманув кредиторов; доживем, ну, а там видно будет…
БЫТЬ ВНИМАТЕЛЬНЫМ
Быть внимательным, прослыть заботливым — очень легко! Для этого надо запомнить правило: ПРЕЖДЕ, ЧЕМ НАЧИНАТЬ УСТРАИВАТЬ СВОИ ДЕЛА, ПОИНТЕРЕСУЙСЯ ДЕЛАМИ ТОГО, КТО БУДЕТ ЗАНИМАТЬСЯ ТВОИМИ НАЧИНАНИЯМИ. Чисто формально. Но эта прелюдия подарит тебе уйму выгод.
Из вышеприведенной посылки вытекает более общее правило:
ГОВОРИ С СОБЕСЕДНИКОМ О НЕМ САМОМ!
О себе, что ли, с ним распространяться? Зачем? Чем меньше он о вас будет знать и чем больше о вас будет фантазировать — тем лучше! Запомните: ЧЕМ МЕНЬШЕ — ТЕМ ЛУЧШЕ
КОЛБАСА
Я же пускался с новичком Шпионовичем в долгие рискованные откровения. Он мне ничего о себе не рассказывал. Лишь однажды обмолвился, что когда его посылали за рубеж с первым ответственным резидентским заданием, напутствовавший новобранца полковник рассупонился:
— Береги себя. От того, что погибнешь, колбасы в наших магазинах не прибавится…
Вот и все, что я о прошлом поджарого супермена узнал. Надо было подобной законспирированности и закрытости учиться! Нет, я выкладывал о себе все. И кому…
В нашей артели, согласно штатному расписанию, этот тестев протеже принял на себя функции международного коммивояжера, однако, прежде всего ударился в спортивную деятельность. Шпионович-Подлюк, Шпионович-Застенкер, Шпионович-Греховодов, Шпионович-Балдухин внедрил в сонно- рутинную канитель вялого утреннего прихода на работу обязательный ритуал построения и переклички, ввел для всех, включая семидесятилетних ветеранов, строевую подготовку и систему физкультурных зачетов. Ежевечерне, после трудового дня, он устраивал забеги на сорок километров, причем, если кто-то пытался отлынить или отколоться от коллектива — ему урезалась денежная дотация. Тем, кто стремался воскресного выезда загород на лыжах или игнорировал посещение гимнастического зала в обеденный перерыв — уполовинивалась премия. Подлинным преступлением считалось — не участвовать в праздничном кроссе (по случаю дня рождения Маркофьева), не ориентироваться на местности, не стрелять по тарелочкам из положения "с колена". Шпионович с гордостью и полным основанием утверждал, что привнес в лигу маркофьевцев здоровый дух корпоративной состязательности.
