После этого Иоанна, столь недостойного великого имени Александра, его вдова Саломея-Александра держала власть в своих руках в качестве регентши при своих юных сыновьях, предоставив, впрочем, фактическое управление страной фарисеям и глядя сквозь пальцы на все жестокости, с которыми они преследовали своих противников — саддукеев. Когда её смерть совсем очистила поле для соперничества обеих сект, это царство, не имевшее и двадцати километров протяжения, вновь стало раздираться гражданской войной. Гиркан второй, старший сын великого жреца Иоанна-Александра, стал во главе фарисеев, а Аристовул второй, младший, примкнул к саддукеям. Таким образом, Иудея имела уже двух царей вместо одного. Братья-враги сошлись в битве под стенами городка Иерихона, но уже не во главе армий в 300, 400, 500, 600 тысяч человек, как ранее невозмутимый лжец — «святой дух» повествовал; в эту пору уже не решались писать такие небылицы. Даже Иосиф Флавий, столь склонный к преувеличениям, не сделал этого.
Еврейские армии насчитывали в ту пору три-четыре тысячи солдат. Гиркан был побежден, и хозяином положения остался Аристовул второй.
В эту эпоху римляне, нимало не смущаясь военным союзом, якобы заключенным ими с Маккавеями, понесли свое победоносное оружие в Малую Азию, в Сирию и далее до Кавказа. Селевкидов больше не было. Тигран, царь армянский, тесть Митридата, завоевал часть сирийских владений. Гней Помпей (106-48 годы до нашей эры) покорил Тиграна. Он довел Митридата до самоубийства и в 64 г. до нашей эры обратил Сирию в римскую провинцию. Книги Маккавеев ничего не говорят ни об этом великом римлянине, ни о Лукулле, ни о Сулле. Для Библии это совсем не удивительно! Гиркан, изгнанный своим братом Аристовулом, скрылся у одного арабского вождя, по имени Аретас. Иерусалим и тогда был столь незначительной деревушкой, что Аретас— вожак небольшой кочующей шайки разбойников — смог осадить этот город. Помпей тогда был в Нижней Сирии. Аристовул обратился за покровительством к одному из его военачальников, и тот приказал бедуинам снять осаду и не нападать больше на римские земли, ибо с присоединением Сирии Палестина стала римской областью. Таков единственный союз, который Римская республика могла заключить с иудеями.
Флавий пишет, что Аристовул послал Помпею роскошные подарки для того, чтобы добиться его благосклонности. Страбон говорит, что это был золотой виноград, но приписывает подарок Иоанну-Александру, а не Аристовулу. Как бы там ни было, Аристовул и Гиркан, оспаривавшие друг у друга звание верховного иудейского жреца, пришли судиться к Помпею. Этот последний уже собирался высказать свое решение, когда Аристовул исчез. Можно думать, что золотые гроздья не повлияли на судью и что младший сын Иоанна-Александра решил положиться лучше на иерусалимские укрепления. Помпей тоже осадил Иерусалим. Известно, что город этот имеет великолепное положение для обороны. В руках более или менее искусного строителя он мог бы стать лучшей крепостью на Востоке. По крайней мере храм, который был цитаделью, мог сделаться неприступным, так как он был построен на вершине отвесной горы, окруженной пропастями. Помпей был вынужден потерять почти три месяца на подготовку военных машин. Но как только они были пущены в ход, он овладел крепостью. Один из сыновей диктатора Суллы взошел первым на укрепления.
Ещё более памятным делает этот день то, что взятие Иерусалима римлянами произошло во время консульства Цицерона (63 год до нашей эры).
Иосиф Флавий говорит, что 12 000 евреев были убиты в храме. Мы бы ему поверили, если бы не знали, что он всегда преувеличивает. Нельзя верить ему и когда он прибавляет, что в храме нашли 2 000 талантов золота и что победитель собрал ещё 10 000 талантов в городе. В конце концов, иерусалимский храм столько раз брали победители иудеев, подвергая его разграблению, что трудно верить наличию в нем большого числа ценностей. Было бы ещё более бессмысленно верить, что на такое маленькое государство, столь бедное и изнуренное постоянными междоусобицами, можно было бы наложить контрибуцию в 10 000 талантов.
Ни о чем этом не думают люди, читающие Библию бессознательно и легкомысленно повторяющие басни, порожденные попранным национальным самолюбием! Разумный человек пожимает плечами, видя, что Александр не мог собрать в Иудее больше 30 талантов на войну за независимость против Дария и что вдруг кто-то обнаруживает в еврейских кассах двенадцать тысяч талантов.
Несомненно, Помпей ничего не взял для себя и ограничился тем, что заставил евреев заплатить издержки по экспедиции, которая была, в конце концов, вспомогательной диверсией во всей его общей кампании в Малой Азии. Цицерон хвалит это бескорыстие. Но историк Роллен («История Рима», книга 16) говорит, что с тех пор ничего не удается Помпею вследствие святотатственного любопытства, которое толкнуло его в «святая святых» еврейского храма.
Вольтер возражает Роллену. что Помпей навряд ли мог знать, что вход туда воспрещен. Воспрещение касалось, во всяком случае, евреев, а не Помпея. Плотники, столяры, каменщики и прочие рабочие входили же туда, когда надо было делать ремонт. Можно было бы прибавить, что присутствие «ковчега завета» — сундука, в котором «пребывал» бог, — делало это место священным. Но «ковчег» бесследно исчез ещё во времена Навуходоносора. Цезарь, — продолжает Вольтер, — точно так же вошел бы, как и Помпеи, в это помещение длиною около девяти метров. Ему любопытно было бы заглянуть в алтарь бога Саваофа. Помпей был побежден Цезарем в битве при Фарсале 6 июня 48 г. до нашей эры Быть может, и этим он был наказан за иерусалимское любопытство? Но это поражение имело и другие причины, и среди них полководческий гений Цезаря сыграл гораздо более важную роль. Но ещё большее святотатство по сравнению со входом в «святилище» — истребить в храме 12 000 человек.
Помпей взял Аристовула в плен и отправил его в Рим. В 48 году до нашей эры он приказал одному из потомков Сципиона. замещавшему его в Сирии, казнить старшего сына Аристовула, принявшего имя Александра и провозгласившего себя царем. Это событие служит последним примером того «равноправного» союза, который евреи якобы заключили с Римом, как хвастает автор Первой книги Маккавеев. Оно показывает, как мало можно верить этим «священным» историям.
Наконец, для того чтобы положить последний мазок на картину и показать, каким почтением римская держава была проникнута по отношению к евреям, достаточно будет сказать, что несколько лет спустя (в 38 году до нашей эры) триумвир Марк Антоний приговорил ещё одного еврейского царя, второго сына Аристовула — Антигона, к рабской смерти: его били кнутами и распяли. Сенат дал титул царя идумеянину Ироду, сыну Антипатора, прокуратора иудейского, который женился на Марианне, дочери Гиркана первый. Он процарствовал около сорока лет под протекторатом Рима, держа своих еврейских подданных под жестоким гнетом железной власти.
Приведем теперь небольшой обзор отдельных мест книг Маккавейских, сделанный Вольтером. У него хватило терпения рассмотреть библейские тексты и резюмировать аргументы против подлинности и правдивости этих последних книг Библии. Вот его резюме:
«1. Надо отвергнуть повествование о пытке семи братьев Маккавеев и их матери, якобы умерших в муках за отказ есть свинину. Первая книга не говорит об этом, несмотря на то, что она далеко выходит за эпоху царствования Антиоха Епифана.
Отец Маккавеев имел только пять сыновей, которые все отличились, защищая родину.
Вторая книга в рассказе о пытке Маккавеев (глава 7) не говорит, в каком городе произошла эта варварская экзекуция. Кроме того, Антиох вряд ли был способен на поступок столь жестокий, столь подлый и, вместе с тем, столь бесполезный. Это был властелин, воспитанный в Риме и достойный своего воспитания, — человек доблестный и великодушный. Единственное, что ставится ему в упрек, это излишняя простота в обращении, обычная у римских властителей, искавших популярности в народе. Прозвище «Епифан» (по-русски «блистательный», «славный», «знаменитый») есть хороший ответ на те оскорбления, которыми евреи осыпали его память.
Иерусалим был присоединен к обширным владениям Сирии. Евреи возмутились против Антиоха. Он отправился наказать мятежников. Так как религия была вечным предлогом всех преступлений и жестокостей евреев, Антиох, которому надоела его собственная терпимость, повелел, чтобы во всех его владениях не было никакой другой веры, кроме культа сирийских богов. Он отнял у мятежников их религию и их деньги — две вещи, которые были еврейским жрецам более всего дороги. Антиох, между прочим, не поступил так в Египте, который он завоевал. Наоборот, он возвратил это царство его же царю с великодушием, которое знает только один пример — пример Александра Македонского. Если он оказался более строг по отношению к евреям, то это была вынужденная строгость. Самаритяне покорились ему, а Иерусалим противился. Произошла кровопролитная война, в которой Иуда Маккавей и четверо его братьев выполнили, по словам Библии, необычайные чудеса во главе небольшой кучки воинов.
