Борис Заходер - Заходерзости

Недорого стоит моя строка —
Каких-нибудь двадцать грамм коньяка.
Стихи, как известно всем —
Пустяки.
Отсюда и стоимость
Этой строки…

Естественно, платят гораздо дороже
Тем, кто чем-нибудь важным занят:
Публично лупят друг друга по роже
Или глупые песни горланят.

И все-таки…
Нет, низковата цена!

Чья тут вина?
Не моя ли вина?
Как ни бьюсь —
Не пойму никак…

Одно хорошо — дорожает коньяк!

Твои стихи —
Не экспортный товар.
Не для тебя
Их доллары и франки.
Нет,
То что наспех стряпают в Госбанке —
Увы,
Твой неизменный гонорар…

А может,
Так и следует поэту?
Поэзии,
Как Солнцу,
Нет цены.

И, в сущности,
Мы все
Обречены
В уплату брать
Фальшивую монету…

Едва наши предки,
Вчерашние звери,
Смекнули,
Что, кажется, выбились в дамки, —
Они,
Кое-как разместившись в пещере,
Уже возводили воздушные замки.

Всю землю
Украсил наш зодческий гений!
Воздвигли мы
Храмы, дворцы и гробницы —
Но нет среди них, — утверждаю! — строений,
Что с этими замками
Могут сравниться!

Краса их
Превыше похвал и желаний.
И тщетно
Ремесленник ей подражает;
Но, знаете
Больше всего поражает
Чудесная прочность
Воздушных созданий!

Тяжелый гранит
Мавзолеев и башен,
Рассыплется прахом,
Размажется глиной, —
А этим бесплотным постройкам
Не страшен
И времени натиск
Неодолимый!

Века и эпохи
Друг друга сменяли,
Но, —
Что бы там скептики ни говорили, —
Воздушные замки
Стоят, как стояли.
А можно точнее:
Парят, как парили!

Вон — в небе над нами,
Вы видите пламя,
Как будто на солнце горит черепица?
То Феникс,
Взмахнув огневыми крылами,
На кровлю воздушного замка садится!..

Поэзия должна быть глуповата.
Но автору
Нужна ума палата!

У рифм — различная натура,
И различают рифмы так:
Мужские (скажем, ты дурак)
И женские (ты — баба-дура).

А изредка —
В стихах лирических
(А иногда — и в сатирических)
Не обойтись
Без дактилических
(А то и гипердактилических)
Рифм…

— Почему это Поползень
Вдруг уселся на оползень,
Ведь с него очень просто упасть?

— И зачем Уголовник
Утащил уполовник?
Мог бы что и получше украсть!

— Где и как Гладиатор
Мог найти радиатор
В лупанарии Древнего Рима?

— А зимою в Пекине
Разве ходят в бикини?
Как все это, поэт, объяснимо?

— И подобные вещи,
А то, и похлеще,
Преподносят нам
Взрослые дяди!

Но поэт
Не смутился,
И легко
Отшутился:
— Ради рифмы, друзья,
Рифмы ради!

— Рифма, рифма! Как же это?
Ты рифмуешь целый свет,
А к тебе — и у поэта
Настоящей рифмы нет.

— Видно ты забыл, бедняжка,
Что сапожник — без сапог,
Оттого-то ты, бедняжка,
Срифмовать меня не смог…

Стихотворец
Сидит и хмурится:
Больно много слов
Не рифмуется.
Не рифмуют
Между собою,
Не рифмуют
С нашей судьбою:

Не рифмуют
Закон и власть,
Ум и честь,
Доброта и сила.
Хоть бы рифма их
Соединила —
Это было бы
Очень мило!

— И еще, —
Шепчет он в тоске, —
Мне ужасно обидно и больно,
Что в родном моем языке
Не рифмуется слово «Правда».
Или, может быть, я не прав? Да?

Жило-было Чудище,
Юное Страшилище.
Росту — непомерного,
Непомерной силищи.

Жило, припеваючи,
В преогромной ямище
У своих, у любящих
Папищи и Мамищи.

Бегало на гульбища,
Сходбища и сборища.
Обожало зрелища,
В частности — позорища.

И, как это свойственно
Кой-каким сокровищам,
Обещало вырасти
Форменным Чудовищем…

Но однажды вечером
В мирном обиталище
Разразился
Истинно-чудовищный
Скандалище:

На каком-то гульбище
Дорогое детище
Прогуляло папино
Выходное вретище!

…Долго предки детищу
Чистили седалище;
А когда закончили —
Сами же рыдали ещё!

А потом воскликнули:
— Милое Страшилище!
Брось ты эти глупости —
Попадешь в узилище!

Поступи, как умное,
Славное Чудовище —
Поступи в училище,
Наше ты сокровище!

И тогда, со временем,
(В недалеком будущем)
Станешь ты воспитанным
И ученым Чудищем!..

…Всю-то ночь проплакало
Бедное Страшилище,
А к утру одумалось —
И пошло в училище.

В лучшее училище:
В ОВОЩЕХРАНИЛИЩЕ!!!

Он явился, полон грусти.
И печально молвил;
— Здрассте!
Я, увы, пришел не в гости!
Я принес
Дурные вести!

Я принес
Дурные вести,
Провалиться мне на месте:
Говорят,
Художник Бисти

НЕ ЧИТАЛ АГАТЫ КРИСТИ!

— Темно!
— Здесь тьма свечей!
— Как это — тьма?
Нет, ваш язык сведет меня с ума!

Если мы говорим:
— Мы парим, мы парим!
— Мы парим, мы парим!
— Мы парим, мы парим!
А потом
Эту фразу
Сто раз повторим —
Не ручаюсь, конечно,
Что мы воспарим,
Но, пожалуй,
Получится он —
МОНОРИМ!