Михаил Задорнов
Большой концерт
© Задорнов М. Н., 2017
© «Центрполиграф», 2017
Не всем в этой жизни посчастливилось попасть на концерт Михаила Задорнова. Почувствовать на себе, как действует магия смеха, которой он мгновенно, начиная со вступительных слов, окутывает зал. Увидеть, как потом, в течение всего концерта, по нарастающей, с галёрки, от темы к теме, от шутки к шутке всех накрывает волна смеха. Задорнов заставляет каждого из зрителей не просто хохотать, но удивительным образом освобождаться от своих комплексов, обид и проблем, не забывая о них а, наоборот, заостряя на них внимание. Понимать и чувствовать то, на что раньше не хотелось тратить душевные силы. Задумываться о главном, чего раньше просто не умел или не считал нужным делать.
Конечно, сейчас есть возможность посмотреть концерт Михаила Задорнова по телевидению и в Интернете. Но цензура в нашей стране никуда не пропала, она просто видоизменилась, и, как показывает опыт, не в лучшую сторону. Сам Михаил Николаевич охарактеризовал эти перемены так: «Появился новый вид цензуры в России. Раньше была кастрация, а теперь фильтрация».
Поэтому мы предлагаем вам книгу, составленную из никогда не публиковавшихся частей архива концертов Михаила Задорнова. Взяв в руки это издание, вы побываете на Одном Большом Концерте замечательного и любимого всеми писателя и сатирика.
Книга выстроена по тому же принципу, что и многие концерты Михаила Николаевича. Здесь впервые вы прочтёте наиболее полное собрание шуток, входящих в разделы концертов «Только наши» и «Знаете ли вы, что…», вспомните шутки «лихих девяностых», над которыми и теперь смеются дети, рождённые уже в иную эпоху (при условии, что внимательно читали хорошие учебники по истории). Например, выражение «За такие слова, уважаемый Александр Сергеевич, и по памятнику схлопотать можно!», пущенное в народ на концерте в 1993 году, и сейчас бытует в творческих молодёжных кругах.
Но самое главное – в этой книге мы надеемся сохранить тот заряд энергии и творческого отношения к жизни, который каждый зритель может получить, только побывав на концерте Михаила Задорнова.
* * *
Каждый концерт Михаил Николаевич начинает со вступительных слов. Но самую первую часть выступлений почти никогда не показывают в эфире, даже не всегда записывают на телекамеру. Вступления редко сохраняются в расшифровках концертов. И всё же они очень важны: ведь именно так Задорнов настраивает зрителей на свою волну, именно так за считаные минуты он становится своим, родным, близким человеком, которому доверяют. Именно так, по взрывам смеха, Задорнов начинает чувствовать зал и подстраивается под своих «собеседников»…
Перед концертом в 1992 году один из зрителей сказал: «Без смеха прожить очень сложно. Задорнов – молодец! Он помогает нам пережить тяжкие времена». Сейчас 2016 год. Большинство зрителей и сейчас подпишутся под этой фразой. Оказывается, мало что изменилось с тех пор.
Итак, мы отправляемся в путешествие по концертам Задорнова. А нашим гидом станет конечно же он сам. Его пояснения будут выделены в тексте курсивом.
Глава 1. Подниматель пингвинов
Вот как начинался один из концертов в 1992 году…
Добрый вечер, добрый вечер, уважаемые дамы и господа! (Тишина в зале.) Понятно, не реагируете… Тогда – добрый вечер, товарищи! (Аплодисменты.) Вот времена настали, непонятно, как обращаться к зрителям… Какие мы друг другу товарищи? Наверное, теперь правильнее будет здороваться так: «Добрый вечер, дамы и господа, бывшие товарищи!»
Практически все мои концерты снимает телевидение. Об этом я всегда предупреждаю публику заранее.
Теперь телевидение вырезает меньше, чем раньше, поэтому имейте в виду, вас тоже покажут. Причешитесь! Кто пришёл не со своими мужьями, отсядьте! А то большие скандалы потом бывают, имейте в виду. Телевидение вообще очень коварно…
Сейчас я в основном работаю с РЕН ТВ, и вот почему. Мы во взаимоуважении находимся с этим телеканалом. Большие каналы очень боятся моих шуток. Если концерт заснимет Первый, из всего пятичасового вечера покажут минут тридцать, Второй – секунд восемь. А РЕН ТВ показывает много и довольно часто. В 2004 году даже был такой случай.
Телевидение имеет право показывать меня без спроса, потому что все отснятые материалы принадлежат им. Я довольно долго тогда пробыл в Латвии, и, когда вернулся, уже на таможне понял: меня показывали так часто, что довели народ до какого-то нервного состояния. Таможенник грустно-грустно на меня посмотрел и говорит: «Вы и тут тоже…»
Опоздавшие зрители иногда тоже становятся участниками концерта.
…Очень интересно наблюдать за опоздавшими. Они подходят почему-то сначала сюда, к сцене, долго смотрят на билеты, потом в зрительный зал на лица… Что-то сличают, как будто у них там на билетах фотографии наклеены… Потом идут сгонять. Сгоняемые на них шикают, остальные шикают на тех, кто шикает… В результате зал начинает жить собственной жизнью.
Извините, вот вы вдвоём на одно место идёте… Хотя да, садитесь, вы уместитесь… Вот ещё две девушки подошли. Ничего, что я раньше начал, не дождался вас? Вы сядете, я повторю всё, что говорил. Это не ваши молодые люди идут? А, нет, это Комитет…
Власти довольно долго пытались контролировать каждое моё слово.
…Я выступал тогда в Кремле, и перед концертом за кулисы пришли два фээсбэшника. Говорят: «Просьба слово «Путин» на сцене не произносить». Я классно ответил: «Это нецензурное слово?» Они замялись, и, когда уходили, я им вдогонку кричал: «Буду говорить! Это хорошее слово…» На следующий день прислали сотрудников поумнее. Видимо, прошедших отбор. Они были сообразительнее, начали издали меня пугать. «В зале будут два представителя ФСБ». Я говорю: «И что?» – «Они будут за вами записывать». – «Мне что, говорить медленнее?» Это было, кажется, в 2004 году.
А ещё раньше, году в 2000-м, перед выступлением в Кремле фээсбэшники тоже просили меня не говорить слово «Путин» в концерте. Тогда я их совсем огорошил. Спрашиваю: «А «задница» можно?» – «Да. А что?» – «Что ж, у вас «Путин» страшнее «задницы» получается?» С тех пор больше ко мне никто не приходил…
На мои концерты всегда собиралась публика разных поколений.
Моего возраста обычно приходят такие хорошие пары, сразу видно, любят друг друга… Им дети купили билеты, зная, что концерт у Задорнова долгий, домой они придут не скоро… О, как молодёжь на задних рядах обрадовалась. А многие задумались: может, действительно так? Да, зря я правду в лицо сказал…
Но приходили не только люди старшего поколения, но и молодёжь, а потом стали приводить даже детей. Пришлось включить во вступление и такие слова.
2004
Если есть дети в зале, пожалуйста, детишки, поспите. На каждом концерте приходится повторять эту просьбу, потому что я же вроде считаюсь сатириком, о нашей жизни буду рассказывать, а у детей должно быть светлое детство. Кроме того, мой голос их раздражает, и я им быстро надоедаю, они начинают друг с другом в прятки играть. Родители их ищут, остальные смотрят, нашли или нет… А я этому процессу мешаю…
В каждом концерте я обязательно говорю несколько слов о себе. Когда я стал известен, собралось довольно много забавных историй, связанных с моей популярностью, довольно часто с них и начинался концерт. Но они уже не раз публиковались, поэтому сейчас я решил представиться несколько другими словами, которые редко звучали со сцены.
2006
…Меня называют или писатель, или сатирик, или актёр, или выступальщик. И вот наконец-то я понял, кто я на самом деле. Нашёл правильное название своей профессии.
В России есть очень интересные профессии, которых нет в других странах. Например, вязальщик парашютных строп. Да, есть и другие уникальные способы зарабатывать деньги… Но есть одна профессия, которая мне очень нравится. В Антарктиде она существует на том участке, который принадлежит России. Называется профессия «подниматель пингвинов». Дело в том, что пингвины никак, как, впрочем, и все мы, не могут привыкнуть к тому, что делается над ними в небе. Мы же тоже не можем понять, чего у нас наверху делается… А там всё время летают самолёты. Пингвины запрокидывают голову, смотрят – ё-моё… – и бум, уже лежат. А сами подняться не могут. Тогда выезжает человек и поднимает пингвинов. Вот я и есть тот самый «подниматель пингвинов».
А если серьёзно, я – журналист, и рассказываю то, что вижу. Раньше это называлось «акын»: что вижу – то пою. Это журналистская работа, просто подготовленная так, что людям становится весело, смешно, – вот и всё.
