чтобы нас не сердить лишний раз, и вообще не привлекать ненужного внимания. Видимо работают сплетники нашего города, работают в три смены, разнося слухи о «великой и ужасной извращенке Сумераги-тайчо» и ее привычках отрезать конечности и хранить в холодильнике. Что, кстати, в отличие от прочих слухов, даже является правдой. Майко с большой неохотой расставалась с коллекцией моих отрезанных рук, ворчала что «теперь новые набирать» и «клянусь Аматерасу, пусть только попробуют что с ними сделать». Она намерена их вернуть и надо будет с ней провести беседу, что делать этого не стоит. Пусть их. Что они там с ними делать будут — исследовать, образцы брать, жарить на сковороде — их дело.
— Так. — говорю я, массируя себе переносицу жестом Акиры. — Грендель-тян, начни пожалуйста с самого начала, но медленно, а то не все тут за тобой уследили. Ты, получается, малефик? — и худощавая девушка в очках испуганно кивает. Она — малефик. То есть проклинатель, если нормальным языком. Проклинает она область, или по именам. Как именно проклятье находит того, кого надо поразить — не имеет ни малейшего понятия. То есть, это работает так — «будьте прокляты все, кто носит красный шарф и ковыряется в носу», только нельзя проклясть больше одного человека одновременно. Почему — непонятно. Вот не работает пока у нас исследовательский отдел, непорядок. Все на глазок, да дедовскими методами. Кстати, это может действовать и по имени, как Тетрадь Смерти — загадываешь имя и вперед. Кличку, кстати тоже можно, но только такую, с какой ты действительно ассоциируешься у большого количества людей. Если ты в глубине души называешь себя «Здоровяк», а все окружающие знают тебя как «Задохлика», то и проклинать нужно «Задохлика». Конечно, у проклятия Грендель есть ограничения, оно подействует только в случае, если объект проклятия засыпает один в помещении. Момент, когда человек засыпает и есть исполнение проклятия «не просыпайся». Что же до условий, то Грендель накрыла город проклятием в стиле «кто желает нам смерти, пусть заснет и не просыпается». Мощно. Накрыть проклятием такую большую область. Конечно, если бы их хотел убить весь город — толку от такого было бы чуть, но в данном случае людей, желающих их смерти, было немного. Странно, что моя сестренка хотела кому-то смерти, но, наверное, это было что-то в духе, «да когда ж они сдохнут уже», сказанное сгоряча.
— Нет, Сумераги-тайчо, — сжимается Грендель-тян, — это должно быть ярко выраженное желание, желание, практически переходящее в действие. Проклятие не действует на импульсивные вспышки гнева. Это явное намерение убить нас всех, в том числе Хикэру-собо.
— Ну хорошо. Ладно, сестренка иногда бывает крута. Это не так важно. Почему ты ее разбудить-то не можешь? — мысль о подставе и обмане откидываю. Вечно Молодая так бы не поступила, слишком мелочно для нее. Что-то тут действительно не играет и Грендель-тян уже на третий раз мелкими бисеринками пота покрылась.
— Не знаю. Она словно бы еще продолжает спать. Это как защитная кома у Сандзюсан, только я с таким еще не сталкивалась. — поясняет девица в очках.
— Чего ее слушать, — ворчит Майко, и девица сжимается еще больше, — оторвать ей ногу и выкинуть. Бесполезная же.
— Не надо так пугать гостей, Майко-чан, — обращаюсь я к ней, — мы все тут добрые союзники, не так ли, Грендель-тян? И кстати, а как тебя зовут?
— Майя. — бледнеет Грендель-чан.
— Какое интересное имя. Майя. — пробует это имя на вкус Акира. Она помнит про Мару-Майю и у нее все еще сносит крышу от менталистов, потому ее голос сейчас звучит очень глухо и угрожающе. Обычно я рассчитываю на Акиру как на глас разума, вопиющего в пустыне и некий противовес нашей «Майко-оторвать-ногу», но сейчас это бесполезно. У нее тоже глаза кровью налиты. Понимаю, я тоже не в лучшем расположении духа, но кто-то же тут должен быть спокойным и хладнокровным. Вот только почему этот кто-то — обязательно должен быть я? Я бы с удовольствием сейчас катал бы истерику, хватал Грендель за шкирку и тыкал ее в Нанасэ лицом, крича на нее и требуя немедленного пробуждения, но я понимаю, что это бесполезно. Она делает все, что может. Тут надо успокоиться и попробовать проанализировать ситуацию.
— Ты отменила свое проклятие? — в который раз спрашиваю я. Она поспешно кивает. Проклятие отменено, но сестренка Нанасэ продолжает спать. Значит не в проклятии дело. Конечно, отпускать Майю-тян до момента выхода Нанасэ из сонной комы никто и не собирается, но, возможно, будет нужно привлечь других специалистов.
— Если предположить, что это что-то наподобие защитной комы, как у Чиеко Митсуи, то что может вывести человека из такого состояния? — снова задаю вопрос я. Как можно больше вопросов, нам нужно установить все, что знает сама Грендель.
— Как правило — ключевая фраза. Пароль. — отвечает мне Майя-Грендель. — Данное состояние было разработано в качестве защиты при захвате заложников или допросах с применением … пыток. — произнеся последнюю фразу она проглатывает комок в горле и бросает настороженный взгляд на Майко. Майко молчит и Майя-Грендель продолжает.
— Для вывода человека из такого состояния нужна специальная фраза, которая запускает процесс возврата из защитной комы. В противном случае… это состояние спланировано таким образом, что никаким иным способом вывести человека из нее не получится. Для противостояния… методам воздействия.
— Понятно. — говорю я. Действительно понятно, что такое состояние и способ ввести человека в него — это просто подарок для спецслужб. Взятый в плен агент не означает провал всех его контактов, он просто впадает в кому и все. Лежит в ней либо до момента освобождения, либо, что вероятней — до момента исчерпания всех ресурсов организма на поддержание жизнедеятельности. Пытать его бесполезно, будить — тоже. Нашатырный спирт мы уже пробовали. Питер предлагал поцеловать, но этого романтика Акира в шею выгнала. Хотя, попробовать стоило, конечно. Это все было понятно. Непонятным было то, каким образом моя сестренка научилась впадать в защитную кому, или кто ее научил.
— Эта защитная кома… она может быть природным состоянием? — спрашиваю я у Майи. Та отрицательно мотает головой.
— То есть… может и природным быть, наверное… — говорит она. — Но мне лично о таком неизвестно. Любое природное состояние такого рода это либо вследствие травмы или болезни. В противном случае все просыпаются от нашатырного спирта.
— И чтобы научится этому нужны годы тренировок? — уточняет Акира.
— Не обязательно. Такая подготовка есть у Сандзюсан, но она
