— Ну, ты чешешь! — с уважением произнёс Олег, — откуда набрался-то?
— Друзья-адвокаты есть!
— Понятно! Ручку листок принести?
— Неси!
Через четверть часа они покинули дом и, бросив мимолётный взгляд на несколько машин и забитое до отказа кафе, направились в сторону милиции. По дороге они обсуждали вчерашнее происшествие. Олег всё никак не мог понять, как можно быть таким спокойным после того, как тебя отфутболили по полной программе. Александр только улыбался в ответ. Он был уверен, что призовёт к ответу и первого, и второго Зятчина. Материала на них было более чем достаточно, но объяснять ничего не стал. Шёл всего лишь шестой день его бродячей Одиссеи, а ведь оставалось ещё целых 174 дня. Но ведь было намного больше, — думал Александр, шагая рядом с неумолкающим Олегом, — шесть дней, а сколько всего произошло. Меня бросали, толкали, унижали, поливали помоями, а вчера вот избили. Интересно, что меня дальше ожидает. Если буду двигаться в такой прогрессии, возможно, и не доживу до возвращения в Москву. И всё же, несмотря на всё произошедшее со мной, которое прежде я счёл бы недопустимым для себя — я радуюсь. Отсюда вывод: либо я стал полным идиотом, либо прежде ничего не понимал в жизни. После короткого спора с самим собой Александр решил, что второе выглядит для него более предпочтительней. Он понимал уже сейчас, что после его возвращения домой многое в его жизни изменится. Он уже не сможет быть таким как прежде.
— Ты чё всё время улыбаешься, — донёсся до Александра голос Олега, — он повернул голову в его сторону, пытаясь понять, что он говорит.
— Я спрашиваю про мужика пятый раз, а ты смотришь в сторону и улыбаешься.
— Про какого мужика? — не понял Александр.
— Ну, того, который вчера нам помог.
— Боюсь, ничем не могу помочь, — Александр развёл руками, — с того момента как меня первый раз стукнули и до того, как я очутился у вас дома… полный провал.
— Понятно, — разочарованно протянул Олег и неожиданно воскликнул, указывая рукой на киоск, стоящий рядом с дорогой, — Витёк!
Его закадычный друг, которого Александр сразу узнал по могучему телосложению, покупал бутылку колы в киоске. Александр и Олег подошли к нему. Они поздоровались с Витьком. Тот отпил глоток колы и протянул Олегу. Олег тоже отпил и протянул Александру. Тот вежливо отказался.
— Ну чё, гасим Мишутку? — лениво осведомился Витёк у своего друга.
Олег посмотрел на Александра, тот в ответ отрицательно покачал головой. Олег с виноватым видом посмотрел на своего друга:
— Нет, Витёк, мы решили через милицию!
— Как хочешь, — равнодушно произнёс Витёк.
Возле них затормозил милицейский «УАЗ». Правая передняя дверь открылась, и из неё вывалился здоровенный капитан милиции. Другого слова Александр подобрать не смог. Он по размерам даже превосходил Витька.
— Дядя Саня, отец Витька, — шепнул ему на ухо Олег.
Надо было сразу догадаться, подумал Александр, интересно, у них все такие?
Несмотря на холодную погоду, а на улице было около 0 градусов, капитан был весь взмокший. Он отобрал у сына бутылку с колой и одним махом выпил всё содержимое.
— Случилось чё, дядя Саня? — подал голос Олег, — мокрый ты, вроде как бегал за кем…
— Пачукаева брали, — отозвался капитан милиции.
— Опять что сотворил?
— Напился и у ДПСников мотоцикл с коляской спёр. А в коляске китель с палочкой гаишной лежали, да ещё фуражка. Так он, поганец, выехал на Саратовскую трассу одел китель и фуражку и начал все машины подряд тормозить. Остановятся — он им: давай сто рублей! Кто давал — отпускал. А кто отказывался — в морду.
Александр только и мог что качать головой. Вот даёт парень. Статей нахватал, выше крыши. А Олег с Витьком почему-то улыбались. Они ещё немного поговорили с Витьком и его отцом, а потом попрощались и пошли в сторону милиции.
— Посадят на полную катушку этого Пачукаева! — уверенно предположил Александр.
— Протрезвеет, отпустят! — с не меньшей уверенностью ответил Олег.
— С чего ты взял? — удивился Александр.
— Да он пришибленный маленько — этот Пачукаев. Он в Афгане служил. Не знаю, что там случилось, но когда вернулся оттуда, пять лет вообще не разговаривал.
— Привет, Данила!
— Привет! — Олег прервался, чтобы остановиться и за руку поздороваться с тремя парнями, после этого он нагнал Александра и продолжал, — а потом всё и началось. Как трезвый — так тихий, спокойный, а как напьётся, глазища красные становятся, кричит: «Душманы окружают, бей их», ну и после этого начинает всех подряд гасить, кто на пути попадается.
— Неужели нельзя его вылечить?
— Лечение одно — бухать ему нельзя!
Они и не заметили, как дошли до двухэтажного обшарпанного здания, на котором висела потрескавшаяся табличка с надписью: «Милиция».
Перед самим входом они встретили молодого сержанта, который сопровождал арестанта с метёлкой в руках. Бросив на них мимолётный взгляд, Александр вошёл в отделение милиции. Олег остался снаружи ждать его. Оказавшись внутри, Александр огляделся. Небольшое помещение. Справа находилось окно, за которым сидел дежурный милиционер. Слева тянулся коридор с многочисленными дверями. А впереди него начиналась лестница, которая, по-видимому, вела на второй этаж здания. Из мебели только старенький стул и несколько видавших виды стульев возле стены. А ремонта тут, по всей видимости, не делали лет пятьдесят.
Александр подошёл к окну и через маленькое отверстие в нём положил заявление на полку перед милиционером. Тот бросил мимолётный взгляд на Александра, потом протянул руку и взял заявление. Закончив читать, милиционер положил заявление обратно в окошечко.
— Приходите позже, — последовал короткий ответ, сейчас все заняты.
— Что значит «позже»? — спросил поражённый Александр, я что, на приём по личному вопросу к вашему начальнику пришёл? Примите заявление и зафиксируйте его в вашем журнале, как и предписывается законом.
Милиционер хмыкнул и высокомерным тоном посоветовал:
— Шёл бы ты отсюда, писатель. Тебе же лучше будет.
— Не примете моего заявления?
— Нет, — последовал наглый ответ, который привёл Александра в раздражение.
— Хорошо. В таком случае напишите на моём заявлении отказ, поставьте свою фамилию, поставьте время и дату!
— Ты чего привязался? Не буду я ничего писать, — милиционер приподнялся и, взяв заявление, швырнул его в окошко. Оно упало на пол. Александр нагнулся и, подняв его, снова сунул в окошко.
— Или вы сделаете одно из двух, или отсюда я поеду в прокуратуру. Вам решать!
Милиционер едва ли не с ненавистью смотрел на невозмутимое лицо Александра. С явной неохотой, но всё же ему пришлось принять заявление. И только когда оно было официально зарегистрировано в журнале, Александр ушёл, не забыв при этом поблагодарить милиционера.
— Ну, чё? — встретил его вопросом Олег.
— Приняли заявление!
— А не врёшь?
— Нет! Ну ладно, а теперь показывай, где у вас тут больница.
В больнице они провели около четырёх часов, но Александр, который никогда никого и ничего не ждал в своей жизни, остался доволен. В конце концов, он прошёл освидетельствование и получил необходимый документ. Он знал, что при сложившихся обстоятельствах следствие будут всячески затягивать, и был готов встретить любые неожиданности. Он был уверен в одном: дело двинулось вперёд, и как бы они теперь ни старались закрыть его — у них ничего не получится. Он им не позволит. Освидетельствование врача он не отнёс в милицию по одной простой причине: оно могло затеряться среди других документов. Если следователь сочтёт возможным с ним поговорить, он сделает копию и отнесёт ему. Вроде бы он всё предусмотрел, чтобы отрезать возможные пути у тех, кто захочет замять это дело. А то, что это будет происходить, он не сомневался. Домой они возвращались в приподнятом настроении.
Дома они решили затопить баню. Александр помог Олегу наносить воды, но когда баню затопили, не стал входить в неё вместе с Олегом, а дождался, как он говорил, «второго пара». Они помылись, пообедали. Олег сразу же куда-то ушёл, а Александр отправился во флигель. После хорошей бани тянуло спать. Он лёг на кровать и, накрывшись одеялом, крепко заснул.
Проснулся он ближе к девяти часам вечера оттого, что кто-то касался его головы. Движения были мягкими и медленными.
— Олег, — сквозь сон пробормотал Александр.
В ответ раздался звонкий смех Яны:
— Не знала, что у Олега появилась привычка гладить тебя по голове!
Яна ещё не сняла короткий фартучек, в котором обычно работала в кафе. Вид у неё был радостный. Она стояла рядом с кроватью и изображала на лице разные гримасы.
— Веснушки пытаешься удалить? — открыв один глаз, поинтересовался Александр и тут же спохватился. Она же не любит, когда про веснушки говорят.
