Такие у Васи родственнички по линии жены!
Понятно, с каким настроением пришли они на день рождения. А на столе "тяжелее" минералки и запивалочки ничегошеньки. Закуски - гулять не перегулять. Но без выпивки она, известное дело, - просто еда.
- Вась, - гости вразумляют хозяина, - ты че совсем запурхался из-за именинницы?! Соловьев салатами не кормят!
И жена подгоняет:
- Неси вино-водку!
Вася нарядный весь: белая рубаха, брюки отглажены, малиновый галстук пылает на груди в честь дня рождения любимой супруги. Встает, эффектно так разводит широко руки и говорит:
- Вам что здесь, сорок бочек арестантов, распивочная?!
Гости, конечно, быстренько убрались восвояси.
С той поры Вася не пьет.
По истечении года трезвой жизни купил бутылку коньяка, пририсовал одну звездочку, через год еще... Сейчас звезды рукописные в два ряда горят.
Такие сорок бочек с арестантами.
А вы говорите, русский мужик слаб в коленках.
Для удовлетворения шила в заднице Вася завел сад за тридцать км от дома и гоняет туда исключительно на велосипеде. Огурцы, объеденье какие! наловчился солить. Но родственники жены больше к Васе не ходят.
Собственно, Вася и не зовет их.
ФОТОГРАФИЯ
Двадцать лет после института... Ау, где вы? Пролетели, просвистели... Сколько воды в разные стороны утекло, а вся группа на юбилей собралась.
Вот они, все мы шестнадцать, на фотографии. Нинка Постникова только растолстела. Очаровашка-куколка была, и вот буфетчица, а не Нинка.
- Нин, че так разнесло?
- Лишь бы человек хороший был.
Обидно. Любил я Нинку на втором курсе. Всю ночь однажды напролет рядом с ней в палатке прокрутился, поцеловать хотел. Она даже не проснулась.
- Нин, че со своим разошлась?
- Отстань, Саня!..
После диплома Нинка выскочила за таксиста. На руках, говорят, носил. Жила как барыня. Так нет, привязалась к нему с ультиматумом: поступай в институт, иначе развод.
Одна сына ростит-учит. Эх...
Бабы дуры, бабы дуры,
Бабы бешеный народ!
Как увидят помидоры,
Так и лезут в огород!
Зато Ленка Кардаш расцвела.
В институте была так себе, кордебалет. Четыре с минусом, не больше. А сейчас сногсшибательная красавица.
- Лен, у тебя даже как ноги длиннее стали.
- Ты, Саня, неисправим.
- Замуж вышла?
- Давай о другом...
На фотографии с Мишей Теребиловым в разных углах стоят.
В институт они поступили под ручку. В школе Миша тоже десять лет Ленкин портфель таскал. Мы, начиная с первого курса, ждали: ну, завтра-послезавтра староста по червонцу с носа соберет, и "ах, эта свадьба-свадьба-свадьба пела и плясала!.." Погуляем!..
До диплома жених с невестой нас мурыжили, стаж накручивали...
Зато на свадьбе у них мы с Витей Мирошниковым накушались. Под занавес на кухне приняли бутылку подсолнечного масла за пиво и, как рассказывали очевидцы, раскатали с большим аппетитом. Потом дня два аппетита не было по причине расстройства желудка.
- Мишь, а че вы с Ленкой разбежались?
- Тайны секса.
- Какие тайны! Ты, говорят, так залевачил, аж дым коромыслом! Что называется:
Миш, а Миш,
На тебя не угодишь!
То велика, то мала,
То кудрява, то гола!
- Отвяжись, Саня!
Отвяжись, плохая жисть, привяжись хорошая. Ну и ладно. А Витя Мирошников рядом с Ленкой стоит. Усы гвардейские. Взгляд гусарский. Рост гренадерский. Прямо жених.
Но не женился больше. Побаловался, говорит, один раз, и будет.
Побаловался он оригинально.
На одной вечеринке мы с ним познакомились с двумя подрунями. Моя завлекашечка танго исполняла по-абордажному, впритык - ни миллиметра разрыва. Я разбежался на легкую победу. Ан, нет. Дальше танго не моги. Быстро расстались. А Витя со своим Светиком-семицветиком задружил. Крепко.
Я на лекции, он к ней на дневку. Тем более, рядом с общагой жила. Аккуратно Витя оттуда не вылазил.
Светик-семицветик во второй или третий раз собиралась поступать в театральный институт, Витя поддерживал беседы об искусстве.
Как говорится: сколько с кувшином по воду ни таскайся, все равно разобьется. Однажды Витя столкнулся с "тещей". Они, бывало, и раньше сталкивались, но в несколько другом виде. На этот раз, будучи на дневке, твердо зная, что "теща" на работе, Витя вышел из ванной.
Представьте картину: Витя, выходящий из ванной. На усах гвардейских роса. Распаренный. Рот до ушей от удовольствия...
Выходит, а тут "теща" дверь входную своим ключом широко раскрывает, принесло раньше времени часов на пять. Коридор тульский Левша делал - общая площадь полквадратного шага. Витя нос к носу с "тещей"...
Все бы ничего, да на Вите ничего, кроме росы на усах не было.
Гренадерский рост. Гусарский взгляд. Аполлон до пояса и ниже. Как воспитанные люди, "теща" с Витей, извинившись, тут же скрылись каждый за своей дверью.
Однако "теща" вечером сказала Светику-семицветику:
- Не пора ли Вите вещи к нам переносить?
Так теща стала писаться без кавычек.
Актриса из Светика-семицветика не получилась. Зато с порога сварливая бабенка. При мне и то, бывало, как раскроет ротик... Хоть в окно выпрыгивай.
- Вить, а че ты ее не перевоспитал?
- Ты, Саня, как "здрасьте" среди ночи!
- А че? Ты парень выдержанный... Это я чуть заискрилось - сразу саблю наголо... А ты спокойный, уравновешенный. Дочку нажили и развелись...
- Отстань, Саня! С Воспитателем на эту тему поговори.
Воспитатель - это Юрка Петушок. Вот он в куртке на фотографии. Все в пиджаках, при галстуках, а он плевал на официальность.
"Воспитателя" ему прилепили на четвертом курсе.
Восьмого марта в общагу на танцы пришла девица в глубоком декольте. Конец семидесятых, никаких видюшников, в кинофильмах о половых актах даже не думали. И вдруг декольте до пояса в мужском на девяносто процентов общежитии.
А Стелка такая девица, что хоть спереди, хоть сзади, хоть сбоку - в любом месте декольтируй, не ошибешься. Везде высший класс!
Мужики на танцах начали кидаться на лакомство.
На темной лестнице Юрка освободил Стелку от нахрапистого приставалы. А вскоре они поженились. Хотя сразу было видно - интеллект Cтелкин лучше не декольтировать. Юрка сказал: "Перевоспитаю".
- Юр, че разошелся?
- Поговорить тоже хочется.
- Вторая супруга у тебя, слышал, культурный работник. Вот, поди, разговоры разговариваете...
- Замнем, Саня, для ясности. Не порть праздник.
Замять можно. Только на шестнадцать человек в группе тринадцать разводов. Почему?
Я сам первый раз женился назло, второй - по расчету, третий - по инерции.
- Зачем так?
- Не бери, Саня, в голову.
- Лишь бы человек хороший был.
- Будь ты проще, ляг ты на пол, забудь все.
Ложусь. Забываю.
КЛЮЧИК НА СТАРТ
ОТ НЕСЕРЬЁЗНОГО АВТОРА
Николай Петрович Патифонов и Владимир Петрович Мошкин инженеры-ракетчики заводского конструкторского бюро. Добрая часть жизни проходит в цехах, на полигонах, в военных частях. Николай Петрович - мужчина 56-го размера. Несмотря на впечатляющие габариты, еще в институте назвали его Кокой. Прилипло имечко, гвоздодером не отдерешь. И в двадцать - Кока, и в тридцать, и в пятьдесят. Владимир Петрович Мошкин и в тридцать 44-го размера, и в пятьдесят - таких же грациозных форм. Оба классные специалисты, при этом - все человеческое им не чуждо. На том, что не чуждо, и заострил внимание несерьезный автор на нижеследующих страницах.
КОВАРНОЕ ПИВО
- Пиво меня и подвело, - глядя в заоконную даль, сказал Кока.
- Как это пиво может подвести? - поднял брови Мошкин.
- Да уж подвело на пути из Капъяра в Москву, - Кока пошаркал ногами под столом и начал рассказ.
- В декабре сделал я "ключик на старт", техруком был на пуске "Бархана", отметили мы это дело так, что еле успел на астраханский поезд. Вагон прицепной, а в купе попался полковник. И мне в дорогу пару литров "шила" сунули... Оздоровляемся потихоньку...
Душевная была в купе атмосфера. Собрались два мужика, на столе "шило", то бишь спирт, - изначально, вообще-то, он предназначался для промывки разъемов, да у кого рука поднимется лить такое добро почем зря на контакты. Дорога впереди длинная, колеса по ней стучат, и пейзажики за окном мелькают. Не заметили, как Волгоград замелькал, где стоянка час, а их вагон перецепляют к душанбинскому поезду.
Пока суть да дело с отцеплением-перецеплением, Кока с полковником пошли на базар. Капустки купили квашеной, арбузик соленый, леща сушеного. Лещ, слюнопровоцирующий красавец, прямо по мыслям бьет: пивка бы! И на тебе такое - в гастрономе у вокзала бутылочное! День солнечный с морозцем, и времени до поезда навалом. Сели мужички во дворе гастронома на лавочку, лузгают неторопко пивко с лещом... Хорошо! Производственные заботы, ау! Домашние хлопоты, ау! Можете не отзываться, мы не соскучились...
- С собой в дорогу мы тоже взяли портфель пива, - рассказывает дальше Кока. - Поднимаемся не спеша по высоким ступенькам волгоградского вокзала, вдруг диктор, поганка, объявляет: "До отхода поезда "Москва - Душанбе" осталось пять минут". Распугивая под ногами путающихся пассажиров, метнулись мы на перрон. Колеса нашего поезда только-только начинают проворачиваться. Прыгаем на ходу в родной двенадцатый вагон, вдруг на пути костьми ложится проводник-таджик. "Ты что, - говорю, - зверюга, своих не узнаешь?" А он не узнает. Толкает нас в обратную сторону, в Волгоград. Тогда полковник, не говоря ни слова на это гостеприимство, а мужик был здоровее меня...
