Коке временами хотелось разнести всю эту богадельню, до того медленно шел процесс. Он буквально сатанел от глупо проходящей жизни. И когда руки уже тянулись к рукоприкладству, Смолин уводил напарника в гастроном, где был портвейновый сок на разлив.
После двенадцати Кока начал психовать по другому поводу: успеют они отовариться билетами до перерыва, который начинался в 13 ноль-ноль, или нет? Кока делал контрольные замеры времени обслуживания, складывал, умножал, делил, получалось - успевают.
И вдруг, когда перед ними осталось три человека, к окошечку прилипла дамочка в канареечном платье.
- На группу беру, - сказала она в ответ на Кокины роптания.
Стрелка на обед неумолимо ползет, окошечко перед носом, а очередь столбняком - ни тпру, ни ну, ни кукареку...
Без пяти час групповая дамочка отлипла от кассы, но та поспешно захлопнулась. Кока бросился на закрывшуюся амбразуру с кулаками:
- Еще пять минут! - барабанил он, пытаясь отвоевать у вечности час жизни.
- У меня бланки кончились! - прокричало окошечко.
Смолин потащил разъяренного Коку от греха подальше - в гастроном. Там Кока несколько успокоился. Однако после обеда в кассу две бабенки полезли на арапа. Одна тощая, как заноза, другая - еще наглее. Буром в два горла:
- Мы стояли! - доказывают.
- С семи утра вас здесь в глаза не видел! - задохнулся от бабского хамства Кока.
- Кого увидишь, когда с шести зеньки залил! - сказала заноза.
- Ты меня поила? - Кока грудью встал на пути несправедливости.
- Пять билетов на рейс 3460! - сказал в билетное отверстие, решительно оттирая женщин в сторону.
- На куда? - вылетело в Коку.
- На рейс 3460.
- Какой рейс? - возмутилось окошечко.
- Самолетный! - возмутился Кока. - На "попрыгунчик": Новокузнецк Новосибирск - Омск - Свердловск.
- Что вы мне голову дурите! - закричало окошечко. - Это железнодорожная касса!
Удар был ниже пояса. Аэрофлотная обилечивала двумя кварталами дальше, в точно такой же девятиэтажке. И очередь там была дня на два. А вокруг нее ходил озабоченный Мошкин в поисках пропавших коллег.
С ним случился приступ смеха от рассказа о роковой ошибке.
- Кока, ты бы еще в банной кассе попросил билет на самолет!
Потрясенный случившимся, Кока молчал.
- Бухалову не забудьте взять билет! - отхохотался Мошкин.
- Пошел ты знаешь куда? - сказал Кока.
- Знаю! - сказал Мошкин. - Пиво пить.
И пошел, провожаемый тоскливыми взглядами друзей.
А ТЕБЕ-ТО ЧТО?
Как-то в отделе зашла речь о терапевтах заводской поликлиники.
- Лазарева врач как? - спросил Мошкин.
- Дура! - Кока поднял голову от бумаг.
- Был я у нее два года назад. Дура!
Все с интересом повернулись в сторону Коки. Кока пошаркал ногами под столом и начал:
- Чирей у меня вскочил на... - Кока посмотрел в угол, где женщины сидят. По-разному называют этот угол: цветник, малинник, серпентарий... Кока посмотрел туда и сказал, - в общем, вскочил на самом смешном месте... сзади. Только было в отпуск пошел, а тут ни сесть, ни встать, ни, извините, в туалет по-человечески сходить. Свояк посоветовал соленый раствор горячий заделать и подержать в нем... - Кока опять посмотрел в женский угол, - чирей подержать. Как рукой, говорит, снимет. Пачку соли высыпал я в таз, воды горячей набуровил и целюсь туда смешным местом... Таз большой, а все равно не палец опустить. Попробуй, попади. Корячился, корячился - на пол таз ставил, на табуретку... Кое-как принял процедуру. Ночью готов был убить свояка, еще хуже стало.
Кока сделал паузу, пошаркал ногами под столом, шарканьем он мысли подгоняет, и повел рассказ дальше:
- Еле утра дождался. Нога правая прямо отстегивается. Дошкандыбал до терапевта...
- Тебе к хирургу надо было! - вставился Мошкин.
- А тебе-то что? - ответствовал Кока.
Мошкин, как всегда, наскакивал на Коку с эффектом Моськи, что вяжется к Слону. Они и по объемам тютелька в тютельку к басне. Кока под 90 килограммов, а Мошкин всю дорогу по жизни в наилегчайшей весовой категории рассекает.
- Полтора часа я в очереди простоял...
- Прихватил бы газетку, сиди да читай... - во второй раз перебил Мошкин.
Кока посмотрел на него, как на недоумка:
- Повторяю, чирей у меня вскочил на... - Кока сделал паузу и... махнул рукой. - В общем, захожу в кабинет. Только начал слова подбирать, покультурнее объяснить местоположение болезни, на меня кашель напал. Лазарева говорит: "Раздевайтесь до пояса, послушать вас надо".
- До пояса сверху или до пояса снизу? - не унимался Мошкин.
- Если ты для прослушивания легких оголяешь задницу, то я - грудь, пояснил Кока.
Тоже деталь. Свою задницу за весь рассказ Кока в присутствии женщин назвать напрямую постеснялся, а Мошкина - запросто.
- Прослушала меня Лазарева, - продолжил Кока повествование своих злоключений, - и поставила предварительный диагноз: катар верхних дыхательных путей. Держите, говорит, направление к отоларингологу.
- Тебе же к хирургу надо было! - сказал Мошкин.
- А тебе-то что? - отмахнулся Кока и пошаркал ногами. - У отоларинголога тоже очередь...
- Все с чирьями? - поинтересовался Мошкин.
Кока не удосужил вниманием эту шпильку.
- Час простоял! Оказывается, отоларинголог - это по уху, горлу с носом специалист. Как напустилась на меня: "Вам что - делать нечего? Вам к хирургу надо!.."
- А там очередь, - забежал вперед паровоза Мошкин.
- Не было очереди. И врач мужик. Слов подыскивать не надо. Смело штаны я скинул, а тут, как мухи на мед, профессор со студентами. Человек десять студентов, половина... - "баб" хотел сказать Кока, но посмотрел в женский угол, поправился, - половина девок. Положили меня на операционный стол без штанов. Обступили чирий... Ощущение, как в бане со стеклянными стенами. Профессор на живом примере читает лекцию и вместо кролика мое смешное место режет. Там оказался интересный случай, не фурункул, а того хлеще карбункул, сразу несколько голов развивалось...
- И сколько развитых голов у тебя в смешном месте наковыряли? - спросил Мошкин.
- А тебе-то что? - буркнул Кока и, уткнувшись в бумаги, закруглил рассказ. - Больше я к Лазаревой не ходок.
КЛЮЧИК НА СТАРТ
На пороге восьмидесятых затеял Мошкин приобрести автомобиль в личное пользование. За грибками съездить или на Иртыш подальше от городской коптильни. Планку на "Волгу" задирать не стал. "Запорожец" бы какой-никакой... Тем паче, денег на счету и в кубышке - кот наплакал.
- На обновах будем экономить, - сказал жене.
- Какие обновы? - вскинулась благоверная. - Забыла, когда себе что покупала!
Мошкин не стал напоминать. А сам решил затянуть пояс на обедах в столовой. Что же касается обнов, наметил на носках экономить. В его гардеробе имелась пара уникальных. Другие уже поменял на десять рядов, а эти за восемь лет только цветом поблекли. Были нестерпимо красные, стали терпимо. А ведь носил и в хвост и в гриву. Уже надоели до чертиков, но жене не разрешал выбрасывать.
В этих сверхпрочных, без запасных, поехал Мошкин в длительную командировку в Капустин Яр, запускать с французами их спутник.
Соблюдая режим экономии, Мошкин утром ограничивался демократическим чайком, обедал вторым без гарнира. Брать один гарнир, к бабке не ходи, прибыльнее, но на подвиг такого масштаба организм Мошкина был не способен. В часы вечернего и воскресного досуга Мошкин на корню душил предательские думы об ужине в ресторане.
В номере жил с Кокой Патифоновым. И достал последнего несносными, в смысле - неизносимыми, носками. Была у Мошкина неистребимая привычка бросать носки где попало. Экономя на мыле, стирал их не каждый день, в то время как жара ниже 40 градусов имени Цельсия не опускалась, посему носки в определенной степени озонировали окружающее пространство.
- Соседку в гости пригласить нельзя! - возмущался Кока. - Дождешься сделают они чижика в окно!
И, вернувшись однажды от соседки не в духе, выкинул безальтернативную пару.
Утром Мошкин проснулся. Погладил брюки, рубаху, оделся франтом сегодня предстояло работать бок о бок с французскими специалистами, - а носков, хоть застрелись, нет нигде. Растолкал спящего Коку. Тот указал на окно. Мошкин выглянул наружу - пропажа висела на вершине тополя.
- Чудило ты! - обматерил Коку.
Тополь снизу был голый, как телеграфный столб. Мошкин обхватил его руками-ногами и полез, как обезьяна на пальму за кокосом...
- Владимир Петрович, что с вами? - донесся снизу официальный голос заместителя главного конструктора.
- Зарядку делаю, - спрыгнул Мошкин под строгие очи начальника.
- Регламент вчера провели? - спросил тот.
- Без замечаний, - доложил Мошкин.
- Продолжайте, - разрешил замглавного.
Продолжать сил не было. "Шест бы какой..." - тоскливо подумал Мошкин и вспомнил про Кокино бамбуковое удилище.
- У тебя что, ку-ку замкнуло? - поднял голову от подушки Кока. - Из окна рыбачить.
- Молчал бы...
