- Вы холостой, товарищ Эдуард Алмазов?
- Холостой, - ответил он. - Почему вы этим интересуетесь?
- Потому что вы мне необыкновенно нравитесь.
- А я так прямо ослеплен вашей красотой!
Во сне все возможно. В руках Зои почему-то оказывается веревка, длинная, тонкая, из крепчайшего капрона. На конце веревки петля. Зоя взмахивает рукой и - взик!.. Готово! Никогда не скинуть молодому геологу Эдуарду Алмазову, схватившей его петли. Зоя тянет веревку, и он идет ей навстречу счастливый и улыбающийся... Подходит все ближе, ближе, ближе... Ну, прямо как в кино!.. Потом еще ближе... Так близко, что дальше некуда: грудь к груди, губы к губам... Чмок!
Трах!
Нет ничего легче, как, разметавшись во сне, свалиться на пол с узкого горбатого сундука.
Поднимается Зоя с пола, потирает ушибленное бедро. И досадно ей и весело. Досадно, что оборвалась пестрая лента молодого сна, весело, потому что такой сон непременно исполнится. Недаром, ложась, задумала:
"На новом месте, приснись жених невесте!.."
"Батюшки, а горы-то! Горы - к горю, - вспоминает Зоя. - Это каждая старуха скажет!"
Но в восемнадцать лет о горе долго не думается. - Что будет, то и будет! успокаивает себя Зоя, осторожно укладывается на горб сундука и снова засыпает.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Почему ахали девчата. Маленькие законы и крупная ссора. Тяжелый случай с барабинскими карасями
1.
В переднем вагоне слышно, как пыхтит паровоз. Колеса под полом приплясывают и сами себе подпевают:
- Далеко, далеко, далеко...
- Завезу! - сиплым баском договаривает паровоз.
И снова:
- Далеко, далеко, далеко...
- Завезу!..
Которые сутки слышит Зоя эту однообразную песенку!
Поезд не из скорых, и это к лучшему. Он останавливается и подолгу стоит на небольших станциях, давая возможность размять ноги и, если не познакомиться с новыми местами, то хоть чуточку оглядеться. Что ни перегон, что ни станция географическое открытие.
Выехали из Таврова поздно вечером, а в пять утра началась тревога. Подняла ее девушка, проснувшаяся раньше всех.
- Ах, девчата, ах, что же это такое?! Ах, проснитесь же! Глядите, ах-ах, земля другая стала! Ах!
Перемена земли - дело серьезное. Даже самые сонливые повскакали, столпились у окон и тоже заахали. И было отчего: земля из черной стала светло-бурой.
Так разахались девчата, что разбудили спавших в другом конце вагона ребят. Оттуда пришел молодой, но бывалый Вася Землепроходец и объяснил:
- По Рязанской области едем. Здесь не чернозем, а суглинки.
- Значит, здесь хлеба мало сеют?
- Много. Если удобрят, суглинок хорошо родит,
- Ах, девушки, глядите, ах!.. Другие глядели, все глаза проглядели, но ничего не заметили. Земля бурая, а поля самые обыкновенные.
- Чего ты еще увидела?
- Я ахаю не оттого, что "увидела", а оттого, что "не увидела". Свеклы здесь нет!
- Не может быть!
Но верно: сколько ни смотрели, так и не нашли знакомой темной и глянцевитой свекольной зелени.
Проехав Москву, перестали удивляться, устали ахать. К тому же успели перезнакомиться и сдружиться. Пошли расспросы, разговоры, рассказы. Зашла речь о платьях, кто что с собой в Сибирь везет. Дошла очередь до Зои.
- Этот нарядный чемодан чей? Твой, Зойка?
- Мой.
- Что везешь?
Зоя себе на уме:
"Дудки! Не на таковскую напали, чтобы я свой туалет показывать стала! Засмеют или, хуже того, с меня собезьянничают. Этак и геологов на всех девушек не хватит".
Подумала так, вздохнула и довольно-таки правдиво ответила:
- Ничего в нем хорошего нет. Я бедная. Опустила ресницы и вздохнула. Ее пожалели.
- Ничего, Зойка, в Сибири наживем!
К вечеру пришли в гости парни. Поначалу сидели скромненько, стеснялись. Девчата их подзадорили:
- Скучные вы, ребята, развлекать не умеете! Даже гармошки ни у кого нет.
- Как нет? Тащи аккордеон, Валька! Опробовал Валька инструмент. Тряхнул головой.
- Тавровское или сибирское играть?
- Давай сибирское.
Спели про Байкал, про Ермака, про целину. Песни про Москву пели. Потом пошли в ход тавровские припевки.
Из-за припевок и поссорились. Один из парней ввернул нехорошее слово, все ребята виноваты оказались.
- Проваливайте вместе со своим аккордеоном. Чтобы и духу вашего не было!
Один, курчавый, было, к Зое подсел.
- Убирайся! И без твоей папироски душно!
- Уж больно ты нежная...
Не говоря дурного слова, Зоя встала, подняла незадачливого ухажера за воротник и ладошкой в спину вытолкнула в коридор. - Тоже мне, геолог!
Тут ребята совсем обиделись, ушли в свое отделение и принялись "козла" забивать.
2.
Конечно, на другой день девушки и ребята помирились. Вернее, не помирились, а сделали вид, что забыли о вчерашнем. Ребята снова пришли с аккордеоном, но сквернослова с собой не взяли.
Удивительно быстро умеют наши люди, особенно молодежь, сближаться, срастаться в дружный коллектив! От школьного класса, от пионерского отряда идет эта привычка. Пусть маленький, скрепленный дорожным знакомством коллектив недолговечен, пусть самый факт его существования не подтвержден протоколами, но зародившись в начале пути, он будет жить до последней, станции, по названию Разлука.
Никто не записывает решений этого коллектива, но маленькие законы, которые он издает, требуют исполнения.
У девушек что-то вроде закрытого собрания.
- Слушайте, девчата, нам ехать долго, и нужно установить порядок: пусть ребята приходят в гости, но сидят только до девяти часов. - Правильно!
- Можно до десяти...
- Хватит до девяти.
- Я знаю, почему Алка о десяти часах заговорила.
Ей нравится черненький, который фокусы с веревкой показывал...
- Нужен он мне, как летошний снег! - краснея, оправдывается Алка. - Я за десять часов потому, что сейчас дни длинные...
- Кто за то, чтобы выгонять ребят в девять, поднимите руки!.. Явное большинство!
- И пусть ходят курить в другой конец вагона!
Принимается и это предложение.
Маленькие законы приняты, оглашены, вступают в силу. И попробуй только ослушаться! Правда, вечером ребят удается вытурить лишь в половине десятого, но, как говаривали старинные русские законодатели, "оный указ по обстоятельствам применение имеет". Не обрывать же начатую песню по прихоти часовой стрелки!
Ребята уходят и берутся за домино, а девушки еще долго разговаривают. Кажется, уже обо всем переговорено, ан нет...
- Знаете, девушки, у меня всего сто двадцать рублей осталось.
- Ты еще богачка! У меня восемьдесят семь.
Богаче всех Зоя. У нее сто шестьдесят три рубля.
- Ох, - вздыхает она. - Как мне хотелось бы иметь много, много денег!
- Зачем?
- Хотя бы затем, чтобы о них никогда не думать. Такая постановка вопроса вызывает долгий и путаный спор.
- Это только при коммунизме у всех будет много денег, - говорит одна из девушек.
- Стыдись, Ленка. Комсомольский значок носишь, а говоришь такую чепуху! Если у всех будет много денег, то они ничего стоить не будут. При коммунизме будет всего много: и продуктов, и одежды, и хороших квартир, и библиотек, и театров. Так много, что всем этим можно будет пользоваться даром. Люди будут жить по потребности, деньги станут ненужны и отомрут.
- Девчата, ведь так оно сейчас и выходит!
- Что выходит?
- Что деньги не нужны!
На бессребреницу сейчас же набросились.
- Ты путаешь еще хуже Ленки!
- Если тебе деньги не нужны, отдай нам...
- Подождите, девушки, я совсем ничего не путаю. Посмотрите, что получается: денег сейчас у всех нас мало, заехали мы очень далеко, туда, где нет ни родных, ни знакомых, но это нас ни чуточки не пугает. Почему? Потому что мы знаем, что будем обеспечены всем необходимым: общежитием, едой, одеждой, обувью... И книги у нас будут, и кино, и школа для взрослых... Все будет! Вот и выходит, что нам сейчас деньги хотя и нужны, но не очень...
Зоя не выдерживает:
- Мне очень нужны!
- Сколько? Ну сколько тебе сейчас нужно денег?
- Чем больше, тем лучше.
- Миллион?
- Хотя бы!
- Что же ты стала бы со своим миллионом делать? Все с любопытством смотрят на Зою. Она раздумывает недолго:
- Квартиру завела бы в Москве, хорошую, не меньше чем из двух комнат, телевизор заимела бы, в театры и в кино ходила бы, по путевкам ездила бы, шубу цигейковую купила бы, кушанья готовила бы самые вкусные, и соленые, и сладкие, и всякие...
- Подождите, девчата, это интересно... Еще чего ты,
Зоя, хочешь?
- Всего хочу! Чтобы занавески тюлевые на окнах...
- Это добро, слава богу, у всех есть.
- У меня нет, вот я и хочу!
Силы спорщиц были неравны. Зоя спорила одна со всеми. К тому же большинство девушек было старше, опытнее и грамотнее ее.
- А учиться и работать хотела бы?
- Мало ли работы при роскошной квартире? Полы мыла бы, ковры чистила, стирала бы, гладила... Читала бы. Я очень люблю книжки про путешествия - про летчиков, моряков, про геологов!
