Малышев коротко пересказал. Возникло неловкое молчание. Так как все молчали, заговорил Александр:
— Решение за тобой, Олег. О деньгах не беспокойся.
— А ты что думаешь, Санёк? — ответил вопросом на вопрос Олег.
Александр тяжело вздохнул и, видя обращённые на себя взгляды, откровенно сказал о том, что думал в эту минуту.
— Этим вопросом, Олег, ты взваливаешь на меня непосильную ношу!
— Скажи, Санёк, — попросил Олег.
— Ну что ж… моё мнение таково. С людьми, подобными Зятчину, ни в коей мере нельзя договариваться. Они как опухоль на нашем обществе. Мы должны лечить её, а не попустительствовать и смотреть, как она расцветает. Да, тебе будет лучше, Олег, но как же остальные люди в вашем городке? Что они скажут? Творил, что хотел, Зятчин, а потом хапнул деньжат и уехал спокойно старость доживать? Это они скажут и будут уверены, что в России можно творить беззаконие и при этом не нести ответственности. И ничем мы их не разубедим, ничем. Поэтому надо бороться, Олег, но только так, как я тебе говорил, — оперируя законами России. Это единственный путь нормального общества. Всё остальное неправильно.
— Ну и делай, как считаешь, — просто сказал Олег, когда Александр закончил.
— Но ты должен понимать, что тебе грозит в случае проигрыша дела.
— Я тебе верю, Санёк. Делай, что считаешь правильным, и не важно, чем это для меня закончится.
Александр ласково потрепал Олега по голове.
— Вы слышали? — Александр повернулся к Малышеву. — Передайте, что мы отказываемся.
Малышев кивнул головой, а затем достал папку, которую всё это время держал под мышкой, и протянул Александру.
— Что это? — Александр вопросительно посмотрел на Малышева.
— Здесь полное освидетельствование Олега. Взял на всякий случай. Когда в город отвёз. И копия из журнала, где фиксируются дата и время задержания. Оригинала нет. Его вырвали и сожгли на моих глазах. Так что…
Малышев собирался уходить, но Александр остановил его.
— Я думал, вы на стороне Зятчина?
Малышев усмехнулся в ответ.
— Десять лет назад я был заместителем начальника милиции в звании майора. А сейчас капитан и занимаюсь выдачей разрешений на оружие.
— Могу догадаться, почему, — Александр пожал ему руку и спросил: — Вы согласитесь выступить свидетелем на суде?
— Да, — коротко ответил Малышев.
Александр проводил его взглядом и прошептал:
— Сколько у нас прекрасных людей. Их всю жизнь бьют, но они всё равно веры своей не теряют…
Раздался весёлый голос Андрея:
— Так мы будем работать или нет? Признаться, Александр, мне это дело кажется уже не таким безнадёжным, как раньше. Если этот капитан начнёт давать показания, ох, что будет, — Андрей радостно потирал руки в предвкушении интересных событий.
Валентина тоже внесла свою лепту. Она предложила сообщить в СМИ о процессе. Александр поддержал её:
— Правильно. Пусть все знают, что здесь происходит!
— Я пошёл на кухню работать, — заявил Андрей и, по-прежнему потирая руки, повторил: — Ох что будет…
Валентина пошла с ним.
— Мне тоже надо работать, — сказал Александр.
Бросив мимолётный взгляд на Яну, он вслед за своими помощниками отправился на кухню. Едва они скрылись из виду, как Раиса Петровна негромко обрушилась на Яну.
— Яна, что он сделал плохого? Почему ты так плохо начала относиться к нему? — укорила её мать.
— Он мне врал, — резко ответила ей Яна, — и вообще, это касается только меня и Саши.
Она бросилась в свою комнату.
Данилов непонимающе пожал плечами.
— Никогда не пойму эту девчонку. Говорю — выходи за Зятчина, она мне — люблю Сашу и всё тут. Хоть головой об стенку бейся. Стоит на своём. Говорю — лучше Саши и не найдёшь никого, она мне — не люблю его и всё тут. Может, это она назло мне делает?
— Помолчал бы, — рассердилась Раиса Петровна, — что ты вообще в любви понимаешь?
Олег обратился к отцу, показывая здоровой рукой на мать:
— Учись у неё, батя. Мамашка верно говорит.
— А ты помолчи, никогда никого не слушаешь, — Раиса Петровна дала ему подзатыльник.
— Вы что, крайнего нашли? Все дерутся. Пойду лучше к Янке, пока вторую руку не сломали!
После ухода Олега Даниловы ещё долго сидели и говорили о событиях сегодняшнего дня. А больше всего об Александре и о том, что он для них делал.
— Встать! Суд идёт!
Все поднялись. Судья Тарасова прошла на своё место и села.
— Садитесь!
Дело привлекало небывалый интерес. В набитом до отказа зале присутствовали репортёры нескольких ведущих газет. Олег, одетый в костюм с галстуком, почти не отличался от Александра и его помощников. Он сидел рядом с ними и шёпотом что-то спрашивал.
Так как в зале после появления судьи не стихал шум, она постучала молотком по столу и строгим голосом сказала:
— Прошу тишины!
И лишь когда наступила полная тишина, судья объявила о начале судебного процесса и сразу передала слово обвинению. Прокурор, не вставая с места, подтянул к себе раскрытую папку и начал громко зачитывать обвинение.
— 16 ноября в 7-55 утра гражданин Зятчин Михаил Николаевич стоял на площади городского автовокзала и разговаривал с двумя своими друзьями, гражданами Морозовым Василием Петровичем и Киреевым Николаем Григорьевичем. Гражданин Данилов Олег Сергеевич во время вышеупомянутого разговора ударил гражданина Зятчина Михаила Николаевича молотком по голове. Что привело к мгновенной смерти гражданина Зятчина. Он был пойман на месте преступления с орудием убийства в руках. Вину свою не отрицал и сразу дал признательные показания, — прокурор встал со своего места и, выбрав один документ из папки, отнёс судье со словами:
— Прошу приобщить к делу, ваша честь!
Судья приняла документ. Прокурор вернулся к своему месту, но не сел, а стоя продолжил, обращаясь к присяжным:
— Господа присяжные, вина обвиняемого не вызывает ни малейших сомнений. Он совершил преднамеренное убийство — одно из самых тяжких преступлений. Иначе нельзя понимать его действий. Гражданин Данилов взял из дома молоток, и он сам в этом признался. Прошёл с ним около одного километра пути. Он выискивал жертву, а когда нашёл ее — безжалостно убил. Во время процесса вы поймёте, что пожизненное заключение, которого требует для подсудимого обвинение, — слишком мягкое наказание для этого в высшей степени жестокого человека, оборвавшего молодую жизнь двадцатилетнего Зятчина.
Закончив речь, прокурор сел на место и вытер пот со лба. В зале стояла полная тишина. Лишь слышался лёгкий скрип ручек. Журналисты делали заметки в своих блокнотах.
— Защита! Вам слово, — раздался ровный голос судьи.
— Спасибо, ваша честь!
Александр вышел из-за стола, за которым они все сидели, и прошёл вперёд, остановившись между судьёй и прокурором. Он откинул край расстегнутого пиджака и сунул руку в карман. Этот жест всегда помогал расслабиться.
— Ваша честь! Господа присяжные, — Александр сделал лёгкий поклон в их стороны. Его голос звучал негромко, но ровно.
— Защита признаёт факт совершения убийства обвиняемым…
В зале раздался единый вздох возмущения. Прокуpop наклонился к своему помощнику и шепнул с довольным видом:
— Он сам похоронит своего клиента!
— Да, признаёт, — громче повторил Александр, — мы не собираемся оспаривать очевидные факты. Нет. Мы ставим своей целью на протяжении всего процесса ответить лишь на один вопрос, — Александр остановился у скамейки с присяжными и, выдержав небольшую паузу, продолжил:
— Почему он это сделал? Почему? — он обвёл взглядом всех присяжных. — На протяжении всего процесса мы вам покажем и докажем, что подсудимый был поставлен в невыносимые условия существования гражданином Зятчиным. Мы покажем и докажем, что тот, кого обвинение называет «убийцей», сам оказался жертвой. Спасибо.
Александр закончил неожиданно и под тишину зала вернулся на своё место. Андрей и Валентина шёпотом высказали своё одобрение. Отличная речь. Олег хотел что-то сказать, но Александр приложил палец к губам.
— Обвинение вызывает первого свидетеля! Гражданина Морозова!
Вскоре после этих слов в зал судебного заседания вошёл молодой парень в чёрной куртке. Его отвели на место, предназначенное для свидетелей. После того, как свидетель принял присягу, прокурор подошёл к нему и задал свой первый вопрос:
— Скажите, гражданин Морозов, где вы были в 7-55 утра 16 ноября?
— На автовокзале, — не совсем уверенно ответил Морозов. При этом его взгляд перебегал от прокурора к судье, которая внимательно следила за всем происходящим.
— С кем?
— Мишкой и…
— Называйте фамилии, гражданин Морозов, чтобы всем было понятно, о ком идёт речь! — жёстким голосом поправил его прокурор.
