— Всякое бывает, ваша честь! В данном случае речь идёт о жизни моего подзащитного. По этой причине я хочу быть по возможности точен.
— Первый и последний раз позволяю это! — судья снова надела очки.
— Благодарю, ваша честь, — Александр получил от секретаря протокол допроса Абалымова и с ним в руках направился к скамье свидетеля.
— Первый вопрос, гражданин Малышев, — на ходу заговорил Александр, рассматривая протокол допроса, — гражданин Мордвин заявил о том, что он подавал заявлению в милицию по поводу смерти своей дочери. Гражданин Абалымов утверждал обратное. Он уверял высокий суд, что никакого заявления не поступало. Не могли бы вы, гражданин Малышев, объяснить высокому суду и присяжным… кто из них говорит правду, а кто лжёт. — Александр остановился в двух шагах от Малышева, — так подавал всё-таки Мордвин заявление или нет?
— Подавал, — коротко ответил Малышев.
Зал после этого ответа заволновался. Журналисты, предчувствуя приближающийся скандал, начали понемногу выдвигаться вперёд, чтобы не упустить ни одного слова из свидетельских показаний капитана милиции.
— Когда это произошло? Когда гражданин Малышев подал заявление в милицию?
— В тот же день, 22 декабря.
— Почему же вы не приняли это заявление? — прозвучал очередной вопрос.
— Заявление от гражданина Мордвина было принято, — Малышев говорил с размеренностью и спокойствием.
— Откуда вы знаете, что заявление было принято, гражданин Малышев?
— В ту ночь я нёс дежурство. Я принял заявление. Зафиксировал его как положено.
— Каковы были ваши дальнейшие действия?
— Была отправлена оперативная группа для захвата Михаила Зятчина, который подозревался в совершённом преступлении. Подозреваемый был задержан и доставлен в милицию.
— Даже вот как? — Александр сделал паузу и, выразительно посмотрев на присяжных, которые слушали затаив дыхание, продолжил допрос свидетеля:
— Подозреваемый отрицал свою вину?
— Подозреваемый сразу сказал, что он это сделал, и добавил, что его уже через час не будет в милиции.
— И что дальше?
— Он оказался прав. Мы его отпустили.
— Уголовное дело было возбуждено?
— Нет!
— Причина?
— Мордвин забрал обратно своё заявление!
— Когда это произошло?
— В тот же день?
— Не могли бы вы подробней объяснить, почему это произошло?
— После ареста Михаила Зятчина в отделение милиции приехали начальник милиции и отец подозреваемого. Сразу же после их приезда подозреваемый Зятчин был освобождён из камеры.
— По чьему приказу?
— Начальника милиции!
— Что происходило потом?
— Потом в отделение привезли Мордвина. Посадили его в камеру. К нему зашёл Михаил Зятчин и начал избивать.
— Протестую, — подал с места голос прокурор, — свидетель занимается домыслами. Он не видел, что происходило в камере.
— Я видел, что происходило в камере, — Малышев излишне резко ответил прокурору, — Мордвин так сильно кричал, что я вошёл туда, несмотря на запрет начальника милиции. Если бы я не сделал этого, Мордвина бы убили. Он лежал на полу весь в крови. Я уговорил Мордвина отказаться от показаний. И я упросил начальника милиции отпустить Мордвина.
— Свидетель, вы понимаете, что этими словами ставите крест на своей работе? — задала вопрос судья.
— Да, ваша честь! — голос Малышева даже не дрогнул, когда он ответил.
Судья кивнула головой и тут же обратилась к прокурору:
— Обращаю внимание прокуратуры на эти факты. Продолжайте!
Александр кивнул судье и продолжил допрос Малышева.
— А теперь, гражданин Малышев, расскажите суду, что произошло с обвиняемым Даниловым за восемь дней до убийства…
— Обвиняемый Данилов был арестован по приказу начальника милиции.
— Основание для ареста были?
Малышев отрицательно покачал головой.
— Никаких.
— Что происходило дальше?
— Его поместили в камеру и связали руки. После этого к нему вошли покойный Зятчин и старшина Вересов. Они сильно избили Данилова. Мне удалось вытащить Данилова из камеры. Этой же ночью мы отвезли его в городскую больницу.
Сразу после этих слов Александр подошёл к столу и взял какие-то бумаги. Затем он отнёс бумаги и положил на стол судье.
— Результаты обследования Данилова, ваша честь. Достаточно сказать, что только на одной руке врачи обнаружили одиннадцать переломов.
Александр снова подошёл к Малышеву. Выдержав паузу, он с чувством произнёс:
— Благодарю вас, свидетель. Вопросов больше нет!
— Обвинение?
— Нет вопросов, ваша честь!
— Защита будет продолжать опрос свидетелей?
— Да, ваша честь. Защита вызывает гражданина Зятчина.
После этих слов возникла небольшая суета. Свидетель не появился. Судья с раздражением поглядывала на дверь.
— Найдите свидетеля, — потребовала судья.
— Свидетель был в коридоре. Но сейчас его нет. Мы не можем его найти, — раздался ответ.
— Мы можем перенести слушания? — судья вопросительно посмотрела на Александра. Тот не смог сдержать улыбку.
— Боюсь, ваша честь, нам придётся слишком долго ждать!
Судья не сдержалась и улыбнулась.
— Скорее всего, так и будет. Хотите продолжить?
— Да, ваша честь! — Александр снова подошёл к столу и, взяв папку отнёс её на стол судье.
— Что это? — спросила судья.
— Документы, которые обличают гражданина Зятчина. Я имею в виду отца покойного, — пояснил Александр, — они свидетельствуют о том, что вопреки закону, запрещающему государственным чиновникам заниматься коммерческой деятельностью, гражданин Зятчин весьма успешно занимался бизнесом. И не только бизнесом, а шантажом и вымогательством. Под документами стоит личная подпись гражданина Зятчина. Они важны с точки зрения нашего процесса, так как с точностью показывают систематическое психологическое давление, которое оказывалось на отца подозреваемого, Сергея Данилова.
Судья передала документы секретарю.
— Ваша честь, мне бы хотелось повторно допросить гражданина Абалымова!
Просьба Александра не оказалась неожиданной. Судья сразу дала разрешение. Абалымов был необычайно бледен. Руки, лежащие на коленях, дрожали. Александр почувствовал даже жалость к Абалымову, глядя на все эти внешние признаки страха.
— Гражданин Абалымов, вы лгали нам. У меня есть ещё три свидетеля из вашего отдела. Они готовы подтвердить показания гражданина Малышева. Остаётся задать один вопрос: «Вы собираетесь изменить свои показания?»
— Да, — выдавил из себя Абалымов. Голова у него была опущена. Он старался не смотреть на Александра.
— Вы подтверждаете показания гражданина Малышева? — в упор спросил у него Александр.
— Да… подтверждаю.
Зал начал волноваться. Послышались угрозы в адрес Абалымова. Судья застучала молотком, призывая к порядку. Когда тишина была восстановлена, Александр продолжил допрос:
— Иначе говоря, вы были марионеткой в руках Зятчина. Он говорил, а вы выполняли?
— Я не мог отказать мэру — выдавил из себя Абалымов, — он сделал меня начальником милиции. Он постоянно грозил мне, что уволит меня, если я не буду выполнять его распоряжения.
— Понятно. Что вы можете сказать по поводу всей этой истории с Даниловыми?
— Отец хотел отобрать у него кафе, а сын… сын хотел получить дочку Даниловых. Он спал и видел себя вместе с ней. А когда у неё появился парень, Михаил сильно разозлился. Он как-то признался мне, что собирается убить и Яну, и её парня. Я пытался его отговорить, но если он что решил, то обязательно делал.
— Иначе говоря, если бы обвиняемый не убил Михаила Зятчина, он убил бы обоих?
— Протестую, — подал голос прокурор, — защита занимается предположениями.
— Вы правы, — судья сделала паузу и продолжила, — в этом случае я сделаю исключение. Отвечайте на вопрос, свидетель.
— Да!
— Что да? — переспросил у Абалымова Александр.
— Я уверен, что он убил бы обоих!
— Больше нет вопросов, ваша честь!
Александр прошёл на своё место. Абалымов поднялся, чтобы уйти, но его остановил насмешливый голос судьи:
— Куда вы собрались, гражданин Абалымов?
— Как куда? На работу, — Абалымов растерялся. Он посмотрел на судью, не понимая смысла вопроса, который она задала.
— Ну, на работу можно, — судья говорила с той же насмешливостью, — надеюсь, гражданин Абалымов, вы не будете возражать, если мы вас проводим.
Едва прозвучали эти слова, как к Абалымову подошли двое сотрудников милиции. Они надели на него наручники и вывели из зала. Судья снова застучала молотком, призывая к тишине. Едва она наступила, судья вновь обратила внимание прокурора на многочисленные нарушения закона, которые были выявлены в ходе процесса. Сразу после этого судья встала:
