бы мыльные пузыри лопались, как банки, то мыла не хватило бы.
Банк — теория относительности.
Тюрьма — теория вероятности.
Бухгалтерия двойная, а камера одиночная.
Расходы сокращаются, и мы сокращаемся вместе с ними.
От судьбы и от трубы не уйдешь!
Восстановление России начнется с перекраски вывесок и переименования улиц.
Сначала народ безмолвствует, потом становится под знамена, потом в очередь, потом — опять под знамена и потом снова безмолвствует.
Исторический роман — это четыреста страниц убористого шрифта и клевета на мертвых.
Достаточно и трех пальм, чтобы почувствовать себя в оазисе, и достаточно одного дурака, чтобы почувствовать себя в пустыне.
Всякое воровство требует ловкости, и только литературное — наглости.
Угрызению совести научиться немыслимо.
Ничто так не помогает повторять географию, как извержения вулканов и землетрясения.
Лучше быть относительно правдивым, чем приблизительно честным.
Разрешение публиковать мемуары только после смерти автора основано на том, что покойники со своими знакомыми все равно не раскланиваются.
Ничто так не помогает дружбе, как близорукость, и ничто так не вредит любви, как дальнозоркость.
Ничто так не будит мысль, как похоронное объявление.
Афоризмы из цикла
«Новый Козьма Прутков»
ПРОБИРНАЯ ПАЛАТКА
Бессмертный дух Козьмы Пруткова!
Ты ль, с бородавкой на щеке.
Внушаешь им любое слово
И в каждой явствуешь строке?!
Не ты ль замыслил, по порядку,
И слух, и зренье усладить?
Не ты ль Пробирную Палатку
В Париже вздумал возродить.
Чтоб все ушибы и увечья
В карикатуре показать.
Открыть фонтаны красноречья
И необъятное объять?..
Не ты ли в бархатные кресла,
Как в лоно горестных долин.
Сажаешь старческие чресла,
А сверху сыплешь нафталин.
Не ты ли, ради козней адских.
Соединил, сопряг в одно
Сиих действительных и статских
И недействительных давно?
И вот они с дыханьем злобным
Уже двенадцать лет подряд
Каким-то голосом загробным
В своем кликушестве утробном
Шипят и шамкают: «Назад!»
И ты нашел мужей серьезных.
Перипатетиков, скопцов,
И пару кляч туберкулезных,
И невоздержанных юнцов,
И, до забав отменно падок.
Взболтал, взъерошил, разъярил.
Поверг в истерику, в припадок
И лбы им здорово набил!..
Но в исступлении великом
И в одержимости своей
Они кружатся в танце диком,
В шаманской пляске дервишей.
И в парике былой завивки
Ты смотришь вниз чрез облака
И мыслишь: «Да!.. Вот это сливки,
Вот это пенки с молока!..»
_____
Вставайте с петухами, ложитесь с курами, но остальной промежуток времени проводите с людьми.
В обществе друзей предавайтесь веселью откровенно и неумеренно.
В обществе врагов веселитесь тихо и про себя.
Будьте милосердны не только к домашним животным, но и к животным вообще.
Любите ближнего как угодно, только не утомительно.
В погоне за главным не пропустите второстепеннного!
Не учите всех уму-разуму, помните, что и сумасшедший своим умом живет.
Выходя из себя, не забудьте вернуться!
Не клянитесь письменно в вечной любви! Клянитесь устно…
Из чаши наслаждений пейте глотками, а вообще никакой другой посуды не употребляйте.
Не кладите зубы на полку, откладывайте их про черный день.
Старайтесь научиться только легкомыслию, благоразумию вы все равно не научитесь.
Старайтесь казаться моложе, чем вы есть, но не моложе, чем о вас думают.
Перенесите мужественно зубную боль ближнего своего.
Улыбайтесь на всякий случай, случай всегда найдется…
Протягивая руку помощи, не сжимайте ее в кулак.
Не имейте вида собственного памятника, воздвигнутого усердием почитателей!
Ежедневное творчество — это не только бессознательный процесс, но и гонорар тоже.
Из столкновения мнений, может быть, и рождается Истина, но зато с какой же шишкой на лбу!..
Для того чтобы стать плодовитым писателем, необходимы два условия: не страдать — ни боязнью пространства, ни водобоязнью.
При желании и пафос можно капитализировать.
С фонтаном не спорят, его можно либо заткнуть, либо привыкнуть.
Ненавистью к большевизму можно было бы питаться бесконечно долго, если бы питание это не приобрело характера общедоступной столовки.
Когда посмотришь, кто и как ест с тобой рядом, аппетит пропадает.
После пяти рюмок коньяку француз переходит на минеральную воду, а русский — на «ты».
Ничто не требует столь повышенной осторожности, как помощь ближнему.
Ибо душить человека в объятиях надо тоже умеючи.
Скажи мне, с кем ты раззнакомился, и я скажу, кто ты таков.
Самые жуткие люди — это те, которые говорят на одной ноте, не повышая и не понижая голоса.
Неразговорчивый собеседник может довести до отчаянья. словоохотливый — до преступления.
Надгробную речь лучше всего начинать словами: «Слезы мешают мне говорить…»
Потому что известное выражение «Я не оратор» было бы куда уместнее в устах самого покойника.
В эмиграции нет даже воображаемой оси, а она все-таки вертится.
Безграмотность уже тем хороша, что она хоть не декламирует.
Про человека, бросившегося под поезд, можно с уверенностью сказать, что если ему и наскучила железная дорога, то не только она одна.
Если бы все «мысли вслух» высказывались про себя, то грохот автобусов был бы еще несноснее…
Люди делятся на квадратных и овальных.
С квадратными — надежнее, с овальными — уютнее.
С каждой осенью Цех молодых поэтов становится старше.
В этом польза осени.
Невозвращенцами называются люди, которые так наездились, что уж и вернуться не на что.
Осень — это такое время года, когда даже веснушки проходят, а франко-советские переговоры все продолжаются.
Летом — репарации, осенью — платежи.
Бедный Макар до того приспособился, что сам, подлец, на шишках валяется.
Кто летом поет, тот осенью свистит.
Отчего родители не понимают детей?
Не оттого ли, что дети разучились говорить по-русски. а родители не научились говорить по-французски?..
Из двух идущих на пари рискуют оба: один — что он проиграет, другой
