class="empty-line"/>
О братстве народов не надо орать во все горло, а лучше говорить шепотом.
Потому что для народов это безразлично, а для горла вредно.
Когда человек начинает очень хмуриться, значит либо он действительно знаменит, либо действительно болен.
Верх неудобства — это когда в душе еще романтизм, а в ноге уже ревматизм.
Ничто так не укрепляет памяти, как чтение метрики.
Приличный человек если и совершит свинство, то молча.
Зато убежденная свинья без подходящей литературной цитаты никак уж не обойдется.
Если ты бываешь в доме раз в семь лет, то спрашивай предварительно, не переменилась ли хозяйка дома.
Потому что за семь лет жены меняются до неузнаваемости…
У прожигателей жизни нет времени подумать о безработных, зато у безработных найдется время подумать о прожигателях жизни…
Начинается с голодного марша, кончится похоронным.
Не зарывай таланты в землю — зарывай поклонников!
Иди в ногу с веком, но не утомляйся.
Самое прекрасное в человеке — это противоречие: голосует за социалистов, а верит в текущий счет.
Монархия бывает вначале, республика — в конце, и только анархия — всегда в антракте.
Лучше страдать от бессонницы, чем видеть во сне Клару Цеткин.
Юность довольствуется парадоксами, зрелость — пословицами, старость — афоризмами.
Ничего так не возбуждает страсти, как золото. И ничего так не успокаивает, как свинец.
Когда по лицу друга твоего пробегает тень, это значит, что он хочет отказать тебе.
Когда по лицу друга твоего пробегает сияние, это значит, что он понял, что ты не собираешься просить его.
История цивилизации показывает, что отношения между людьми зависят не только от путей сообщения, но и от количества пересадок.
Единственное неудобство тайных обществ — это то, что они явные.
Нет ничего более утомительного, чем любовь к ближнему в международном масштабе.
От молний есть громоотводы, от газов — противогазы, от холеры — сыворотки.
Но что придумано человечеством от недержания речи?!
Самая легкая должность — это переоценщика ценностей.
Причин войны не бывает, бывают только последствия.
В состоянии добродушия составляй список врагов своих; в состоянии равнодушия составляй списки друзей.
При свободе печати можно писать о чем угодно, только не о графоманах, с которыми ты знаком лично.
В каждом булыжнике дремлют искры, надо только уметь их высечь.
Потенциальная подлость, как и скрытая теплота, проявляется тогда, когда температура доходит до точки кипения.
Последнее слово принадлежит не оратору, а боксеру.
Смеется тот, кто смеется без последствий.
Только такая трибуна, с которой сбросили оратора, и может называться свободной трибуной.
В результате обмена мнений выясняется не истина, а число пострадавших.
«Товарищи, бросьте курить, ничего не слышно!»
Только находясь в большой толпе и понимаешь, что такое безлюдье.
Прежде чем хлопнуть дверью, убедись в том, что она хлопает!
Не ищи чертей в тихом омуте, они уже выехали!
«Мочите, проклятые струны!» можно сказать только басом. Если это сказать тенором, никто не поверит.
Человек, которому нечего сказать, может говорить безостановочно.
Из двух зол принято выбирать меньшее, а уничтожать предпочтительно — большее.
В разговоре человека со своей совестью инициатива разговора принадлежит совести.
Стрельба есть передача мыслей на расстоянии…
Для противников, находящихся в двух разных лагерях, труднее сговориться именно тогда, когда один противник находится в вооруженном лагере, а другой противник находится в концентрационном лагере.
Свинья ничего не понимает не только в одних апельсинах, а в государственном праве тоже.
Люби человечество сколько тебе угодно, но не требуй взаимности.
Если считать на пятилетки, то, действительно, не заметишь, как время летит!..
В конце концов, вся переоценка ценностей только к тому и сводится, что к переименованию улиц.
Государственный деятель должен постоянно сниматься, иначе его забудут.
Во времена Биконсфильда были бакены.
Во времена Бисмарка были усы.
Теперь пошли просто усики…
Легкость в мыслях и камни в почках — вещи несовместимые.
Когда говорят о логике вещей, то имеют в виду только новые вещи, а не поношенные.
Как бы твое положение ни было худо, утешайся тем, что международное положение еще хуже.
И в маленьком корабле может быть большая течь.
Для того чтобы стать настоящей душой общества, надо не щадить — ни души, ни общества.
Никто и никому в мире так не обязан, как обезьяны Дарвину.
В неравном браке одна половина дражайшая, а другая — дрожащая.
Чем ночь темней, тем доллар ниже…
В игре на бирже есть три этапа: сначала — страх, потом — крах, потом — тупик.
Лучше заработать честным трудом много, чем честным трудом мало.
Ничто так не старит женщину, как возраст.
Ничто так не омолаживает, как расплата в старости за грехи в молодости.
В жару человечеству хочется, главным образом, прохладительных напитков, а не государственных переворотов.
Труднее всего уцелеть не в начале бескровной революции, а в конце.
На журавлей в небе работают утки на земле.
Ничто так не мешает видеть, как точка зрения.
Верх невезения — пережить Октябрьскую революцию и умереть от солнечного удара.
Если бы у негров была пятилетка — на тропике Рака была бы тундра.
Когда братская могила роется в длину, она называется каналом.
Дожди исчезнут, термометры останутся.
Если бы Диоген вовремя женился, он бы не дошел до бочки.
Мудрец верит в свет разума, дурак — в бенгальский огонь.
Народное творчество выражается не только в пословицах. но также и в виселицах.
Человек вышел из обезьяны, но отчаиваться по этому поводу не следует: он уже возвращается назад.
Все вырождается… Когда-то народ требовал: «Хлеба и зрелищ!» Теперь он удовлетворяется хлебными карточками и контрамарками.
Ни одно движение не обходится без жертв, даже уличное.
Самый лучший двигатель — это самолюбие…
Ни одной лошадиной силы, а какая мощь!
Прошлое принадлежит археологам, настоящее — спекулянтам, будущее — химикам.
Программа-максимум — сохраниться, программа-минимум — уцелеть.
Объявить себя гением лучше всего по радио.
Путь к забвению лежит через Триумфальные ворота.
Молодость стремится вдаль, зрелость — вширь, старость — вглубь.
О царских долгах еще Гамлет высказался:
— Понять — простить!
Из любых деревень
