Любили спорт и кровожадные ацтеки. Самая популярная ацтекская игра напоминала баскетбол, с той разницей, что попасть в кольцо было практически невозможно. Так что обычно под ликование зрителей побеждал тот, кто чаще ударял мяч о стенку за спиной соперника так, что он приземлялся на его половине поля, за что и получал в награду не только призы, но и право принести противника в жертву. До этого у нас, правда, пока не додумались, хотя, судя по тому, насколько откровенно наши спортсмены попросту отбывают на поле номер, подумать бы стоило. А вот более блестящая победа – попадание в кольцо – сопровождалась гораздо меньшим ликованием зрителей. Почему? Да потому, что в этом случае команда-победитель получала дополнительную награду – все имущество, включая одежду, собравшихся на стадионе болельщиков. Вопрос о внедрении этого ацтекского средства покончить с невыплатой спортсменам зарплаты тоже, пожалуй, стоило бы обсудить…
А расцвет спорта в последнее столетие однозначно связан с именем французского барона Пьера де Кубертэна. Правда, еще в 1838 году жители греческой деревни Летрино в честь освобождения от турецкого ига возродили Олимпийские игры, но распространить свой почин не смогли. А Кубертэн смог, хотя сам только единожды стал олимпийским победителем – на Олимпиаде в Париже, где, по примеру греков, состязались и поэты. Мы все знаем только начало девятой части его оды – «О спорт, ты мир!», хотя, по мнению Кубертэна, спорт еще и наслаждение, зодчий, справедливость, вызов, благородство, радость, плодотворность и прогресс. Хорошо бы, если так… Но успех его начинания феноменален. Он даже породил новый вид спорта – марафонский бег, в честь легендарного гонца, сообщившего грекам о победе над персами и упавшего замертво. До этого обычно дело не доходит, так как марафонский вестник пробежал дистанцию в доспехах и полном вооружении, но бывает всякое. На IV Олимпийских играх в Лондоне марафонец Дорандо из Италии вбежал на стадион и упал. Ему кинулись помогать, но он, отвергая помощь, встал и пересек финишную линию. Однако потому, что оказывать помощь ему все-таки начали, он был дисквалифицирован. Ему был вручен специальный приз, а с амвона собора Святого Петра епископ Пенсильванский произнес знаменитую фразу, которую потом ошибочно стали приписывать барону де Кубертэну: «Главное – не победа, а участие». Ее признавали и в советском спорте, правда, с маленькой модификацией: «Да, – говорили тогда чиновники Спорткомитета, – главное – не победить, главное – участвовать. Но наши участники должны победить!»
А вот победителя марафонского бега первой Олимпиады, если он окажется греком, ждали обещанные благодарными соотечественниками награды: дочь миллионера с огромным приданым, золотой кубок, бочка вина, бесплатное питание в течение года, бесплатный пошив платья и пользование услугами парикмахера на всю жизнь, тонна шоколада, 10 коров и 30 баранов. Победил грек Спирос Луис и был, естественно, щедро вознагражден благодарными соотечественниками. А вот как вы думаете, какую сумму он получил в награду от Оргкомитета игр, пробежав марафонскую дистанцию быстрее всех? Ни копейки – тогдашними правилами Олимпиад это строжайше запрещалось! Да и в более поздние времена достаточно серьезно муссировался вопрос о том, кто может считаться спортсменом-любителем. Например, в 1867 году в уставе основанного в Лондоне Любительского атлетического клуба были указаны три категории лиц, которые не могли считаться любителями – платные тренеры, лица, ранее принимавшие деньги за соревнования, и, что любопытно, работники физического труда. Если бы это действовало и в советские времена, масса наших футболистов, числящихся токарями, грузчиками и подсобниками, сразу потеряла бы любительский статус.
На олимпийских состязаниях вообще случалось немало веселого. То американец Роберт Ле Жандр на Играх 1924 года установит никем на этих Играх не побитый мировой рекорд в прыжках в длину, но получит лишь бронзовую медаль – не там, где надо, прыгал, просто удачно прошел третий этап легкоатлетического пятиборья. То в 1904 году японец Фуни побьет всех в прыжках с шестом, поскольку просто втыкает его в песок и перелезает через любую планку за милую душу (потом специально ввели в правила, что во время прыжка запрещается перехватывать шест). То советский пятиборец Онищенко вмонтирует в рукоятку своей шпаги электронное устройство, показывающее укол не когда он есть, а когда Онищенко хочется (куда он на Олимпиаду? На Нобелевскую премию выставляться надо было!). То на Олимпиаде в Лейк-Плэсиде 1932 года, несмотря на «великую депрессию», все трибуны битком, потому что именно ради такого счастья отменили на Играх «сухой закон» (эта традиция, как видите, укоренилась). О спорт, ты – не только мир!
А как рано можно стать спортсменом! Недавно в возрасте 16 лет умер неоднократный олимпийский чемпион – конь, приведший своих всадников к заветному пьедесталу. Самые молодые чемпионы – гимнасты, самые старые – парусники. А великая лыжница Раиса Сметанина, не успев отпраздновать свой 10-й день рождения, тем не менее успела стать десятикратной олимпийской чемпионкой, семикратной чемпионкой мира и двадцатиоднократной чемпионкой СССР. Дело в том, что она родилась 29 февраля…
Ну и отдельная часть спорта – запалянко, тиффози, торсидорес… в общем, болельщики. То, что они (точнее, мы – кто из нас не болельщик?) не совсем здоровы, обсуждению не подлежит. Но есть и что-то благородное в этом безумии. Во время чемпионата мира по футболу в Мексике один приговоренный к смертной казни мексиканец вымолил себе отсрочку в исполнении приговора до окончания чемпионата, уверив тюремное начальство, что, досмотрев чемпионат, он уже ничего не будет желать на этой земле и умиротворенным пойдет на казнь. В итоге казнь не состоялась, но ему все равно не удалось досмотреть чемпионат до конца – после проигрыша Мексики он умер от инфаркта. Наверное, он был не очень хорошим человеком. Но не завидовать такой легкой смерти просто невозможно. О спорт, ты – спорт!
Знаете ли вы, за что мы ценим друг друга? Недавно психологи установили, за что больше всего маленькие дети хвалят и ценят своих друзей по детскому садику. Самый популярный ответ был: «Он хорошо кушает» – почему бы нет, ведь воспитательница больше всего хвалит именно за это. Не глаголет ли устами младенца истина, причем весьма простая – все любят вкусно поесть? Думаю, что глаголет, причем с незапамятных времен. Долгое время археологи никак не могли догадаться, почему первобытные художники, рисуя лося на стене пещеры, почти всегда изображали его с чудовищно гипертрофированной нижней губой. Спас положение археолог-гурман, любитель дичи, который знал, что самая вкусная часть лося – как раз нижняя губа. Так кулинария помогла археологии, причем случай этот отнюдь не единичный. Писатель и археолог Валентин Берестов вспоминал, как молодой девушке, желавшей быть принятой в археологическую экспедицию, археологи посоветовали изучить некую толстую книгу, каждая строчка которой, по их словам, была пронизана любовью к человечеству, и справедливо заверяли ее, что человека, досконально изучившего эту книгу, с удовольствием возьмут в любую экспедицию (что представляет собой чистую правду). И это была, конечно же, поваренная книга – не зря одну из них американское издательство рекламировало как книгу, необходимую любой девушке, желающей вступить в брак.
С этой самой глубокой древности еда, источник жизни, ассоциировалась с чем-то священным и находилась под бдительным оком господствующей на данный момент церкви. До сих пор в кувейтских ресторанах не подают нераскрытых устриц – вдруг в какой-нибудь из них окажется жемчужина? Покупку такой еды кувейтские улемы сочли разновидностью азартной игры, а пророк их запретил. А запрет мусульман и евреев на употребление свинины стал источником такого количества фольклора, что ни в один фолиант не вместится. Это даже не говоря о реальных фактах относительно того, где скрывали от бдительной мусульманской таможни послы Ивана Грозного секретные инструкции, а венецианские разведчики мощи св. Марка – в свинине, конечно же, и притронуться никто не посмел! Впрочем, я больше люблю историю о ксендзе, угощавшем попутчика-раввина ветчиной и на его отказ ехидно заметившем: «Жаль-жаль, приятнейшая, знаете ли, штука!» Раввин, как вы все понимаете, в долгу не остался и, прощаясь с попутчиком, не забыл заметить: «Всего хорошего, пан ксендз, и поклоны вашей супруге. А-а-а, вам нельзя? Жаль-жаль, приятнейшая, знаете ли, штука!»
Кстати, не только раввину вредно свиное сало. По некоторым российским и украинским народным поверьям, все болезни – это имена дочерей царя Ирода: Лихорадка, Лихоманка, Трясуха, Гнетуха, Желтуха, Бледнуха, Знобуха – всего числом двадцать. Поэтому одним из самых надежных средств против болезней, в полном соответствии с Библией, считается привязанный на нательный крест кусочек свиного сала: они же, Иродовы дочки, все еврейки, им рядом с салом находиться никак нельзя. Поверить в это не так уж трудно, особенно сопоставив с тем, что израильские почтовые марки отличаются от прочих не только рисунком и языком, но и непременной кошерностью клея на их обратной стороне – чтоб и хасиды могли переписываться, не греша. А закончить разговор о диетических предпочтениях евреев я хотел бы категорическим отказом Фаины Раневской съесть приготовленную ее подругой Ией Саввиной курицу. «Еврей ест курицу в двух случаях: когда еврей болен или когда курица больна!» – сказала, как припечатала, великая актриса.
