на мумие дали задаток, остальное вышлют телеграфом. И немного на еду. А на гостиницу не дали, Базилио сказал, что там достаточно тепло.
— И правильно, переночуйте на скамейке, — согласился я. — Теперь сдайте билет обратно в кассу и варите мумие. Вы давно с ними расстались?
— Нет, недавно. — Голос Ильи Львовича был бодр и деловит. — Билет я уже сдал, вы думаете, я такой уже растяпа? В такую даль чтоб я тащился, как вам нравится? И деньги теперь есть на химикаты.
— Жду вас и желаю творческой удачи, — попрощался я.
Он появился через день. «Везу!» — сказал он гордо, когда звонил, удобно ли приехать. Гладкие и круглые, похожие по форме на сыр, куски темно-сизой, почти черной массы внизу имели явный отпечаток больших мисок, в которых были сварены. Я молотком немедленно лишил их всех кухонных очертаний.
— Это асфальтовая смола, которой покрывают дороги, — пояснил мне с гордостью творца повеселевший Илья Львович. — Это перемолотый на мясорубке чернослив, головка чеснока, столярный клей, жидкость для очистки стекол и проявитель. Я понимаю, что сюда бы хорошо еще кусок дерьма, но я боялся, что придется пробовать. Так что же вы задумали, что? Я эту гадость продавать не буду. Даже им.
— Я б никогда вас не толкнул на жульнический путь, — с достоинством ответил я.
Ибо мой замысел уже дозрел во мне до осознания.
Спустя еще два дня Илья Львович позвонил коту Базилио и сообщил, что возвратился он пустой, но ему твердо обещали и еще дней через несколько все будет хорошо. И снова позвонил через пять дней — сказал, что все в порядке, завтра в десять пусть они придут к консерватории, прямехонько к сидящему Чайковскому, у памятника он их будет ждать.
— Что я должен с ними делать? — спросил он меня по телефону. — Вы со мной играете, как с маленьким ребенком, я волнуюсь, я имею право знать.
— Там будет замечательно, — ответил я, — и не ломайте себе голову напрасно.
Накануне вечером я попросил одного моего друга быть у меня завтра ровно в девять и иметь в запасе часа два.
— И умоляю тебя, ты не пей сегодня, — попросил я, потому что знал его много лет. — Ты завтра должен быть, как стеклышко, в твоих руках будут возмездие и справедливость.
— Боюсь не удержать, — ответил друг, ничуть не удивившись.
Но привычке уступил и напился. Отчего ко мне пришел слегка смущенный и в роскошных солнечных очках, чтоб от стыда меня не очень видеть. Я его не упрекал. Я волновался, как Наполеон перед заведомо победоносной битвой.
— Вот тебе кусок мумия, — буднично объяснил я. — Ты геолог и живешь в палатках на Памире. Дух романтики и поиска обвевает твою лысую голову. Давний знакомый Ильи Львовича, твой коллега — имя придумай сам, а Илья Львович его вспомнит, — попросил тебя продать в Москве этот кусок бесценного вещества с памирских гор. Сам ты в Москве по случаю, а вот зачем… — тут я замялся на секунду…
— Как это зачем? — обиженно спросил мой друг. — Я хочу купить автомашину «Волга». Я же полевой геолог, у меня денег куры не клюют.
Я был в восторге от такого варианта.
— Смотри только, не проси этих двоих, чтобы они тебе помогли достать машину, — предупредил я. — Опомниться не успеешь, как уплатишь полную ее стоимость и получишь старый подростковый велосипед.
— Есть вопрос, — сказал памирский геолог. — Как я узнаю твоего Илью Львовича, если никогда его не видел?
— Ты его и знать не должен, ты посланец, подойдешь и спросишь, — объяснил я снисходительно. — Не много будет у Чайковского с утра стоять отдельных групп из трех человек каждая.
Но внешность Ильи Львовича я все же описал.
— Слушай, классический преступник, — восхитился мой друг, — ни одной особой приметы!
— Положи кусок в портфель и помни его стоимость, — сказал я строго.
Накануне днем звонила мне лиса Алиса, пела, как они соскучились, и попросила, чтобы я сегодня после десяти утра был с часик дома, чтоб они могли заехать. Буду рад, сердечно ответил я.
Звонок в дверь раздался одновременно с телефонным. Жестом пригласив Алису снять пальто (Базилио был только в легкой куртке, он на дело вышел), я взял трубку.
— Старик! — Мой друг геолог явно был неподалеку. — Они оставили меня в машине рядом с твоим домом и смылись вместе с добычей, а твой Илья Львович дрожит мелкой дрожью и шепотом домогается, откуда я взялся. Он не в курсе, что ли? Они у тебя?
— Спасибо, доктор, — ответил я ему. — Спасибо, что вы так заботливы ко мне. Все у меня в порядке, я себя прекрасно чувствую. Извините, тут ко мне пришли. Буду рад вас видеть, когда вы найдете время.
Гости мои явно торопились.
— Вам уже привезли ваше мумие? — отрывисто спросила лиса Алиса.
— Да, — ответил я растерянно и недоуменно. — А откуда вы знаете, что я себе купил мумие?
— Разведка знает все, — ответил кот Базилио. И снисходительно добавил: — Вы же нам рассказывали сами. Можно посмотреть?
И только тут (наверно, шахматисты знают радость хода, продиктованного подсознательным расчетом и сполна осознанного много позже) я вдруг сообразил, зачем держал этот второй кусок. И снова молча подивился тайнам нашего устройства.
Я вытащил из ящика стола свое сокровище. И тут же жестом фокусника кот Базилио мгновенно вынул из портфеля свой кусок. И тут я с ужасом заметил, что завернут он в газету с карандашным номером нашей квартиры в уголке — пометка почтальона, чтоб не спутать. Я оцепенел, обмяк, и предвкушение удачи испарилось из меня.
— Тоже купили? — тускло спросил я. Но Базилио, не отвечая, хищно и пристально сравнивал качество изделий.
— Похожи! — торжествующе воскликнул он.
— Нет, ваш, по-моему, древней, — пробормотал я.
— А чем древней, тем лучше, правда же? — радостно спросила Алиса. Она вообще обожала процесс любого приобретения.
— Конечно, — сказал я, уже держа в руках накрепко смятую газету. — Положите только сразу в этот целлофановый пакет, чтоб не выветривались летучие вещества. И вот еще веревочка, перевяжите.
— Вы десять тысяч заплатили? — спросил Базилио, прикидывая на руках вес обоих кусков.
— Килограмм, — ответил я. Упругость медленно в меня возвращалась.
— А как вы думаете, торговаться стоит? — озабоченно спросил Базилио.
— Торговаться стоит всегда. — грамотно заметил я. — Но они могут вмиг найти кого-нибудь другого. Ведь американцы пользуются мумием в каких-то военных исследованиях, так что оторвут с руками.
— Вот там и надо торговаться! — назидательно воскликнула Алиса, горящая от нетерпения приобрести.
Но кот Базилио остался верен себе. И полтора часа я изнывал в ожидании. Лиса Алиса, как
