вижу, что не ноги, но что дальше?
— Мои руки воспалены! — плача, продолжал
Фриц Трипке.— Господин доктор, я не могу спать
целую ночь, так они ноют. Я засыпаю только под
утро.
Доктор Ганс Вольф выпроводил Фрица Трипке не
менее быстро, чем предыдущего пациента. Книгу ре-
I истрации больных украсила ещё одна запись:
«Фриц Трипке, ефрейтор. Болезнь обеих рук — не¬
значительные ожоги. Следует принять во внимание
то обстоятельство, что Фриц Трипке не в состоянии
поднять руки вверх. Такой солдат не может, если и
захочет, сдаться в плен. Кроме того ефрейтор не
спит самую важную часть ночи, когда возможны ата¬
ки русских. Это очень важно, если принять во вни-
мание многочисленные факты самовольного засы¬
пания часовых на постах.
Ефрейтора Фрица Трнпке следует использовать
в качестве наблюдателя»,
— Следующий!
Ю. Вершинин,красноармеец
У читель: — Карл, какая самая распространён¬
ная порода деревьев в России?
К а р л; — Берёза, господин учитель.
Учитель: — Правильно. А что из неё делают?
Карл:—Кресты для наших солдат, господин
учитель.
— Г'ерр Фуллер, я должен сообщить вам неприят¬
ную новость.
— Гм...
— Ваш зять убит на Восточном фронте...
— Ох!..
— Говорят, что и шурин ваш убит.
— Ах!..
— Какой вы странный! От вас никогда не услы¬
шишь вразумительной фразы.
— Пхе...
— Хоть бы выругались, что ли...
— Хавль Гитлер!
Гитлер, Геринг и Геббельс решили проверить, как
относится германский народ к своему правитель¬
ству. Они вышли на улицу и спросили у первого по¬
павшегося немца:
— Скажи: что говорит наш народ о правитель¬
стве?
Вместо ответа прохожий снял шляпу и протянул
её к спрашивающим. Гитлер, Геринг и Геббельс бро¬
сили в шляпу по марке.
Забрав деньги, немец снова протянул шляпу и по¬
лучил ещё три марки. Не говоря ни слова, он про¬
делал это несколько раз. Наконец, Гитлер потерял
терпение и крикнул:
— Ну, с нас уже хватит!
— Именно это и говорит немецкий народ о своём
правительстве,— сказал прохожий и весьма поспеш¬
но скрылся в ближайшем подъезде.
— Прохожу я сегодня по вокзалу,'— рассказывал
своему приятелю обер-лейтенант Отто Мычке,—
вижу: на скамейке растянулся толстяк и храпит. А
рядом стоят два чемодана. Взял я один, который по¬
больше, и пошёл. Раскрываю. Внутри визитная кар¬
точка хозяина: отставной полковник венгерской ар¬
мии. Союзник, значит, чорт его забери! Ну, что ты
будешь делать? Пришлось вернуться к толстяку...
— И отдать ему чемодан?,
— Зачем? Взять и второй.
У берлинских ворот
Собирался «народ»
Точно.
На Восток он глядел
И от страха балдел
Срочно.
Бледный фюрер дрожал,
Геббельс рядом визжал
Кротко:
— Дрянь выходят дела,
Немцев всех подвела
Сводка!
Мрачен Дитмара взор:
— Сколько брюк я протёр,
Боже!
Я бумагу марал,
Я по радио врал
Тоже!
Геринг Гиммлера в бок:
— Где б найти уголок?!
Слышь-ка!
Чует злобный Берлин,
Что конец им один —
КРЫШКА!
А. Флит
— Скажите: что у вас в Берлине теперь носят?—
спросила провинциальная немецкая модница свою
знакомую.
— Преимущественно покойников, — ответила
знакомая,
К немецкому коменданту явился один венгерский
журналист и попросил показать ему настоящего
русского партизана, которому он задал бы несколь¬
ко вопросов.
Комендант сообщил об этом начальнику жандар¬
мерии. Жандарм, желая похвастать своими успеха¬
ми перед дружественной прессой, решил подсунуть
венгерцу своего агента. Он вызвал к себе одного
предателя из местных жителей, соответствующим
образом обмундировал' его и наказал ему именовать
себя «начальником партизанского отряда», якобы
разгромленного местной жандармерией.
Венгерец остался очень доволен ответами «парти¬
зана» и, расчувствовавшись, изъявил скромное же¬
лание.
— Нельзя ли,— сказал борзописец коменданту,—
повесить этого партизана в моём присутствии, дабы
я мог этот момент запечатлеть на плёнке и снимок
напечатать в нашей газете?
Комендант решил быть любезным до конца и при¬
казал повесить «партизана». Несмотря на вопли и
крики его он тут же был повешен.
Учитель: — Скажи, Вебер: где заходит солнце?
У ч е н и к: — Не знаю, кому верить: вы говорите,
что на западе, а мой папа всё время твердит, что
солнце Германии теперь закатывается на востоке.
П. Елизаров,сержант
— Почему вы укладываете вещи, фрау Мюллер?
Разве вы собираетесь уезжать?
— Боюсь, как бы фюрер не объявил, что наш го¬
род не имеет стратегического значения.
«Инвалиды и калеки,
Заменить вас нынче некем!
Сосунки и старики,
Стройтесь в грозные полки!
Левой — правой, левой — правой!..
Грудь вперёд, шагайте браво!»
Геббельс начал муштровать
Удивительную рать...
Но, увы, хоть разорвись ты,
Не шагают «резервисты».
Л. Гориловский
— По-моему, Гитлер до сих пор верит в победу
Германии.
— Тсс!.. Услышит гестаповец — не поздоровится
вам!
— За что же?!
— За то, что считаете фюрера таким дураком.
)
Паук, в газете прочитав о том, что сходство сва¬
стика имеет с пауком, затрясся весь, нахмурился
сурово и, от сравнения рассвирепев такого, восклик¬
нул:
— Нет! Позор страшнее всяких мук! Кто честных
пауков так оскорбить решился?
Сказавши это, наш паук своей же паутиной уда¬
вился.
* **
Смысл этой басенки таков — его рекомендую ва¬
шему вниманью: не стоит сравнивать с фашистской
разной дряныо кого угодно... Даже пауков!
В. Владимиров
Один из фронтовых корреспондентов Геббельса
прислал ему заявление:
«Под Синявином осколок русского снаряда
