Патриция ПОТТЕР
ШОТЛАНДСКАЯ НАСЛЕДНИЦА
1868 год
Как сказать четырехлетней девочке, что ее мать умерла?
Именно над этим мучительно задумался шериф американской полиции Бен Мастерс, стоя перед крыльцом маленького домика, в котором жила миссис Генриетта Калворти. Наконец он расправил плечи и решительно постучал. Ему очень хотелось верить в то, что он сумеет найти подходящие слова. Во всяком случае, постарается. Но за что на его долю выпало это испытание? Впервые за восемь лет, проведенных в мире крови и насилия, Бену Мастерсу выпала такая ужасная роль — принести весть о смерти матери осиротевшему ребенку.
«Мери Мэй надеется на тебя», — подумал Бен, и сердце его болезненно сжалось. Как ни крути, а гибель несчастной женщины отчасти и на его совести. Разве не он заварил эту кашу, не подумав о последствиях? Разве не он затеял перестрелку с тем мерзавцем, желая положить конец его кровавым преступлениям, но при этом совершенно забыл о тех, кто может оказаться на линии огня?
Он.
И тот факт, что Мери Мэй была замешана в делах шайки, никоим образом не мог смягчить ощущения его собственной вины.
«Моя девочка! Обещайте, что позаботитесь о Саре…»
Никогда, до самой смерти, Бену не забыть теперь последних слов Мери Мэй, сказанных затихающим шепотом.
Он еще раз постучал в дверь. Миссис Калворти, должно быть, уже заждалась его.
Последние три года она присматривала за Сарой Энн, но теперь должна была уехать на Восток, домой, чтобы позаботиться о своем брате. Однажды миссис Калворти уже откладывала свой отъезд, согласившись подождать, пока Бен не поставит последнюю точку в давнишней схватке с шайкой преступников, возглавляемой известным негодяем по кличке Дьявол.
Дверь отворилась, и Бен увидел перед собой морщинистое, осунувшееся лицо миссис Калворти. Наверное, бедная женщина уже и не надеялась, что он вернется. Но эта мысль промелькнула и пропала. Сейчас были дела и поважней. Например, где найти новое пристанище для Сары Энн? И может ли он быть уверен в том, что в новом доме девочка окажется в безопасности?
— Где Сара Энн? — спросил Бен у миссис Калворти.
— В своей комнате, — ответила та и с надеждой посмотрела в лицо шерифу. — Ведь вы пришли, чтобы забрать ее?
Он молча кивнул.
— А что с вашей работой?
— Я подал в отставку. Хватит с меня. Да и годы уже не те. Думаю, что пришло время и мне поваляться на травке у своего дома, в Денвере.
На лице миссис Калворти появилась слабая улыбка.
— Хвала небесам, что вы пришли. Я очень люблю эту девочку и взяла бы ее с собой, если бы могла, но…
— Я знаю, — мягко сказал он, — знаю. И позабочусь о том, чтобы с ней ничего не случилось.
Бену очень хотелось верить, что так оно и будет.
Очень хотелось. Он немного замялся, а затем осторожно спросил:
— Она все еще ничего не знает? Я имею в виду, о своей матери?
В ответ миссис Калворти отрицательно покачала головой.
Послышались быстрые легкие шаги, и из-за створки дверей выглянула девочка. Яркие зеленые глазки возбужденно блеснули из-под рыжих кудряшек.
— Мама! Мама пришла!
Острая боль пронзила все тело Бена. Ну конечно, Сара Энн подумала, что вернулась ее мать. Вернулась вместе с Беном, как несколько недель назад.
— Дядя Бен! — воскликнула девочка. — А где же мама?
Жаль, что миссис Калворти до сих пор ничего не сказала Саре Энн. Очень жаль. До чего же это поганое дело — приносить плохие новости. Особенно такие.
Бен опустился перед Сарой Энн на корточки и протянул руки к девочке.
— Она ушла на небеса, — сказал он.
Сара Энн медленно двинулась навстречу Бену. Она недоуменно посмотрела на него, затем перевела взгляд на миссис Калворти, и пожилая женщина не смогла сдержаться. Крупные слезы покатились по ее морщинистому лицу. Бен не был уверен, что Сара Энн правильно поняла то, что он сказал, но ясно было видно: девочка догадалась, почувствовала беду. С ее личика исчезла улыбка, погасли зеленые глаза, а нижняя губка предательски задрожала.
Дрогнуло и сердце Бена. То самое сердце, что, казалось, навсегда окаменело в испытаниях последних лет, Дрогнуло и не устояло. Но, впрочем, каким же должно быть сердце, если оно остается равнодушным при виде детских слез?
Бен не опускал рук, хотя и не был уверен, что Сара Энн захочет оказаться в его объятиях. Но девочка бросилась к нему, и он прижал к груди худенькое тельце. Сначала нерешительно, робко, затем все крепче, все нежней.
— Помнишь, как ты однажды спросила меня, не твой ли я папа, — севшим от волнения голосом сказал Бен. — Ты по-прежнему этого хочешь?
Сара Энн подняла на него полные слез глаза.
— А мама уже не вернется?
Он медленно покачал головой.
— Нет, она не может, но она очень любит тебя. И еще она просила, чтобы я позаботился о тебе. Слышишь?
Сара Энн растерянно повернулась к миссис Калворти.
— Я хочу остаться с тобой, Калли.
— Нельзя, моя куколка, — тихо ответила миссис Калворти. — Я должна уехать. О тебе позаботится мистер Мастерс. С ним тебе будет хорошо. И твоя мама тоже так думает.
— Где — на небесах? А я тоже туда попаду?
— Когда-нибудь, — тихо подтвердил Бен. — Мама будет ждать тебя, а пока что ты нужна мне здесь. Очень нужна. Ведь ты не оставишь меня одного, верно? Твоя мама думает, что мы с тобой сможем хорошо позаботиться друг о друге.
«А ведь это святая правда», — вдруг понял он. Ему просто необходимо заботиться о ком-то. Любить кого-то. Господи, до чего же пустой была его жизнь все последние годы!
Сара Энн способна наполнить ее новым смыслом. А он? Что он может дать этой девочке?
Сара Энн протянула руку, и Бен почувствовал на своей щеке ее пальчики — тонкие, нежные, совсем невесомые.
О, боже! Потеряв в жизни все, она еще пытается успокоить его!
Он еще раз обнял девочку и поднялся на ноги. Она протянула руку и доверчиво вложила ее в ладонь Бена.
Именно в этот момент он и понял, что скорее умрет, чем позволит беде еще хоть раз накрыть Сару Энн своим черным крылом.
На борту «Леди Мэри».
Атлантический океан.
1868 год
— Аннабел!
Бен крепко ударился головой о подвешенную над палубой спасательную шлюпку и с трудом сдержал соленое словцо, готовое сорваться с языка. Его расстегнутая рубашка выбилась из-за пояса и хлопала на ветру, словно незакрепленный парус.
До чего же холодно, черт побери! Знавал он в жизни холода, но не такие! Ледяной океанский ветер пронизывал тело до самых костей. От мерзкой погоды ныла больная нога, и Бену даже не хотелось думать о том, что с ней будет к концу этого бесконечного плавания.
