Анжелина отодвинулась от него, чтобы заглянуть в его глаза. Обычно такие холодные, сейчас они показались ей честными. Она вглядывалась в их темные глубины, и вдруг умиротворение снизошло на нее, когда он встретил ее взгляд без содрогания.
– Нет, – проговорила она медленно, продолжая внимательно смотреть на него. – Просить это – совсем не так уж и много.
Часто в прошлом, когда ей приходилось переживать нервное напряжение, она пыталась найти правду, обращаясь к Библии. Еще раз она обратилась к тому же источнику за помощью и поняла, что Чарли не лжет.
– Наш Господь простил Марию Магдалину. То, что вы совершили, пусть останется между вами и Им. У меня нет права судить вас.
Чарли рассмеялся и выпустил ее из своих рук.
– Мария Магдалина. Что ж, должен признаться, что до сих пор меня еще не сравнивали с кем-либо подобным, хотя у меня достаточно много таких знакомых. – Он шутливо наклонил голову набок. – Вы говорите, что Бог ее простил? Ну, тогда у меня тоже есть шанс попасть на небеса когда-нибудь.
– Не богохульствуйте.
– Вы еще ничего не слышали, сестра, – проворчал Чарли и пошел ловить своего коня.
От многолетних привычек трудно избавляться. Когда они приближались к окраинам небольшого техасского городка, Чарли машинально спрятал свои длинные до плеч волосы под шляпу. Ему даже трудно было сосчитать все случаи, когда его узнавали именно по золотисто-серебряному оттенку волос. Если бы он от них избавился, то жизнь его стала бы намного проще. Но когда-то очень давно Чарли пообещал одной девушке, что никогда не острижет длинные волосы. За свою жизнь он нарушил много обещаний, но это сдержать смог.
Городок, в который они попали, – похожий на сотни других, расположенных вдоль границы Техаса, – на самом деле и городом-то считать было нельзя, хотя люди, его населявшие, думали о нем именно, как о городе. Его имя носили салуны, магазин товаров повседневного спроса и каретный сарай дилижансов с платной конюшней. На горбыле, врытом в землю на въезде в этот поселок значилось: «Бейкерстаун», видимо, в честь давно усопшего основателя местного заводика по производству виски.
Несколько жителей вышли из домов, выстроившихся в ряд вдоль пыльного проселка, служившего главной улицей, чтобы посмотреть на приезжих. Из-под широких полей шляпы Чарли внимательно разглядывал всех и всё, что попадало в поле его зрения. Он чувствовал себя очень напряженно, хотя и не подавал вида. То, что впервые за пять лет в него стреляли, вдруг в полную силу оживило его прежние, до сих пор дремавшие навыки выживания. Те годы, что он провел в рядах рейнджеров Мосби во время Гражданской войны, дали ему хорошую подготовку к партизанской войне, а в более поздние годы с собственной бандой в штате Миссури он еще больше отточил свое мастерство. То, что он всегда оставался спокойным и никому ни в чем не доверял, помогало ему оставаться в живых в самых сложных ситуациях.
Они остановились у небольшого универсального магазина, и Чарли спешился. Он подошел к Анжелине, чтобы помочь ей слезть с лошади. Она сняла свой монашеский головной убор, когда он еще только подумал, что неплохо бы это сделать. Ведь смешное сочетание мужской одежды с вуалью монахини могло лишь привлечь к ним внимание, чего ему совершенно не хотелось. Он не хотел, чтобы любого из них кто-нибудь запомнил и описал позже, если бы его спросили.
Анжелина легко соскользнула с лошади сама, без его помощи, и они вместе вошли в магазинчик.
Внутри Чарли несколько раз быстро моргнул, чтобы поскорее привыкнуть к полумраку. Одна его рука лежала на рукояти револьвера, а другая, поднятая над плечами Анжелины, была готова прижать ее к себе в любой момент, чтобы оградить от опасности, пока он будет пробиваться к выходу. Когда его глаза привыкли к темноте, он с облегчением вздохнул: в магазине не было видно покупателей.
– Э-гмм, – раздалось сзади.
Чарли быстро обернулся. Один из вышедших посмотреть, кто въезжает в городок, стоял в дверях.
– Вы, господа, ищите что купить? – спросил он, проскальзывая за прилавок и настороженно глядя на заряженные «кольты» Чарли.
– Да, сэр, – ответил Чарли, покашливая, чтобы скрыть свой голос. Как и волосы, его голос выдавал его слишком легко. Он взял Анжелину за руку и, улыбнувшись хозяину магазина, отвел ее в сторонку, чтобы сказать на ухо: – Купите шляпу и чего-нибудь из еды нам в дорогу. – Он сунул ей в руку деньги. – С другой одеждой придется подождать. Мне не хочется особенно крутиться на людях, пока я не выясню, почему в нас стреляли.
Анжелина кивнула и пошла торговаться с хозяином. Чарли бродил по магазину, размышляя о том, как бы им собрать нужную информацию, не показывая при этом своей заинтересованности. Его внимание привлекло несколько пожелтевших листков бумаги, приколотых к стене в задней части зала. Один из них показался ему еще свежим и ненадорванным. Он подошел, чтобы прочитать, что в нем написано. – Черт бы их взял! – пробормотал он.
Разыскивается живым или мертвым
ЧАРЛИ КОЛТРЕЙН. За ограбление поезда и убийство.
1 апреля 1875 года вблизи города Даллас, штат Техас. Вознаграждение – 1000 долларов.
Чарли не нуждался в том, чтобы перечитывать написанное. Быстрый взгляд, брошенный в переднюю часть магазина, подсказал ему, что хозяин все еще занят с Анжелиной. Чарли сдернул объявление со стены и сунул бумагу за пазуху. Пока его мозг лихорадочно работал, он продолжал просматривать другие объявления о розыске преступников, как будто ничего не произошло.
Первое апреля? Так ведь стадо вышло из Сан-Антонио двадцать восьмого апреля. Первого числа он оставался в городе, ожидая выступления стада. Он мог бы ограбить поезд возле Далласа и оказаться в Сан-Антонио к двадцать восьмому, но он этого не делал.
Проблема состояла в том, кто это сделал. И этот «кто-то» выглядел и действовал так, будто он – настоящий Чарли. Поэтому в объявлении доставить бандита «живым или мертвым» напечатано его собственное имя. Такое бывало и раньше, но тогда он и совершал нечто такое, что подводило хоть какую-то реальную и юридическую базу под объявление о его розыске.
Сделав все покупки, Анжелина подала Чарли знак. Они вынесли покупки и привязали их к седлам. Хозяин магазина внимательно наблюдал за ними, но при этом не проявлял подозрительности. Чарли надвинул шляпу на глаза. Пряча волосы под шляпой и держа рот закрытым, он мог надеяться, что выберется из этого городка живым.
– А куда вы, господа, держите путь?
Человек проводил их до выхода и теперь вопросительно смотрел на Чарли. Чарли улыбнулся и пожал плечами, глядя на Анжелину.
Ее лоб от смущения наморщился, но она все же ответила ему:
