Нет, она просто воображает себе всякие глупости! Даже если он действительно что-то заподозрил, вряд ли сиятельного лорда волнуют подобные вещи! Подумаешь, какая-то деревенская дурочка посмела выразить свою нелюбовь к такой высокородной особе! Ничего, она ему еще покажет!
Мередит преисполнилась решимости заставить его светлость пожалеть о своем неосмотрительном приглашении на танец.
Дэмиен заметил, что его партнерша легка на ногу и двигается с гибкой грацией, которой не могли скрыть даже складки тяжелого бомбазина, грацией, уже виденной где-то раньше но кажется… кажется, понятия не имеет о том, как танцевать котильон: то и дело с блаженно-непонимающим видом натыкается на него и соседей, наступает ему на ноги, разражаясь потоком пространных извинений, доводящих Дэмиена до бешенства. У него так и чесались руки хорошенько ее встряхнуть!
Кроме того, она упорно не поднимала глаз, хотя и это не помогало ее манере держаться. Однако за это время он успел досконально изучить ее склоненную шею, длинную, изящную, с тяжелым красновато-золотистым узлом на затылке, совсем как потемневшая медь.
— Очевидно, вы были правы, мадам, утверждая, что не танцуете, — безжалостно бросил он, едва музыка смолкла. — Прошу извинить за то, что потревожил вас. Позвольте проводить вас к вашему креслу.
— Как! Леди Блейк! Так чудесно снова видеть вас танцующей после стольких лет! Позвольте пригласить вас на следующий танец! — провозгласил сияющий лорд Алджернон, появляясь перед ними.
Мередит слегка кивнула лорду Ратерфорду и положила руку на рукав сэра Алджернона. Музыканты заиграли сельский танец, состоявший из множества сложных фигур, безупречно выполненных леди Блейк. Ратерфорд прислонился к стене, сложив руки на груди, и не верил собственным глазам. Она изумительная танцовщица! Редко приходится видеть подобную легкость движений! Значит, она просто дурачила его, специально притворялась! Очевидно, под скромной внешностью леди Мередит Блейк кроются настоящие бури и шквалы. Пусть она просто напрашивается на пренебрежительное отношение, впредь он будет осторожнее. Что ж, какую бы игру Мередит ни вела, скоро она обнаружит, что в нее могут играть и двое.
Лорд Ратерфорд как олицетворение мщения возник перед леди Блейк, едва гостей пригласили к ужину, и, игнорируя бормотание, заминки и извинения, смешанные с благодарностями, решительно взял ее под руку и увлек к столовой. Мередит, украдкой бросив на него взгляд, почувствовала первые признаки тревоги. Выражение мрачной решимости на суровом лице отнюдь не располагало к спокойствию. У него такой вид, будто он твердо вознамерился выполнить не слишком приятную, но необходимую задачу. Может, это Пейшенс попросила повести к ужину скорбящую вдову? Нет, разумеется, ей такое в голову не пришло бы! В комнате полно куда более достойных дам, которые из кожи вон лезут, чтобы привлечь внимание его светлости.
— Может, лучше воздержаться от этого… несколько странного блюда? — с сухой усмешкой заметил лорд Ратерфорд, ставя две тарелки на уставленный закусками стол. — Что-то у меня возникли сомнения по поводу повара миссис Баррет, особенно после оленины. Надеюсь, вы понимаете?
Мередит немного растерялась, не зная, что ответить. С одной стороны, она была полностью согласна с лордом, и взрыв совершенно неуместного смеха уже был готов вырваться из ее груди, но с другой стороны, чужак вовсе не имел права бросать столь уничижительные реплики, вполне, впрочем, согласующиеся со сделанными ранее презрительными выпадами.
— Это, милорд, корнуольский пирог с мясом, — сообщила она с нерешительной улыбкой, поигрывая салфеткой. — В этих местах он считается величайшим деликатесом. Конечно, наши вкусы не столь утонченны, как у вас, сэр, да и как может быть иначе! Но у людей, привыкших к труду и развлечениям на свежем воздухе, обычно весьма здоровые аппетиты.
Намек достаточно ясен. Леди Блейк считает лорда Ратерфорда бесполезным, никчемным паразитом, не знавшим, что такое честный труд, от которого и разгорается настоящий аппетит.
Ратерфорд с горечью вспомнил о годах, проведенных на полуострове, бесконечной партизанской войне, тяжелых переходах при любой погоде, жизни на этой негостеприимной земле, под прицелом снайперов и среди крестьян, готовых предать в любую минуту… Никогда не знаешь, где доведется преклонить голову. Годы, которые он прожил полной мерой и ни о чем не пожалел! А эта наглая паршивка имеет дерзость бросать камешки в его огород! Дает понять, что он не видел ничего, кроме роскошного бездельного существования избалованного аристократа! Ничтожество!
Все верно, если не считать того, что ничтожеством она отнюдь не была.
Тонкие пальчики продолжали теребить салфетку, глаза уставлены в стол, плечи опущены.
Дэмиен оглядел оживленную столовую. Кажется, все гости поглощены ужином, и никто не бросает в их сторону испытующих взглядов. Он почти лениво протянул руку и приподнял указательным пальцем маленький подбородок. И узрел искаженное негодованием и яростью лицо: ни малейшего сходства с церковной мышью.
Дэмиен задумчиво кивнул.
— Позвольте один совет, мадам: держите шпагу в ножнах. Может случиться так, что я куда более опытный дуэлянт, чем вы.
Длинные собольи ресницы снова опустились, скрыв вызов в темных глазах, полные губы задрожали.
— Не могу взять в толк, о чем это вы, сэр, — прошептала леди Блейк. Нотки отчаяния в голосе казались душераздирающе неподдельными. Его светлость немедленно отдернул руку, внезапно испугавшись, что она расплачется. Что, черт возьми, тут происходит? У него голова кругом идет! Минуту назад он был уверен, что его водит за нос законченная актриса, но, кажется, ошибся. Либо Мерри Трелони, сестра Роба Трелони, леди Мередит Блейк, — редкостная мошенница, либо у него не все ладно с рассудком.
— Давайте забудем об этом отвратительном паштете и прогуляемся по террасе, — предложил он тоном, не допускающим возражений.
— Пироге, — механически поправила Мередит. — У меня нет ни малейшего желания покидать эту комнату, милорд.
— Вздор! Вам не помешает немного свежего воздуха! Здесь невыносимо душно! — Он с вежливой улыбкой предложил ей руку. — Ваши протесты, леди Блейк, по меньшей мере странны: что такое обычная прогулка на виду у всех!
— О, милорд, я никогда бы не посмела спорить с вами, — в ужасе охнула она. — Просто теряюсь при мысли о том, чем может привлечь вас мое общество. Здесь столько куда более интересных особ!
Ресницы ее затрепетали, руки нервно сжались.
— Что ж, мадам, если вы так считаете, готов согласиться, — дружелюбно кивнул он. — Кроме того, вам гораздо лучше знать.
