Да, она действительно была зачарована этим мужчиной, она заболела им, возможно, заболела неизлечимо. Он полностью отвечал ее представлениям о совершенной мужской красоте. Тот мужчина, который уже почти покорил ее сердце в темноте, на свету произвел на нее еще более сильное впечатление. Сердце ее колотилось от переполнявших его чувств, желаний и надежд, но где-то в груди свернулся болезненный комок – комок скорби. Такой мужчина был слишком хорош для маленькой невзрачной девушки, которую в семье шутливо называли «наш воробышек».
Грегор пристально посмотрел на нее, и его подозрения подтвердились: Алана – явно не ребенок, теперь в этом почти не оставалось сомнений. Нельзя было назвать ее красавицей в общепринятом смысле, но он и прежде об этом догадывался. И все же у нее было прелестное личико – из тех женских лиц, что долго выглядят совсем юными. Волосы же – того цвета, что напоминает о плодородной земле или благородной древесине; как он и предполагал, они были длинные, ниже талии, очень густые. Причем эта густая грива казалась слишком тяжелой для всей ее хрупкой фигурки. На вид она была такой же маленькой и хрупкой, как и на ощупь. Грегор и раньше подозревал, что под платьем у нее повязка; а сейчас, когда он смотрел на нее, ему стало любопытно: насколько же полновесны те округлости, что она от него скрывала? Скорее всего, грудь у нее тоже маленькая – под стать тонкой талии и узким бедрам. Но Грегор понимал, что любопытство его так и останется неудовлетворенным до той поры, пока она не начнет полностью ему доверять.
Однако не фигура, а ее лицо привлекало больше всего. Огромные золотистые глаза – именно они в первую очередь притягивали взгляд. Украшенные длинными густыми ресницами, под изящно очерченными бровями, эти глаза были слишком велики для ее лица и придавали ему выражение детской невинности. Но ее чудесные губки разом перечеркивали впечатление детской невинности, созданное глазами. Казалось, эти яркие чувственные губы были предназначены для поцелуев. Вот только откуда эта грусть в ее золотистых глазах?
Тут взгляд Грегора упал на ее руки, и он спросил:
– Что с твоими руками, девочка?
– Я их немного расцарапала, когда ползала по полу, – ответила Алана. – Но я сделала себе перевязку и теперь неплохо себя чувствую. Когда мы сможем остановиться и передохнуть, а это, знаю, будет не скоро, я смогу подлечить ссадины. Ну, так какой же наш дальнейший план?
Грегор решил не докучать ей расспросами о царапинах, потому что времени на лечение сейчас все равно не было. Осмотревшись, он проговорил:
– Вначале нам надо найти подземный ход. В большинстве старых башен, таких как эта, есть подземные ходы. Тогда наш путь к спасению оказался бы короче. А если нет – придется искать выход из замка, а потом постараться незаметно пересечь двор и проскочить в ворота.
– Слишком мало шансов остаться незамеченными, – пробормотала Алана. – Но ведь времени искать подземный ход или лаз у нас тоже почти нет. Нам нельзя медлить, верно?
– Нельзя. Но мы и не собираемся тратить слишком много времени на поиски тайного хода. – Грегор нашел еще один факел, зажег его и протянул девушке. – Твоя сторона – эта, моя – та.
Алана немедленно принялась за дело. «Не повезло в крупном, зато в малом повезло так, что другим на зависть», – усмехнулся Грегор. Сначала фортуна ему изменила, и он попал в плен, но тут удача повернулась к нему лицом и подарила ему спутницу, о которой можно только мечтать. Впрочем, сейчас было не до рассуждений. Оттого, удастся ли им выбрать верный маршрут, зависели их жизни. Надо было не только выскользнуть из замка незамеченными, но и успеть уйти как можно дальше, чтобы к тому времени, как Гоуэны их хватятся, оказаться далеко от них. А без лошадей сделать это не так-то просто. Грегор медленно считал про себя, чтобы примерно оценить уходящее время, и при этом был занят еще одним делом – тщательно исследовал мрачные закутки жилища лэрда Гоуэна. Грегор слышал, что Алана что-то передвигает, но, поскольку она его не подзывала, посчитал, что отвлекаться не следует.
Через некоторое время, решив, что они уже потратили слишком много драгоценного времени и дальнейшее промедление грозит срывом всего плана, он осмотрелся в поисках Аланы. Ему стало очень не по себе, когда он понял, что ее нигде нет. И вдруг она вышла из-за лежавших в углу пустых бочек. Грегор ужасно обрадовался и тут же напомнил себе: когда у него появится время, он должен будет понять, откуда этот внезапно охвативший его страх, а потом – бурная радость.
– Что-нибудь нашла? – спросил он.
Алана схватила его за рукав и потащила за бочки.
– Вот наш подземный ход, – выдохнула она. – Правда, боюсь, это не тот тоннель, по которому можно идти, выпрямившись во весь рост. Я не успела пробраться далеко, чтобы посмотреть, что там такое, но боюсь, и там высота недостаточная, чтобы свободно передвигаться. Придется нам ползти по этому ходу. Кстати, там могут быть всякие твари, которые считают это место своим, – похоже, никто из людей сюда долгое время не заглядывал. Но я тут нашла светильник, и тот, кто пойдет первым, сможет освещать путь. Надеюсь, это распугает мерзких тварей.
– Да, большинство, как ты выражаешься, мерзких тварей боятся света.
Изучив вход в тоннель, который был изначально завален бочками – до того счастливого для беглецов момента, когда кто-то из обитателей замка не решил их передвинуть, – Грегор чуть не выругался вслух. Да, тайный ход мог вывести их из замка, и у них не было иной возможности бежать, но ползти по этому лазу будет мучительно трудно. И даже с фонарем всех тварей не разгонишь. А Алана ужасно боится их. Что же до него, Грегора, то он всегда чувствовал себя крайне неуютно в замкнутых пространствах. При одной мысли о том, что придется ползти в каменных тисках, у него по спине мурашки пробежали. Ему вдруг даже захотелось, чтобы на выходе из подземного хода на них с Аланой наткнулись двое-трое Гоуэнов, ибо после путешествия по такому тоннелю он с радостью их убьет.
– Нам пора, – сказала Алана.
Грегор услышал неуверенность в ее голосе, и он мог бы чистосердечно признаться, что разделяет ее страхи.
– Я надеялся, что Гоуэны соорудят что-нибудь поудобнее, – проворчал Грегор, зажигая фонарь. «Слишком уж этот лаз напоминает могилу», – добавил он про себя.
– Было бы глупо рассчитывать на то, что Гоуэны способны хоть что-то в своем жилище содержать в порядке, – продолжал Грегор. – Но надеяться на лучшее все равно надо. – Он протянул девушке фонарь.
Она взяла фонарь, и Грегор затушил факелы. Алана тихонько вздохнула – было ужасно неприятно, что она опять струсила. На самом деле она обнаружила вход в подземный лаз почти сразу, но, заглянув в него, испугалась. Да так, что даже свет свободы на том конце тоннеля не мог подвигнуть ее на то, чтобы воспользоваться удачей. Она тянула до последнего и решилась рассказать Грегору о том, что нашла лаз, только когда поняла, что времени у них совсем мало. Ей ужасно не хотелось лезть в эту мрачную нору. Но и оставаться у Гоуэнов тоже не хотелось. Алана сказала себе, что должна найти силы и еще немного продержаться, притворяясь храброй, чтобы довести до конца задуманное и выбраться наконец на свободу.
