— Все гораздо хуже, — пробормотал Саймон. — Значительно хуже. Или убийца ненавидел Изабеллу гораздо сильнее, чем Клару, или он взбесился оттого, что в прошлый раз тебе удалось избежать ловушки и тебя до сих пор не повесили.
— Хочется верить, что ей не пришлось слишком долго страдать и что смерть не заставила себя ждать, — сказал Торманд, наблюдая за Саймоном, который внимательно осматривал комнату в надежде найти хоть что-то, что могло принадлежать убийце.
— Похоже, она ждала ребенка.
— О Господи, нет. Нет!
— Боюсь, что так. Надеюсь, что Уильям этого не знает, а женщины, которые будут готовить ее к погребению, либо не заметят, либо из милосердия не расскажут ему, иначе он просто лишится ума от горя.
— Как ты определил, что она была беременна?
— Лучше тебе этого не знать. Ты и так бледен, как сама смерть.
— Думаешь, убийца во всем убедился и оттого еще больше озлобился?
— Вполне вероятно. — Саймон нахмурился, бросив взгляд на пол у окна. — Они втащили ее через это окно.
Торманд подошел к Саймону и выглянул наружу. Возле стены дома, образуя шаткую лестницу, были составлены старые бочки. Приглядевшись, он заметил капельки крови — след вел от окна вниз на землю.
— Выходит, разбойник, которого мы ищем, силен и довольно ловок.
— Несомненно, силен, но вовсе не обязательно ловок, просто чертовски везуч.
— Снова пустим собак по следу?
— Немного погодя, — ответил Саймон. — Как только сэр Уильям отвлечется и перестанет обращать внимание на то, что мы собираемся делать.
— Боишься, что он захочет присоединиться к нам?
— Как и большинство зевак, которые толпятся перед его домом.
Торманд, поморщившись, представил себе огромную толпу, которая с воплями пускается в погоню неизвестно за кем. Если убийца где-то поблизости, он, конечно же, спрячется. Впрочем, если этот негодяй не умалишенный, то давно уже скрылся. Торманд обернулся к Саймону, чтобы спросить, не нашел ли он еще чего-либо, как вдруг услышал, что крики толпы стали громче.
— Как ты думаешь, что там происходит?
— Не знаю, — ответил Саймон, выходя из комнаты, — но боюсь, что ничего хорошего.
— Смотрите! Ведь это колдунья Росс!
Этот пронзительный крик отвлек Морейн от мыслей о Торманде Мюррее. Она почувствовала, как по ее спине пробежал холодок, и медленно повернулась к толпе. Неподалеку стояла старуха Ида, повитуха, которая указывала грязным скрюченным пальцем в ее сторону, и беспокойство Морейн начало перерастать в страх. Старуха Ида ненавидела ее точно так же, как ненавидела ее мать, поскольку видела в ней соперницу. При любом удобном случае эта женщина старалась навредить Морейн. Да, для встречи с таким врагом ни место, ни время никак не подходили.
— Что ты здесь делаешь, колдунья?
Сэр Уильям крепко схватил Морейн за руку. Тут же она мысленно выругала себя за неосторожность. Если бы она не была так погружена в свои мысли о сэре Торманде, далеко не все из которых были целомудренны, она бы заметила в толпе эту вредную старуху и сразу же потихоньку ушла. Ведь десять лет назад именно Ида подстрекала толпу, которая в конце концов накинулась на мать Морейн. Теперь сама Морейн оказалась в ловушке, среди шумящих, распаленных страхом и близкой кровью горожан, которые своими криками напрочь заглушили бы не только ее объяснения, но и голос собственного разума.
— Я оказалась здесь случайно, — ответила Морейн, еле сдерживаясь, чтобы резким движением не вырвать руку из пухлых пальцев сэра Уильяма.
— Она явилась сюда, потому что это место смерти, — пропищала старуха Ида, которая, протиснувшись сквозь толпу, стояла уже совсем рядом и злобно глядела на Морейн. — Такие всегда появляются там, где царит смерть. Они чувствуют ее запах.
— Не говори глупостей! — вспылила Морейн.
— Это я-то говорю глупости? Ха-ха! Я знаю, что ты задумала, ведьма. Ты пришла, чтобы забрать душу убитой.
Морейн уже собиралась дать старухе отповедь, но ее внимание привлек нарастающий ропот толпы. Некоторые горожане уже согласно кивали, явно принимая сторону Иды. Их было не так много, но все же достаточно, чтобы даже не помышлять о бегстве. Если старуха не замолчит, то совсем скоро и другие начнут прислушиваться к лживым обвинениям повитухи. Морейн слишком хорошо помнила, как легко возбуждается толпа, превращаясь в опасное сборище. Ее мать погибла именно потому, что не поверила угрозам проклятой старухи.
— Я всего лишь шла домой, — сказала она, стараясь, чтобы голос ее звучал совершенно спокойно.
— Тогда почему ты оказалась здесь? Ты могла бы срезать путь и пройти стороной, но нет, ты спряталась за деревом, затаилась, а зачем? Вот что я вам скажу, — истошным голосом возопила Ида, обращаясь к толпе, — она пришла, чтобы похитить душу этой бедной женщины!
Морейн взглянула на сэра Уильяма, ища поддержки, но он смотрел на нее так, словно верил всему, что кричала Ида.
— Я не ведьма и вовсе не собираюсь похищать чью-то душу, — тихо сказала она.
— А зачем же ты явилась в город? — требовательно спросил джентльмен. — Тебе ведь запрещено появляться здесь, не так ли?
— Да, сэр Уильям, меня выдворили из города, но почему-то никто из горожан не жалуется, когда я прихожу лечить их или когда я трачу монетку-другую в лавках города.
— И все же это не объясняет, почему ты оказалась возле моего дома.
— А почему вы не спросите, что здесь делают все эти люди? — Морейн бросила сердитый взгляд на старуху Иду. — Почему не поинтересуетесь, отчего они собрались здесь, словно шакалы, почуявшие кровь?
Морейн пожалела о своих словах, как только они вылетели из ее уст. Они лишь подлили масла в огонь, и все больше зевак становилось на сторону Иды, которая продолжала истерично выкрикивать все новые и новые лживые обвинения. От сэра Уильяма ждать помощи не приходилось. Мужчина выглядел так, будто ожидал, что она в любой момент может превратиться в демона, собирающего человеческие души. Потихоньку пытаясь освободиться из его цепких пальцев, Морейн все же не оставляла попытки воззвать к разуму окруживших ее людей. Однако лишь немногие готовы были прислушаться к голосу рассудка. Морейн начала опасаться, что на этот раз судилище может быть более жестоким.
— Ти-и-хо!
Этот крик, разом перекрывший рев толпы, так напугал Морейн, что она опустила на землю ногу, которой собралась ударить сэра Уильяма. Сэр Саймон и сэр Торманд стояли на ступеньках дома, выразительно положив руки на эфесы мечей и сердито оглядывая вмиг притихшую толпу. Морейн взмолилась, чтобы в лице этих рыцарей пришла помощь, в которой она сейчас так отчаянно нуждалась.
