– Вот он, милорд, – раздался от дверей возглас Роджера, и на середину зала вытолкали дрожащего слугу.
Лорд Джеффри стальным взглядом уперся в старика:
– Имя?
– Меня зовут Джозеф, верный слуга сэра Томаса, – старик почтительно опустился на колени и склонил голову.
– Странный способ хранить верность своему господину. Попытка вывезти наследника Монтрайта за пределы его родных стен может стоить тебе головы.
– Я не замышлял против него ничего дурного, – прошептал старик. – Наоборот, хотел уберечь.
– От меня?! – Рев барона вовсе смутил слугу. Несчастный замотал головой, стараясь справиться с голосом:
– Вовсе нет… Просто хотел укрыть в безопасном месте, пока вы не поправитесь.
– Видимо, считал, что здесь он находится в опасности?
– Прошел слух, что послали за Белвейном, дядей Томаса-младшего. Госпожа уверена, что он замешан в убийстве ее семьи, и она не хотела, чтобы брат был здесь, когда он приедет.
Лорд Джеффри задумчиво потер подбородок:
– Вот почему она скрылась.
– Именно поэтому, милорд. – Джозеф еще больше ссутулился, но все же решился поднять глаза на страшного господина.
– А ты мне верен?
– Да, милорд. – Слуга ударил кулаком в грудь – туда, где бешено колотилось сердце.
– Тогда поднимись и докажи свою верность, – властно распорядился барон.
Старик моментально повиновался: вскочил на ноги и, слегка понурив голову, ждал следующего приказа. И он не заставил себя ждать:
– Признайся, где прячется твоя госпожа?
– У водопада, в часе езды отсюда, милорд, – не задумываясь, ответил Джозеф и торопливо добавил:
– Как только госпожа узнает, что вы очнулись, она сама приедет, чтобы с вами поговорить.
– Как ее зовут?
Джеффри понял, что слуга с готовностью отвечает правду, и его тон стал несколько мягче.
– Элизабет, младшая дочь сэра Томаса.
Старик ощутил сильную боль в кистях и только тут понял, что изо всех сил сцепил руки. Он судорожно, но глубоко вздохнул и попытался успокоиться.
– Она была здесь во время нападения?
– Да, милорд. – Воспоминания заставили старика содрогнуться. – Убили всех, кроме нее и ее младшего брата. Их я сумел вывести. Но до этого они видели, как их мать…
– Знаю, – перебил барон. – Мне докладывали, как выглядели тела и… как они погибали. – Он вспомнил, как недавно рассказывал Роджер об исковерканных трупах. – И ты утверждаешь, что она все это видела?
– И она, и брат. С тех пор до сегодняшнего дня мальчик молчит. Мне кажется, он ничего не помнит.
– Ты кого-нибудь подозреваешь? Кто организовал нападение?
– Сам я никого не узнал. Многие бандиты носили черные капюшоны. Но миледи считает, что за всем стоит Белвейн. Позвольте, милорд, я ее сюда привезу.
– Нет, – возразил Джеффри, – привезу ее я.
Их разговор прервал Роджер:
– Прибыл священник, милорд.
Джеффри облегченно вздохнул, – тела были преданы земле без отпевания.
– Займись им, Роджер, – кивнул он на Джозефа. – Пусть побудет здесь, пока я не вернусь.
Барон уже собирался уходить, как его остановил робкий голос старика:
– Разрешите, я покажу вам дорогу к водопаду?
– Нет. – Джеффри покачал головой. – Я еду один. Ее отец был верным вассалом. Это мой долг. Ты долго молчал, старик, и этим оказал госпоже нехорошую услугу. Но я тебя не виню – наслышан, насколько она упряма. К тому же ты спас ей жизнь, и я этого не забуду. Но теперь я сам позабочусь о ее благополучии.
Джозеф почувствовал себя так, словно с плеч свалилась тяжелая ноша. Он проводил глазами выходящего из зала лорда Джеффри и решил, что у Элизабет в самом деле появилась надежная защита. Барон точно выкован из стали, и его сила послужит надежным щитом против любого, кто захочет причинить госпоже зло. Оставался один лишь вопрос, который не давал старику покоя: кто убережет леди Элизабет от лорда Джеффри?
* * *
До самого горизонта голубизну неба не омрачало ни единое облачко. Лорд Джеффри искал в лесу водопад. Он ехал уже больше часа и наконец различил сквозь пышную листву шум низвергающегося потока. Барон быстро соскочил с коня, привязал его к дереву и стал продираться сквозь чащу пешком. В послеполуденном зное мелкие брызги от устремляющегося с кручи потока рассеивались водяной пылью и покрывали его с головы до пят.
От Джозефа Джеффри знал, что хижина спряталась в чаще деревьев у озерца, внизу, у подножия водопада. Туда он и направился, как вдруг всплеск и тихое покашливание заставили его замереть. Рука Джеффри машинально потянулась к рукояти меча.
Он ждал, когда враг выдаст себя новыми звуками, но неожиданно сквозь ветви деревьев различил золотое сияние. Он шагнул вперед и задохнулся от представшего его взору. Прежнее видение – та, которую его воины метко прозвали златокудрой, – Афродитой выходила из воды. Лорд завороженно смотрел, как она выбралась на мелководье и остановилась: ноги широко расставлены, руки томно подняты к голове. Солнечные лучи, струящиеся сквозь кроны деревьев, окутывали богиню золотой пеленой.
Неспешным грациозным движением Элизабет откинула волосы со лба. Умиротворенная, она вздохнула, наслаждаясь коснувшимся плеч жаром солнца и прохладой плещущейся у ног кристальной воды. Она заставила себя отбросить все тревоги и горестные думы. В душе девушка была уверена, что верный Джозеф свернет горы, чтобы надежно укрыть брата от Белвейна, а потом придет в себя Джеффри и выслушает ее… Но ожидание становилось невыносимым. А вдруг лихорадка вспыхнула вновь? А что, если рыцарь умер? Или Белвейн уже в Монтрайте и убедил каждого, что не имеет никакого отношения к преступлению?
«Прекрати, – говорила она себе. – Ничего не остается другого, как ждать. Ждать и молиться. Такова уж женская доля», – горестно решила Элизабет.
Она зачерпнула в ладони воды и плеснула на шею. Джеффри стоял достаточно близко, чтобы разглядеть, как девушка поежилась и капли покатились меж полных грудей на тонкую талию, которую он мог, казалось, сжать пальцами одной кисти. От живой прохлады сделались твердыми соски, и Джеффри пронзила истома: каждое движение Элизабет источало невинную чувственность. Лорд ощутил, как изнутри поднимается волна горячего желания.
Слегка покачивая бедрами, девушка вышла из воды и принялась собирать одежду. Джеффри в укрытии чуть не лишился рассудка. Чтобы успокоиться, он глубоко вздохнул. Нет, он, барон Джеффри, господин над всем, что отказал Вильгельм, не возьмет ее здесь. Да, он будет ею обладать! Ей суждено принадлежать ему. Этот естественный факт – закон жизни. Лорд берет то, что хочет. Но всему свое время.
