— У женщин об этом не спрашивают.
— Разве? Возможно, если леди достаточно пожилая, и к тому же старая дева… простите, не стоит об этом. А теперь насчет Юджина. Кроме всего прочего, он еще обладает всеми задатками повесы. Не представляете, как он смутил меня своими непрестанными разговорами о своих завоеваниях. Боюсь только, он весьма неразборчив. Не считаете, что я мог бы взять его… э-э-э, под свое крылышко и дать несколько мудрых советов?
У Джинни чесались руки влепить ему пощечину. Это она обладает всеми задатками повесы? Как он мог валить с больной головы на здоровую, ведь сам пытался втянуть ее в непристойную похвальбу…
— Думаю, сэр, Юджин весьма оценит вашу доброту. Возможно, он далеко не так опытен, как намекает, хотя никогда не признается мне в чем-то подобном. Правда, по-моему, такие вещи должны обсуждаться между джентльменами.
— Не в присутствии леди?
— Совершенно верно. Садитесь, пожалуйста, сэр, справа от отца. Ну, Мозес, что Ленни приготовила для нашего гостя?
— Начнем с супа из телячьей головы, мисс Джинни.
— Весьма угрожающее название.
— Это очень вкусно, — заверила Джинни, стараясь не улыбаться. — Честное слово.
— Телячьи отбивные с французской фасолью и тушеная говяжья вырезка с репой и морковью.
— Звучит гораздо более привлекательно.
— Коронные блюда Ленни, нашей кухарки, особенно телячьи отбивные.
— Что ж, если телячья голова меня не прикончит, завтра начну трудиться над образованием мистера Юджина, прямо с утра. Как по-вашему, он успеет вернуться от одра болящего дяди?
— Вполне вероятно.
— Надеюсь, простое недомогание, а не смертельная болезнь?
— Нет, дядя просто немного нездоров.
— Превосходно. Значит, Юджин не устанет. У меня предчувствие, что ему крайне понравится первый урок.
Джинни отчаянно хотелось узнать, что именно имел в виду барон. Вид у Алека Каррика был ужасно коварный. Но она придержала язык и поднесла к губам ложку с супом из телячьей головы.
Обед был превосходен. Алек, насытившись, облокотился о спинку кресла, задумчиво вертя в длинных пальцах тонкий хрустальный бокал.
— Могу я предложить вам яблоки со смородиной, запеченные в тесте?
— Нет, мисс Пакстон, ни в коем случае. Он ничего больше не сказал, лишь выжидающе глядел на нее. Джинни была совершенно сбита с толку. Может, предложить еще бисквита?
Наконец Джеймс Пакстон откашлялся и мягко сказал дочери:
— Джинни, дорогая, не хотела бы ты оставить джентльменов одних, за портвейном и сигарами?
Алек едва сдержался, чтобы не расхохотаться вслух. Сначала Джинни недоуменно огляделась, потом удивленно подняла брови и наконец взбешенно поджала губы. Очевидно, она не привыкла ни к чему подобному.
— Но я…
— Мы скоро увидимся, мисс Пакстон, — заверил Алек столь же покровительственным тоном, как викарий, увещевающий карманного воришку. — Нам с вашим отцом нужно кое-что обсудить, и я не смею утомлять скучными делами такую хорошенькую головку, как ваша.
«Будь у нее в руке пистолет, — подумал Алек, — не задумываясь бы его разрядила». Теперь в походке уже не было зазывного покачивания бедрами. Девушка удалилась твердым шагом, захлопнув за собой дверь.
В продолжение всего обеда мистер Джеймс Пакстон внимательно изучал лорда Шерарда и был вполне доволен тем, что увидел. Он считал молодого барона умным, образованным, но, к сожалению, чересчур уж красивым, что даже вредило ему. Джеймс никогда не видел, чтобы Джинни так смотрела на мужчину, и чувствовал одновременно тревогу и облегчение. Но Алек Кар-рик обращался с ней с добродушным дружелюбием, а иногда даже поддразнивал девушку и подшучивал над нею. Если Джеймс не ошибается, барон просто не видит в ней женщины! Что ж, сама виновата! Когда Джинни вернулась днем домой, не успев переодеть мужской костюм и громко жалуясь на судьбу, Джеймс не смог сдержать смеха.
— Поймалась в собственный капкан, Джинни. Пора признать это и покончить с обманом. Не пытайся одурачить такого человека, как барон Шерард.
— Одурачить его ничего не стоит, — раздраженно отрезала она. — Кроме того, отец, выбора все равно нет. Придется Юджину стать сегодня Вирджинией.
Джеймс Пакстон просто не знал, что думает барон о верфи и о его сыне-дочери. Сделав знак Мозесу налить портвейна, он отпустил дворецкого:
— Сам я не курю, но не хотите ли манильскую сигару, милорд?
Алек покачал головой:
— Нет, я всегда считал курение дурной привычкой, такой же противной, как нюхать табак.
— Ах, чего бы я не дал за хорошую понюшку! — вздохнул Джеймс. — Ну, мальчик мой, теперь, когда нас только двое, пора приступить к делу.
Алек кивнул:
— Буду откровенен с вами, сэр. На меня большое впечатление произвели не только ваше предприятие, но и строящееся судно. Ваш сын взял на себя труд все мне показать. Я видел много американских клиперов, знаю о их репутации во время войны и хотел бы приобрести судоверфь Пакстонов, где мог бы строить свои корабли, поскольку хочу взять в свои руки большую часть торговых операций в Карибском море.
Джеймс Пакстон задумчиво глянул на свой бокал с портвейном:
— Приобрести? Не уверен, что хотел бы продать. Правда, есть еще один конкурент. Портер Дженкс, и он тоже заинтересован в покупке верфи. Сам он, правда, из Нью-Йорка, но желает строить невольничьи суда.
— И каково же ваше мнение насчет этого, сэр? — вскинулся Алек.
— Если не считать того, что торговля рабами незаконна, прибыль от такого занятия может быть огромна. Большинство деловых людей охотно согласятся, что доходы намного перевешивают риск. А если этим занимается владелец корабля, деньги, можно сказать, польются рекой. Это широко распространенная торговля, и последнее время строится все больше судов, чтобы удовлетворить спрос. Однако лично я предпочитаю товар другого рода, такой, как ром и патока, мука и хлопок, чтобы жить спокойно и не мучиться угрызениями совести при мысли о том, сколько чернокожих мужчин и женщин ежедневно умирает в трюме. Но от правды не уйдешь: работорговля — дело прибыльное, а станет еще выгоднее.
— Ваши южные штаты это гарантируют.
— Совершенно верно. Кроме того, Портер Дженкс хочет жениться на Джинни. Она отказала, конечно, но от этого парня не так легко отделаться. Не сомневаюсь, что он снова появится в самом ближайшем времени.
«Интересно», — подумал Алек, а вслух сказал:
— По вашему тону ясно, что это просто мелкий негодяй, и к тому же опасный.
Джеймс уже хотел пояснить, что Дженкс делал предложение только из желания заполучить верфь, но вовремя остановился. Он на мгновение забыл о воображаемом сыне, Юджине, и молча проклял дочь. Отвратительно, когда у тебя вот так связаны руки, черт бы побрал эту упрямую ослицу, и к тому же Джеймс терпеть не мог лжи и обмана.
