Граф постучал, и через время им открыл дворецкий в ночном колпаке. Видимо, все домочадцы уже отправились ко сну.
— Лорд Хэвиленд! — пожилой мужчина невозмутимо поклонился и пропустил их внутрь огромного холла.
— Добрый вечер, Симпкин. Я хотел бы поговорить с лордом и леди Дэнверс.
— К сожалению, они отсутствуют. Господа в Лондоне. Ожидаем их возвращения завтра утром.
— Тогда я прошу вас оказать мне услугу. Это мисс Мадлен Эллис, друг семьи. Ей необходимо место для ночлега, и, естественно, она не может остановиться у меня. Так что я буду чрезвычайно обязан, если вы разместите ее на ночь.
— Будет сделано, милорд, — ответил Симпкин, не моргнув и глазом, как будто в просьбе Рейна не содержалось ничего особенного.
— Добро пожаловать в Дэнверс-холл, мисс Эллис, — добавил он, вежливо поклонившись. — Сейчас позову миссис Симпкин, она проведет вас в вашу комнату. Вы позволите взять ваш плащ и капор?
Но мисс Эллис не спешила отдавать свои вещи, а на ее лице отразилась растерянность.
— Мне нужно кое-что вам сказать, милорд, — тревожно прошептала она, обращаясь к Рейну.
Когда они отошли немного в сторону, Мадлен окинула его взглядом, полным беспокойства.
— Вы же не намереваетесь меня вот так бросить? — взволнованно спросила она.
— Вы против того, чтобы остаться здесь?
— Конечно, я против! Я не могу навязаться совершенно незнакомым людям, в то время как их даже нет дома.
— Для соблюдения правил приличия вам лучше остаться тут. В Дэнверс-холле множество гостевых комнат.
— Это не довод.
— Вы хотите поехать ко мне?
— Нет, — сказала она после недолгого колебания.
— Тогда я навещу вас утром. Как только вернется леди Дэнверс, мы уладим вопрос с вашим трудоустройством.
Во взгляде Мадлен читалась смесь гнева и разочарования, и, желая ее приободрить, Рейн сказал, улыбнувшись:
— Я же не покидаю вас совсем, мисс Эллис. Я живу по соседству, всего-то в полумиле по прямой. Если вам нужна будет моя защита, то можете послать за мной лакея. Но я сомневаюсь, что дочь героя нуждается в опеке.
Она прищурилась — это была провокация.
В следующую секунду ее спина выпрямилась, как он того и ожидал. Мадлен принужденно улыбнулась.
— Вы всегда используете шантаж для убеждения, лорд Хэвиленд?
— Иногда приходится. Мистер и миссис Симпкин о вас позаботятся, не так ли, Симпкин? — прибавил он громче.
— Конечно, позаботимся, милорд.
— Вот и замечательно. Меня провожать не надо, Симпкин.
Мадлен что-то пробормотала, но он уже возвращался к своему экипажу, довольный тем, что поступил правильно, взявшись покровительствовать мисс Эллис.
Путь до Ривервуда занял совсем немного времени, а там его уже ждал Лансфорд. Фредди всегда чувствовал себя у Рейна как дома, особенно по отношению к спиртным напиткам, поэтому тот не удивился, найдя своего родственника развалившимся на диване и мрачно созерцающим бокал, наполненный вином.
— Ну, чего нос повесил, — Рейн налил и себе, — сказал же, помогу.
Фредди едва оторвал взгляд от бокала.
— Это не «нос повесил» называется, это — бездонная пропасть отчаяния. Я бы на тебя посмотрел, если бы твое будущее оказалось в руках шантажиста, вымогающего две тысячи фунтов, которые еще найти надо.
— Платить вдове Совиль ты не будешь.
— Не буду?
— Да, не будешь. Вместо этого мы изымем у нее твои письма, и ты сможешь их уничтожить. В противном случае она не прекратит шантаж» пока не высосет из тебя все соки.
Фредди выпрямился.
— И как ты намереваешься изъять у нее мои послания?
— Пока у меня не было времени, но я обязательно придумаю. Успокойся, старина, и предоставь это дело мне.
— Рейн, ей-богу, ты великолепен! Я знал, что ты не подведешь.
Просветлев, Фредди залпом допил дорогой напиток, вздрогнув от его крепости.
— Извини, дружище, что усомнился в тебе. Требования этой змеи совсем выбили меня из колеи. А ты был в Брайтоне, проводил смотрины юных невест по воле своей бабушки. А потом, когда мне наконец удалось с тобой встретиться, я нашел тебя в роли благородного рыцаря Круглого стола.
Он опять вздрогнул. Протягивая Рейну свой пустой бокал, Фредди проникновенно посмотрел на него.
— Не могу поверить, что ты взвалил на себя заботу об этой старой деве. Думаю, тебе это нужно меньше всего, если учесть, что скоро кое-кому и так придется надеть на себя семейные кандалы.
— Напротив, предвижу развлечение, — ответил Рейн совершенно искренне.
Да, в конце концов, он был рад хоть какой-то встряске. Последнее время граф нетерпеливо ждал чего-то подобного, и вот, за один вечер сразу два непредвиденных дела, которые ему предстоит уладить.
Хэвиленд предвкушал радость действия. Действие — вот его стихия. Проблемы Фредди и заботы о благоустройстве мисс Эллис давали долгожданный выход его неизрасходованной энергии и обещали наполнить праздную жизнь смыслом.
К тому же это было поводом отложить на время поиски невесты и не думать о том, что его драгоценная свобода вскоре должна смениться супружеством и отцовством.
Ты знаешь, маман, я редко ропщу на судьбу, но известие о том, что лорд Хэвиленд ищет невесту, заставило меня сожалеть, что я не красавица.
Пробудившись на следующее утро, Мадлен долго еще пребывала под впечатлением сладких снов: почти всю ночь ей грезились поцелуи Рейна Кеньена. Не желая отпускать от себя чарующие видения, она поднесла пальцы к губам, вспоминая ощущение пылкой нежности, даруемое его прикосновениями…
Но холодный свет нового дня быстро развеял шлейф этих сладостных воспоминаний.
Еще мгновение понадобилось, чтобы понять, где она находится: взору предстала роскошная гостевая спальня в Дэнверс-холле. Вчера лорд Хэвиленд бесцеремонно оставил ее здесь, но благодаря своим пленительным поцелуям он уже был прощен.
Досадуя на себя за то, что предалась бесплодным мечтаниям, девушка вздохнула, стряхивая остатки ночных переживаний, и встала умываться и одеваться. Глупо было считать его поцелуи чем-то большим, нежели простой мужской инстинкт. Вчера вечером он принял ее за легкодоступную дамочку и действовал соответствующим образом.
«А ты в ответ бесстыдно и страстно отдавалась его объятиям, словно какая-нибудь развратница».
Мадлен покраснела от осознания порочности своего поведения, но все же не могла побороть в себе грусть, понимая, что больше никогда не испытает ничего столь же восхитительного. Хэвиленд пообещал, что это не повторится, а он был человеком слова… к ее величайшему сожалению.
