– Залив?
– Нью-Йорк. Когда мы отплываем, это настоящий праздник. Мы выходим в полночь, в газетах крупные заголовки, денди пьют шампанское, играют трубы…
Кристина слушала с широко открытыми глазами.
– Нужно быть очень богатыми людьми, чтобы плавать на «Мавритании»?
Дэн Джилрой засмеялся:
– Богатыми, говоришь? Господи, да у них больше денег, чем мы можем себе представить! Это не корабль, дитя мое, это плавучий дворец! Он такой огромный, что, скажу тебе, муж и жена могут сесть в Саутгемптоне и ни разу не встретиться до того момента, пока не пришвартуются в Нью-Йорке! Скоро вообще не будет парусных судов на Атлантике! Только пароходы, Джон!
Джон Хаворт проявил большой интерес к рассказу Дэна Джилроя. Он много плавал на парусных судах по бурным водам Атлантики и слышал о двух роскошных лайнерах, построенных Кунардом. В прежние времена требовалось до тридцати восьми дней, чтобы пересечь океан в штормовую погоду, а сейчас, по словам Дэна, «Мавритания» преодолевала путь за пять дней.
– Ты должен прийти и посмотреть на нее, прежде чем покинешь порт, – сказал Дэн. – Она больше и мощнее любого другого судна.
Если не брать во внимание щетину и въевшуюся в лицо угольную пыль, можно было сказать, что Дэн выглядит вполне довольным человеком.
– А для двигателей используются паровые турбины – это лучше, чем старые поршневые двигатели, к которым мы привыкли. Двадцать пять котлов на «Мавритании»! Ты можешь себе такое представить? Двадцать пять котлов на одном-единственном судне!
Джон Хаворт покачал головой:
– Да, впечатляет! Но она, должно быть, пожирает массу угля?
– Горы! – с восторгом подтвердил Дэн.
– А «Мавритания» носит имя женщины? – мечтательно спросила Кристина, думая о том, как романтично иметь судно, названное в ее честь.
Дэн выглядел несколько озадаченным, Он знал о двигателях все – вплоть до последнего болта и гайки, но не имел ни малейшего представления, почему судно названо «Мавританией».
– Была такая римская провинция, – улыбнулся дочери Джон Хаворт.
– Это в Италии? – У Кристины заблестели глаза. Теплые страны Средиземного моря притягивали ее словно магнит.
Отец покачал головой:
.– Нет, в Марокко и Алжире.
Мужчины продолжали обсуждать преимущества пара по сравнению с парусом, а Кристина пыталась представить себе великолепие «Мавритании». Плавучий дворец, населенный только богатыми. Как там все выглядит? Корабль такой же большой, как дом мистера Дарси, а может, как здание английского суда? В последнее время Кристина предпочитала читать сама, упиваясь романами о знаменитых женщинах вроде Дианы де Пуатье и леди Каслмен. Они стали богатыми и влиятельными, потому что в них влюбились богачи и короли. Кристина была уверена, что способна влюбить в себя какого-нибудь богача, если подвернется случай.
– Пошли, – сказал, покачиваясь, Дэн.
Джон Хаворт мягко положил руку на плечо дочери, пробудив ее от грез, и повел к дверям, в темноту, которую лишь слегка рассеивали звезды.
– Вот она, полюбуйся. – Дэн икнул, показывая туда, где в отдалении виднелся гигантский силуэт «Мавритании». – Подойдем поближе, чтобы ты получше разглядел.
Спустя пятнадцать минут Кристина восхищенно смотрела вверх, на палубу гигантского лайнера, возвышавшегося над всеми судами в порту, словно скала. Величайший корабль в мире! Она импульсивно схватила Дэна за руку:
– Пожалуйста, возьмите меня на борт, Дэн! Я вас очень прошу!
– Я не могу этого сделать! Это может стоить мне работы!
– О, пожалуйста, прошу вас! Ну хотя бы одним глазком взглянуть!
Дэн Джилрой никогда не мог устоять перед смазливым личиком. Здесь же было не просто смазливое, а изумительной красоты лицо. Пассажиров на борту не было, большая часть команды находилась на берегу.
Работали только истопники и кочегары. За восемнадцать часов до отплытия они трудились в чреве судна, разводя пары. Сам Дэн должен был вернуться на корабль еще час назад. Хотя он и восторгался судном, работа у него была дьявольски тяжелая. На море не было ни отдыха, ни выпивки. Кочегары работали в две четырехчасовые смены в сутки, перелопачивая в день по пять тонн угля. Неудивительно, что они тянулись к пивному бару и бутылке, когда выпадала такая возможность. Каждый день Дэн Джилрой задыхался от угольной пыли и газа, а пассажиры пили шампанское, устраивали банкеты и танцевали под зажигательные мелодии венских вальсов. И тем не менее он гордился судном так, как если бы был его капитаном.
Подогретый спиртным и гордый сознанием того, что может чем-то блеснуть и вызвать восхищение, Дэн Джилрой сжал руку Кристины и сказал, обращаясь к ее отцу:
– Через пятнадцать минут мы вернемся назад.
– Бог с тобой, добрый человек, ты не можешь взять ее на борт! – запротестовал Джон Хаворт.
Дэн Джилрой помахал пальцем на пьяный манер:
– Пусть взглянет. Пусть сама увидит.
Не давая отцу опомниться, Кристина почти побежала, таща за собой покачивающегося Дэна. До конца своей жизни Кристина не забудет последующих нескольких минут. Она словно перенеслась в иной мир, и то, что она увидела, превзошло все ее фантазии.
С опаской оглядываясь по сторонам, Дэн проводил Кристину на главную палубу.
– Они сидят здесь, накрывшись пледами, – пояснил Дэн, показывая верхнюю палубу. – Стюарды приносят им горячие тосты, супы и все, что их душа пожелает… А вот здесь, – он указал на широкую площадку прогулочной палубы, – няньки катают в колясках младенцев, как будто они прогуливаются в каком-нибудь Кенсингтонском парке.
Далее они молча проследовали до нижней палубы, и глазам Кристины предстало великолепие гостиной и музыкального салона «Мавритании». Девочка не могла себе даже представить такую большую комнату. Бирюзовых тонов потолок с позолоченным куполом поддерживали золотистого цвета колонны. Под ногами лежал огромный толстый, мягкий ковер, гармонировавший по цвету с потолком и поглощавший звуки шагов. Украшенные инкрустацией стулья и диваны группировались возле нескольких столов, на которых стояли вазы с роскошными цветами.
– Ой, Дэн! – восхищенно проговорила Кристина. – Здесь как в каком-нибудь дворце из волшебной сказки!
Дэн удовлетворенно заулыбался и повел ее вниз по большой лестнице, напоминавшей итальянские лестницы пятнадцатого века, что опять-таки вызвало восторг у Кристины.
Столовая была отделана светлым дубом. Кристина любовно потрогала пальцами гладкую поверхность панелей с изящным резным орнаментом. Здесь царствовали кремовые и золотистые тона. Дэн вынужден был тянуть ее за руку, ибо девочка не могла оторвать восхищенного взгляда от этого чуда.
